Аммон Египетский - Послание об образе жития и отчасти о жизни Пахомия и Феодора

Речь идет о блудных помыслах, борьбе с которыми отцы-подвижники придавали большое значение. Так, согласно учению преподобного Иоанна Кассиана Римлянина, «блудная страсть более других продолжительная и постоянная, она начинает беспокоить с первого времени зрелого возраста и до старости, и так как нападение диавола бывает двоякое (то есть на тело и на душу), то и сопротивляться надобно двояким оружием, должны бороться и тело и душа». См. Иеромонах Феодор (Поздеевский). «Аскетические воззрения преподобного Иоанна Кассиана Римлянина (пресвитера Массилийского)». Казань, 1902. С.176–177.

3десь преподобный Феодор прозревает в душе инока еще и помысл тщеславия, который как бы успешно конкурирует с помыслом блуда. В одной из схолий к «Вопросоответам к Фалассию» преподобного Максима данный порок определяется так: «Тщеславие есть отчуждение от цели [жизни] по Богу и переход к другой, противоречащей Божественной, цели. Ведь тщеславный [человек] есть тот, который предается добродетели не ради славы Божией, но ради собственной славы; своими трудами покупает он несущественные похвалы от человеков». См. наш перевод: Преподобный Максим Исповедник. «Вопросоответы к Фалассию», LVI–LVIII // «Альфа и Омега». 1997. № 3(14). С.33.

Покаяние (μετανοειν) в данном случае, как весьма часто в Священном Писании и у отцов Церкви, употребляется в прямом смысле изменения ума, то есть в смысле полного внутреннего преображения человека; оно является следствием исповеди (ούτως διακεισθαι εαυτόν όμολογή́σας). В святоотеческой аскетике покаяние обычно считается необходимым условием спасения, предполагает смирение, сокрушение (πένθος) и твердую решимость воли человека, стремящегося к такому духовному преображению. См. Miquel P. «Lexique du désert. Etude de quelques mots-clés du vocabulaire monastique grec ancient». Abbaye de Bellefontaine, 1986. P.183–190. «Истинное покаяние не то, которое произносится лишь на словах, а то, которое утверждается делами и, исходя из самого сердца, истребляет скверну нечестия». — Иоанн Златоуст. «Беседы о покаянии», 7, 3. Из последующих слов преподобного Феодора видно, что покаяние связано еще и с истинным познанием самого себя, то есть с познанием, вероятно, и своего подлинного «я» (образа Божия), и той скверны греховной, которая толстым слоем покрыла это «я».

См. Прем.1:7. Говоря о невозможности пространственного ограничения Бога (ου γαρ περιγράφεται τόπω) и подчеркивая в то же время Его вездеприсутствие, преподобный Феодор кратко высказывает мысль, общераспространенную в святоотеческом богословии. Более пространно она излагается, например, в учении святителя Григория Нисского, см. Несмелов В. «Догматическая система святого Григория Нисского». Казань, 1887. С.157.

Значение имени Божиего высоко поставлялось в святоотеческой письменности; например, святитель Кирилл Иерусалимский замечает: «свято по естеству имя Божие». — Святитель Кирилл Архиепископ Иерусалимский. «Поучения огласительные и тайноводственные». М., 1991. С.336. Особое значение в борьбе против темных сил имело имя Господа Иисуса Христа, см., например, Св. Иустин Философ и Мученик. «Творения». С.179.

О силе и чудодейственности крестного знамения см. высказывание святителя Иоанна Златоуста: «Это знамение и в прежние, и в нынешние времена отверзало заключенные двери; оно отнимало силу у вредоносных веществ, делало недействительным яд; оно врачевало смертоносные угрызения зверей. Если оно отверзло врата адовы, отворило твердь небесную, вновь открыло вход в рай и сокрушило крепость диавола, то что удивительного, если оно побеждает силу ядовитых веществ, зверей и всего тому подобного?». — «Иже во святых отца нашего Иоанна Архиепископа Константина града Златоустого Избранные творения», «Толкование на святого Матфея Евангелиста», кн.2. М., 1993. С.559.

Слово Βενδίδειον (Разночтение — Μενδίδιον) обозначает, скорее всего, один из кварталов или районов Александрии.

Фраза εδόξασεν τον Θεόν предполагает обращение Силуана от арианской ереси в Православие.

Это растение (букв. «вещество», «кустарник» — υλην), именуемое θρύα, представляло какую-то разновидность тростника. А среди пахомиевских киновитов, постоянно трудившихся, особенно распространено было «выделывание рогож, и это не только было хорошим рукоделием для монахов, но и могло усилить денежные средства киновии». — Архимандрит Палладий. Указ. соч. С.69.

Ср. Пс.93:12. Слово ό παιδεύσας предполагает воспитующее наказание Божие. Подобное представление в Священном Писании часто связывается с отеческой любовью Бога к человеку, см., например, Евр.12:6–8. «Следовательно, наказание полезно; следовательно, наказание доставляет святость. И конечно так. Ибо если оно истребляет леность, порочные желания, привязанность к предметам житейским, если оно сосредотачивает душу, если располагает ее презирать все здешнее, — а отсюда и происходит скорбь, — то не свято ли оно, не привлекает ли оно благодати Духа?». — «Святого отца нашего Иоанна, Архиепископа Константинопольского, Златоустого», «Беседы на Послание святого Апостола Павла к Евреям». СПб., 1859. С.459.

Как отмечает Д. Гёринг, аналогичный эпизод передается в одной из коптских версий «Жития» преподобного Пахомия. Свидетельство об этом случае (более близкое к повествованию Аммона, чем коптское «Житие») представляет и Евагрий Понтийский, см. наш перевод: «Творения аввы Евагрия», «Аскетические и богословские трактаты». М, 1994. С.89.

Изгнание из монастыря являлось крайней дисциплинарной мерой в пахомиевской киновии, см. Архимандрит Палладий. Указ. соч. С.179.

Так, думается, лучше переводить в данном случае слово συνί́στορα (букв. «свидетеля», но и «сочувствующего, сторонника» и «адвоката»).

В данном случае речь идет о тайной монашеской исповеди, которая практиковалась в пахомиевских обителях наряду с публичной исповедью. Как отмечает С. Смирнов, подобная тайная исповедь в древнем иночестве имела двоякие следствия — «не только врачевала грешную совесть, примиряя человека с самим собою, но и доставляла ему действительное прощение грехов, примиряя человека с Богом. Это можно видеть уже из тех терминов, которыми писатели-подвижники определяют саму исповедь, ее следствия и состояние грешника после нее — врачевание, исцеление, исправление, изглаждение, чистота, невинность». — Смирнов С. «Духовный отец в древней восточной Церкви (История духовничества на Востоке)», часть I (Период Вселенских соборов). Сергиев Посад, 1906. С.124.