Максим Исповедник - Творения

Итак, сколько есть у нас силы по милости и помощи Христовой, устремим на исполнение должного. Облегчим участливо бедствие нищего и не упустим случая умерить его нужду. Не замедлим<505>покрыть наготу нагих, щадя дарованное нам одеяние нетления. Мучимым в заключении, и страдающим от телесной болезни, и тяготящимся жизнью на чужбине будем сострадать и постараемся ощущать своими тяготы других людей, чтобы, подражая в любви к сродным Тому, Кто взял наши немощи и понёс болезни (Мф 8:17), и делами воздавая честь Его человеколюбивому самоумалению ради нас, сделаться и нам достойными стать созерцателями и участниками Его славы; и совершать это будем не ради славы от людей, за которую по завершении теперешней жизни никакого нам не будет одобрения, но всё, чем Ему угождаем, и говорить, и совершать будем, воистину делаясь Божиими и, как Он, взаимным человеколюбием становясь всем для всех (1 Кор 9:22). [289] Ведь таким образом, постепенно продвигаясь в добродетели, мы, с Божией помощью, сможем следовать, как должно, Божественной философии и исправиться для высшей жизни, презирая всё земное и почитая намного лучшим и ценным последний чин у Бога, нежели первое достоинство при дворе земного царя; начав обогащаться ею и постепенно приучая душевные чувства с благоразумной невозмутимостью взирать на тварное, мы обретём великую выгоду: божественная философия безопасно поведёт нас сквозь волнение и непостоянство видимого к устойчивому и недвижному, но не допустит в нём остаться и задержаться; а затем, избегая беспорядочности земных вещей и стремясь к устроенности небесных, будем призывать бездну на бездну (Пс 41:8) и сквозь величие видимого прозревать, насколь кодоступно людям, логосы вещей умных и, заглянув в онемении в недоступнейшее святилище (τω άδύτφ των άδυτων ), познаем собственную ничтожность и прорицаниями Духа таинственно научимся, как это мы, прах и пепел (Быт 18:27), по милости изволившего Бога достигаем Божественной славы, и ничтожное и презренное по природе преобразуется в столь блаженное; и таким образом поразившись зрелищем Бесконечного, пожнём плод истинного любомудрия, могучую защиту добродетелей, — говорю о смирении, величайшем и первейшем даре Божием, умерщвляя которым причины страстей — я имею в виду чувства вкупе со сродной к ним близостью чувственных предметов, — полностью отсечём себя от мира, чтобы взирать на умное незамутнённым оком души, а затем нашу душу, уже истинно проникнутую смирением и обретшую, наконец, способность принять отражение Божественного образа, встретит Божественная любовь, и нас из рабов сделает друзьями, даруя [290] главнейшее в законе — «возлюбишь Господа Бога твоего всем сердцем твоим и<508>всею душею твоею» (Мф 22:37), и далее, ибо с мужественной строгостью не допустит устремить ни одну из наших умных сил вообще ни к чему иному, кроме Бога.

Будем же стремиться, пока есть время (Гал 6:10), наделе осуществить поставленную нам Богом цель благочестивого христианского провозглашения. Раз «наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего» (Еф 6:12), незримых тиранов и врагов, не въяве ведущих бой, а воюющих в тайной глубине сердец; «наденем всеоружие Божие», как призывает нас Божий апостол, «чтобы мочь противостать в день бедствия и, всё преодолев, устоять; и препояшем бёдра истиной, и облечёмся в броню праведности, в которой угаснут все огненные стрелы лукавого» (Еф 6:13–16). Будем стоять упорно, со «всякою молитвою и прошением» (Еф 6:18), и получим «меч духовный, который есть слово Божие» (Еф 6:17) — кратко говоря, отделяющее от лучшего худшее и научающее благочестивых тому, что приличествует ведать христианам, а это есть дело совершенной проницательности; оно же — ясность зрения, воздержность языка, строгость к телу, смиренномудрие, чистота помышлений, уничтожение гнева, как говорит где‑то великий Василий, взлёт ума к Богу, и усиленное противостояние искушениям ради сохранения драгоценного, отплата любовью за ненависть, кротость к гонящим, увещевание хулящих, самоумерщвление злу, сораспятие со Христом, перенос на Бога полностью всей способности любить.

Написал же я это, благословенный господин мой, не потому, чтоб не знал вашей твёрдости в вере Христовой и умножаемого исполнением заповедей поклонения Ему, а желая вам сообщить, какую и сколь великую веду я ради вас битву, а забота постоянно жжёт моё сердце; и я призываю вас бдительнее наблюдать за главными поборниками ересей, чтобы никто из них, соблазнив вас лживыми доводами, не смог замутить — да не будет этого! — [291] чистый и живительный источник вашей веры грязными потоками собственного нечестивого учения. Ведь язык у них — будто обоюдоострый мечи наточенная бритва, режущая насмерть души, и отправляющая их в адскую западню и тёмную пропасть, и лишающая жизни во Христе лживым сладкоречием. Сам<509>Господь наш и Бог Иисус Христос, Бога — Отца единородный Сын и Слово, создатель всей твари видимой и невидимой, ради нас по неизреченному Своему человеколюбию принявший смерть, как Сам изволил, и Своей собственной кровью избавивший нас от власти тьмы — Сам да возьмёт вас за правую руку и да введёт в страх Божий, и в полное ведение воли Своей во всякой премудрости и духовном разумении, и да склонит поступать достойно Себя, приносить плод во всяком добром деле и возрастать в познании Его истины, и да укрепит вас всякой крепостью по могуществу славы Своей на всякое созидание и долготерпение, и сохранит вас, с радостью и благодарностью подвизающихся по Евангелию Его благодати, и да удостоит части святых во свете (Кол 1:9–12) молитвами и мольбами всеславной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии и всех святых. Аминь.

Воистину выказал благословенный господин мой, что телесное разлучение друг от друга никак не может уменьшить духовную любовь, когда люди духовно связаны по Богу любовью друг к другу, — не посчитав недостойным одарить меня, ничтожного и грешного, в котором нет ничего, что бы стоило его любви, своим драгоценным письмом. Получив его, я возрадовался и в духе обнял его, будто он пришёл, и по обыкновению возблагодарил единого Бога и Спасителя всех Христа [292] за то, что господин мой, как я понял, благополучно совершил свой путь по воде. Ведь и присутствуя воистину любезен благословенный господин мой, и отсутствуя не менее всем мил, чем когда присутствует, ради озаряющей его благодати нищеты Святого Духа (Мф 5:3), через которую всякий, кто подлинно усваивает её себе, как Божию добродетель, делается храмом святым в обитание в духе Бога, умалившего Себя до образа раба и словом и делом выказывавшего её людям; Ему подражая, и сам благословенный господин мой стяжал в душе кротость и смирение. Кротость — потому что угасивший страстные движения гнева и вожделения делается угоден Богу и людям. Ведь кротость есть не что иное, как полная недвижность гнева и вожделения ради неестественного;<512>у кого есть она, тому становится ясна Божия воля. Говорит ведь в псалме великий Давид: «Направляет кротких в суде, и научает кротких путям Своим» (Пс 24:9). И смирение — потому что отсекший жёсткость высокомерия делается угоден Богу и приятен людям. Ведь смирение есть познание всепревосходящей и созидательной причины через сопоставительное сравнение каждой вещи с Богом, по которой является доброе расположение людей друг к другу и отпущение прегрешений должникам. «Призри, — говорит ещё тот же великий Давид, — на смирение моё и на изнеможение моё, и прости все грехи мои» (Пс 24:18).