Николай Арсеньев - О Жизни Преизбыточествующей

Казалось бы, круг аргументов замкнут. Но нет! Следует последний, самый веский аргумент в руках Ивана —его «Легенда о Великом Инквизиторе». В чем ее смысл? в чем ее соль? что она показывает? Легенда есть «кредо», исповедание веры атеиста Ивана. Он себя, свое неверие проецировал в образ старика Инквизитора. Ибо тайна Великого Инквизитора в том, как заметил Алеша, что он не верит в Бога. Это не есть поэма о свободе духа против гнета церковной нетерпимости.

Свобода духа есть постоянная тема Достоевского, и он здесь конечно, касается ее в противовес духу инквизиции и нетерпимости, как в «Бесах» он восставал на ее защиту против коммунистического гнета Шигалевщины. Но она, эта свобода, есть лишь периферическая, так сказать дополнительная, тема «Легенды». Основная тема << Легенды» все та же что и во всем предыдущем разговоре братьев: есть ли Бог? или вернее, можем ли мы признавать Бога? Это — последнее, заключительное звено этой цепи аргументации «Pro et Contra».

Страстная, бурная в своем напряженном, волнующем красноречии подобная раскаленному потоку лавы, речь Великого Инквизитора, одна из вершин творчества Достоевского, несколько смущает и озадачивает нас. Это есть страстная полемика против дела Христова (связанная вместе с тем с какой–то странной, но тоже страстной любовью к Его образу), но эта полемика — какая–то непонятная, неожиданная, она не соответствует исторической действительности. Часто христианство обвиняли в его презрении к красоте античной культуры, в том, что оно было движением, распространившимся особенно в среде людей малообразованных, не принадлежавших к культурным верхам античного общества, что оно проповедовало культ слабых и малых сих, что оно равнялось по слабым, неученым, грешным и особенно интересовалось именно ими, что оно пренебрегало идеалами античной красоты, силы и величия. На эти упреки можно ответить что христианство обращалось к слабым и грешным и стремилось их возродить духовно, сделать их духовно сильными. Но никогда никто до Великого Инквизитора Легенды не думал упрекать Христа и перво–христианство в противоположном — в том, что они исключительно рассчитывали на сильных духом и к ним обращались. Христианство, повторяю, обращалось к слабым, грешным и «немудрым» мира сего и делало их духовно сильными. Объяснение этих пламенных обличений, вложенных неверующим студентом Иваном Карамазовым в уста Великого Инквизитора в том, что и Инквизитор и Иван, как мы уже указывали, не веруют больше. Они веровали раньше во Христа, образ Его им знаком и даже дорог, но они больше в Него не верят. Вот — ответ Ивана на основной аргумент Алеши о смерти и страдании того единственного Праведника, который может все простить. Рассуждения, дискуссия закончены. Больше ничего доказывать нельзя. «Это прекрасно и умилительно, я этим увлекался, но я больше не верю», как будто говорят и Иван и Инквизитор. Что на это ответить? Нет больше аргументов. Божественную Реальность и Правду доказать нельзя. Она сама себя доказывает и открывает.

Пленник молчал во время всей речи Инквизитора. Инквизитору как то не по себе от этого молчания: «Старику хотелось бы, чтобы тот сказал бы ему что–нибудь, хотя бы и горькое, страшное. Но Он вдруг молча приближается к старику и тихо целует его в бескровные, девяностолетние уста. Вот и весь ответ». Старик вздрагивает, отпирает дверь и выпускает Пленника. «Поцелуй горит на его сердце».

Больше ничего нельзя прибавить к этому. Ответ на наши сомнения и бурные искания и восстания душевные есть Реальность Божия — Реальность власть имеющего, милующего и прощающего Бога. И нет другого решающего аргумента, кроме встречи с Ним.

Познание Бога имеет еще одну отличительную черту: оно, мы видим, не есть только плод размышлений и, исканий нашего разума. Но оно также не есть пассивное внешне механическое восприятие Истины пришедшей к нам извне. Это соприкосновение с Истиной должно изменить, преобразить нас. Изменение постепенное преображение человека есть основоположная, неотъемлемая характеристика познания Бога. Только если я становлюсь другим — лучшим человеком, могу и истинно познавать Бога. «Старое прошло. Теперь все новое!» восклицает ап. Павел. Бог есть Действительность, превосходящая. Действительность и Истина и Жизнь. Прикоснувшись к ней, неужели могу я остаться в своей пустоте и неправде и слепом самоублажении? Как могу я истинно познавать Бога, если во мне не разгорится огонь от Его Света, и не будет все больше и больше проникать мою душу? Если Бог есть Свет и познать Его есть общение с Ним, то как я могу оставаться темным если хочу истинно познавать Его? Если Бог есть Любовь, Огонь любви, как могу я оставаться безлюбовным, холодным, если хочу истинно знать Бога? Ведь общение у меня будет со сл овами про Бога, вычитанными в книжке, а не с Богом Самим. Истина Божия изменяет, преображает познающего «Мы же с открытым лицом, взирая на славу Господню, сами преображаемся от славы в славу, как от Господня Духа» говорит ап. Павел (2 Кор. 3. 16). Христиане называют эту силу преображающую человека силою Духа Божия. Он есть и источник познания нами Бога. «Дух все испытует, и глубины Божии». «Бог послал нам в сердца Духа Сына Своего, вопиющего «Авва Отче!» «Сей Самый Дух свидетельствует сердцу нашему что мы — дети Бояши» (1 Кор. 2. 10; Гал. 4. 6; Рим. . 8. 16). Без новой жизни в Духе нет истинного познания Бога, а есть внешнее повторение священных слов. Но и бесы веруют и трепещут. Без умирания своему эгоцентризму, своему всепоглощающему бедному эгоистическому «я» нет новой жизни в Духе. Участие в кресте Христовом, т. е. жизнь самопреодоления во имя Божие, постепенное «отмирание ветхого человека» и постепенное рождение нового, в подвигах и испытаниях и бодрости и радости духовной, вот в глазах христиан — врата к познаванию Реальности Божией.

Но так как Бог есть любовь, то мы не можем познавать Его, не любя. Поэтому в эту новую жизнь, которая вместе с тем есть и познание Бога: и Жизнь и Истина — врастаем мы только любя братьев, только вместе с братьями. В этом — смысл и реальность великого общения всех братьев, общение в Боге, тайна живого Тела Христова, складывающегося из многих, самых разнородных членов, растущих вместе силою Божией. Новая действительность, начинающаяся уже теперь, открывается нам в Любви, растущей и преображающей, в Его любви, из которой рождается и наша. Только любящему открывается познание Бога.

«Когда я пробуждаюсь, Ты все еще со мною», говорит псалмопевец. Бог так близко, Бог всегда с нами. «Сзади и спереди Ты объемлешь меня и полагаешь на мне руку Твою … Куда уйду от Духа Твоего и от лица Твоего куда убегу? Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря, и там рука Твоя поведет меня и удержит меня десница Твоя».