Максим Исповедник - Творения

По дарованной тебе благодати<621>преосвященства став, честной отец, подражателем Божественной благости на земле, ничего из свойственного ей не оставил ты неисполненным, а, шествуя в сопровождении всей совокупности её признаков, постарался украсить таинство преосвященства хитоном, сотканным Духом на небесах (Ин 19:23) — а хитон этот никогда не смогут разорвать демоны, сколько бы ни распинали вас испытаниями. Постарайся же собрать воедино рассеянных чад Божиих (Ин 11:52). Ведь и это есть признак Божественной благости; и как глава драгоценного тела святой Божией Церкви приладь друг к другу Её члены под началом Духа, и призови громогласно, будто глашатай Божественного учения, и тех, кто далеко, и тех, кто близко, и привяжи к себе неразрывными узами духовной любви — если только совсем отошёл и исчез страх врагов, из‑за которого столь многие покинули родину — чтобы и ты мог сказать [362] со Христом: «Вот я и дети, которых дал мне Бог» (Быт 33:5). Убогого же и недостойного раба твоего, прибегающего к тебе с мольбой, удостой об этом, святой отец, драгоценного твоего письма и не откажись помянуть меня в молитвах, принося Богу жертву хвалы.

Бог по Своему устремлению сошёл с неба и по любви облёкся в овцу, и таким образом спас заблудшую, сострадательно отнеся в стадо на Своих плечах. Ты же, пресвятой отец и пастырь, напоив свою свирель одним лишь учением Святого Духа, вернул к себе многочисленное стадо словесных овец, добровольно ушедшее с родины и добровольно же вернувшееся на твой голос доброго и искусного пастыря, в совершенстве распознающего, что полезно. Ведь пространства морей оно пересекло не по заблуждению и презрению к Божественному закону, а ради безопасности и сохранения Божией святыни в душе. Но прими стадо, которое не только осталось недоступным для волков, но сделалось для волков губительным и обогатилось в душе многими благами; «и поспеши, и воссядь, и царствуй ради истины, и кротости, и правды» (Пс 44:5), как учитель благочестивого Божественного учения, и руководитель в чистоте жизни<624>и благочестии, и законодатель правильного различения во всём; а к помянутому священному стаду прежде всего прими и освященного пресвитера господина авву Георгия, человека священного, истребителя лукавой силы и жизнью своей, и разумом, равными у него в добродетельности. Однако поскольку я поглощён скорбью, не в силах выносить разлучение с ними, или и меня примите и упокойте под сенью ваших крыл, или укрепите молитвами, чтобы я мог мужественно терпеть боль удаления от самых дорогих друзей.

Говорят люди, разумно рассмотревшие природу сущего, что сила огня увлекает всё, подвергшееся ей — и, символически уподобляя Бога огню, истолкователи Божественных тайн говорят, что и Он увлекает всех, желающих подчиняться Его законам и вознамерившихся вести святую жизнь, и утверждают, что священство, будто живописный образ обладает природным сходством с Богом и по закону благодатного сострадания также увлекает всех, имеющих ту же природу. Этот‑то образ Бога ты и сам, святой Отец, получил в удел на земле; призови же сострадательным обращением и словом стремящихся возвратиться к тебе и желающих страстно, чтобы ты их пас, и в твоих драгоценных посланиях подтверди неложными обещаниями, что во всём с Божией помощью будешь о них заботиться, если только вовсе исчезла боязнь скверных врагов, из‑за которой перенесли такое бегство те, кто счёл делом верным — следовать закону Бога, ясно гласящего: «Если изгонят вас из одного города, бегите в другой» (Мф 10:23), и предпочёл похвальную робость храбрости — чтобы верящие твоим Богоугодным словам смело вернулись и в твоей милосердной поддержке обрели облегчение от тягот, терзавших их во время страшной жизни на чужбине, на которую они решились ради добродетели и по послушанию Богу, приказывающему бежать от преследователей. Так не сочти за недостойное, святой отец, принять прибегающего к тебе раба твоего, а как почитаемый почти собственным твоим посланием недостойного ни малейшего почтения и в молитвах вверь Христу, единому достойному почтения и великую Собой даровавшему честь недостойному чести человеку — ты ведь по благодати Духа, подражая во всём Властителю и Господу, являешь себя людям точным подобием Христа. [364]

Как солнечный луч нежно привлекает к себе здоровый<625>глаз, по природе радующийся свету, и уделяет ему от своего сияния, так и истинное священство, во всём являющее живущим на земле отпечаток блаженной Божественности, своим боголюбивым и божественным нравом притягивает к себе всякую душу и уделяет ей от своего ведения, мира и любви, чтобы, привлёкши каждую способность души к пределу собственного делания, представить Богу тайноводствуемых полностью обоженными. Ведь цель умного делания в душе — истинное ведение, а вожделеватель- ного — любовь, раздражительного же — мир, как и истинного священства — обоживание ими себя и других. Ведь умом мы обладаем по природе ради взыскания Бога, и единственно ради того, чтобы Его желать, наделены вожделением, и только для того, чтобы за Него биться, способны ко гневу. Конец же искания — истинное ведение, а желания — постоянная горячая любовь, битв же за Бога — мир, который превыше всякого ума (Флп 4:7).

Зная, что вы, пресвятые и всеблаженные, — этих великих благ делатели и учителя, вернулась к вам со святым своим стадом истинная раба Божия, и дочь, и мать монахиня Евдокия, показав этим, что вы, богочтимые, победили всех стремившихся удержать её у себя. Воистину она раба, ибо исполняет Божественные заповеди, дочь же — ибо во всём имеет по навыку неотличимое сходствр с Богом, а мать — ибо рождает в других добродетельный навык души. Что же — радуйтесь и ликуйте, принимая вновь драгоценнейшую часть вашего святого стада, и в особенности приобретая ещё и освящённого господина моего пресвитера Георгия, воистину ниву [1602]Божию и преугодного Божественному и великому Георгию земледельца, пред Богом и всем народом могучего в возделывании душ делом и словом и поэтому прелюбезного [365] всем любящим Бога. Поскольку же я до сих пор, полуживой и рассечённый надвое, был оторван от полезного их общества, и меня примите, будто больной член, и излечите, или утешьте вашими молитвами и убедите бесстрастно переносить разлучение. Ибо и это свойственно Божественному и истинному священству.

Раз мы погребение умершего ради нас по плоти и погребенного Христа собираемся праздновать и Воскресение, посмотрим: а мыто умерли и погреблись ли ветхими людьми, истлевающими в похоти обольщения, и восстали ли людьми новыми, обновлёнными<628>по образу Творца (Еф 4:22–24)? А признак смерти ветхого человека — полная свобода от страстей, восстания же нового — сознательное, подлинное и беспорочное дерзновение (ή κατά συνείδηση άκηλίδωτος και αΧη^ης παρρησία) и умное озарение ведения. И если они возникли в нас, мы со- празднуем со Христом — Богом, а коли нет — будем вести борьбу, чтобы не предать Слово страстям, как Иуда, и не отречься, как Пётр (Мф 26:70); а не то как бы не лишиться нам способности к покаянию и не быть застигнутыми в бесплодном сожалении, или не зарыдать горько, обливая слезами клеймо отречения. Ведь отречение от Слова — это нежелание из‑за страха творить благо, а предательство — преднамеренное деятельное устремление ко греху; да не постигнет нас испытание ни тем, ни другим!