Макарий Булгаков - Православно-догматическое богословие. Том II

Другие еретики заблуждали касательно души И. Христа, утверждая, что Христос или вовсе не имел человеческой души, которую заменяло в Нем Его Божество [83] Socrat. Η. Е. II, с. 46. , или, если и имел душу, то одну только низшую, чувственную, а не имел человеческого разума (νοϋς) или духа (πνεύμα) [84] Григ. Богосл. посл. к Кледон. I и II, в Тв. св. Отц. IV, 200 и след. . Против этого лжеучения в обоих его видах, которое наиболее старался распространить Аполлинарий с своими последователями [85] Apollin. Epl. ad Petr. (in Мai. Coll. T. VII), Epl. ad Heracl. (ibid), adv. Diodor. (ibid,). Прежде Аполлинария этого же лжеучения держались: Луциан (Epiphan. Ancor. ХХХIII) и Арий с последователями (vid. in Mai T. VII, p. 17; ѴIII, p. 65). , Церковь изрекла свой приговор на соборах: александрийском (в 362 г.), римском (в 373 г.) и константинопольском — первом, втором вселенском (в 381 г.), — не упоминаем уже о частных учителях, опровергавших то же лжеучение [86] Каковы: Афанасий великий (contr. Apollin. et Epl. ad Epictet.), Григорий Богослов (в письмах к Кледонию), Григорий нисский (Autirr. adv. Apolin.), Епифаний (Anсor. 71 et sq.), Августин (de divers. quaest. LXXXIII, qu. 80). .

Третьи заблуждали касательно рождения И. Христа по человечеству, проповедуя, будто Он родился не сверхъестественным образом от пресв. Девы Марии, а родился, как простой человек, от Иосифа и Марии: ересь Керинфа, Карпократа и других иудействовавших гностиков [87] Iren. adv. hаег. I, 25, n. 1; 26, n. I; III, 2, n. I; V, 1, n. 3; Philastr. haer. 36; Theodoret. Haeret. Fab. 1, 5. , обличенная с самого появления своего учителями Церкви: Игнатием Богоносцем, Иринеем, Тертуллианом, Кириллом иерусалимским и другими [88] Ignat. ad Ephes. n. 18; Iren. adv. haer. III, 21; Tertull. de praescr. haeret. c. 13; Cyrill. (Cathech. IV, 9); Chrysost. in Is. VII, n. 6. , и потом торжественно осужденная в самом символе второго вселенского Собора, где исповедуется Сын Божий воплотившимся «от Духа Свята и Марии Девы». В ближайшие к нам времена ересь эта снова, поднята из праха рационалистеми.

1) Наконец, заблуждений касательно соединения во Иисусе Христе двух естеств, Божеского и человеческого, известно четыре: заблуждения несториан, евтихиан, монофелитов и адопциан.

Несторий, бывший константинопольский патриарх (в V в.), с своими последователями совершенно разделял два естества во И. Христе — до того, что допускал в Нем два лица, и учил:

«Бог Слово ипостасно не соединялся с естеством человеческим и не рождался от Девы Марии, а родился от нее простой человек–Христос, с которым Бог Слово соединен был только внешним образом, нравственно, — в котором обитал, как во храме, как прежде обитал в Моисее и других пророках, и который, следовательно, был только Богоносец (θεοφόρος), а не Богочеловек, равно как пресв. Дева — только Христородица (χριστοτόκοζ), а не Богородица» [89] Nestor , de incarn. Serm. 1, n. 10 (in Mar. Меrc. ed. Gara. T. II, p. 5; cfr. p 118); Cyrill. Alex. Epl. ad Cler. Constantinopol. VIII. . Это лжеучение, прежде всего обличенное св. Кириллом александрийским, потом собором римским, под председательством папы Целестина, а потом собором александрийским, под председательством того же св. Кирилла, наконец торжественно осуждено было в 431 г. третьим Собором вселенским, бывшим в Ефесе [90] См. Кратк. иcт. III вселенск. Собора, в Хр. Чт 1842, III, 340 в след. .

Евтихий, архимандрит одного из константинопольских монастырей (в V в.), вооружась против ереси Несториевой, впал в противоположную крайность, и совершенно сливал во Христе два естества, так что признавал в Нем не только одно Лицо, но и одно естество, от чего последователи этого еретика и назывались монофизитами (от μόνος один и φυσις естество): ибо человечество, учил он, во Христе поглощено Божеством, при ипостасном соединении, и утратило все, свойственное естеству человеческому, кроме видимого образа; а потому во Христе явилось и жило на земле собственно Слово, под видом только плоти, и Божество Слова и страдало, и было погребено, и воскресло [91] Eutych. in Concil. Chalcedon, act. 1, p. 91–93 apud Binium; Leo Epl. ad Flavian. in Conc, chalcedon. act. 11, p. 165, ed. Bin. . Это лжеучение, не раз возникавшее и прежде Евтихия [92] Оно было проповедуемо: Вероном и Геликсом ( Hippol. adv. Beron. et Helicem, n. 5 sq.), Евдоксием Аполлинарием (Vid. apud Mai VII, p. 17; Epiphan. haer. LXXXII, n. 33) , но только усиленное и распространенное Евтихием, который защищал его с особенным упорством и дерзостию, торжественно осуждено было Собором халкидонским, четвертым вселенским [93] См. Кратк. Истор. IV всел. Собора, халкидон., в Хр. Чт. 1847, IV, 112 и след. .

Сущность ереси монофелитской (μόνος — один и θέλημα — воля, хотение), возникшей около 630 г., которую справедливо можно считать дальнейшим развитием монофизитской, состояла в том, будто во И. Христе, хотя и два естества, но одна воля, одно действование. Эта ересь, произведшая в Церкви величайшие волнения и увлекшая патриархов: константинопольских — Сергия и Пирра, римского — Онория, александрийского — Кира и многих других, торжественно осуждена была (в 680 г.) на шестом вселенском Соборе, константинопольском III [94] См. Крат. Истор. VI всел. Собора, в Хр. Чт. 1848, II, стр. 1–33. .

Наконец, лжеучение адопциан, выродившееся из начал несторианизма к концу VIII века, утверждало, будто Иисус Христос по человеческому своему естеству есть Сын Богу Отцу не собственный, а благодатный, усыновленный (adoptivus), очевидно, предполагая разделение во И. Христе двух естеств на два лица. Виновниками этого лжеучения были два испанские епископа — Феликс и Елипанд (ок. 783 г.); но из Испании оно вскоре распространилось по всей Церкви западной, и осуждено многими поместными соборами в Галлии, Германии и Италии [95] Madrisii — de Felic. et Elipan. haer. dissert., in Opp. Paulini Aquil. p. 207 et 599, ed. Venet, 1737; Valch. hist. Adoptianor. Gotting. 1755. .

Посреди всех этих многочисленных ересей касательно Лица Господа Иисуса, православная Церковь от дней апостольских постоянно защищала и раскрывала одно и тоже учение, которое с особенною силою выразила на четвертом вселенском Соборе в следующих словах: «Последующе божественным Отцем, все единогласно поучаем исповедывати единаго и тогожде Сына, Господа нашего Иисуса Христа, совершенна в Божестве и совершенна в человечестве: истинно Бога и истинно человека, тогожде из души и тела: единосущна Отцу по Божеству, и единосущна тогожде нам по человечеству: по всему нам подобна, кроме греха: рожденна прежде век от Отца по Божеству, в последние же дни тогожде, ради нас и ради нашего спасения, от Марии Девы Богородицы, по человечеству: единаго и тогожде Христа, Сына, Господа, единороднаго, во двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемаго, (никако же различию двух естеств потребляемому соединением, паче же сохраняемому свойству коегождо естества, во едино лице и во едину ипостась совокупляемаго): не на два лица рассекаемаго или разделяемаго, но единаго и тогожде Сына, и единороднаго Бога Слова, Господа Иисуса Христа, якоже древле Пророцы о Нем, и якоже Сам Господь Иисус Христос научи нас, и якоже предаде нам символ Отец наших» [96] Такое же учение излагается и в символе, известном под именем св. Афанасия александрийского: «Есть православная вера, да веруем и исповедуем, яко Господь И. Христос, Сын Божий, Бог и человек есть, — Бог, от существа Отча прежде век рожденный; и человек, от существа Матерня во времени рожденный; совершенный Бог и совершенный человек, от души словесные и человеческие плоти состояй. Иже аще Бог есть и человек, обаче не два, но един есть Христос, един не слиянием естеств, но единством ипостаси». .