Ирина Мудрова - Великие монастыри. 100 святынь православия

Древние монастыри в окружении жилых домов, офисных и торговых центров современных городов выглядят островками другой жизни. Но отчего-то не кажутся эти могучие стены вырванными из контекста, а, наоборот, придают окружающему ландшафту естественность и какую-то основательность.

Монастыри, даже если не признавать их духовного значения, априори являются историческими, культурными, архитектурными доминантами целых городов и даже стран. Более того, мы имеем множество примеров из истории, когда монастырь и является градообразующим центром, как например, Серафимо-Дивеевский монастырь или Троице-Сергиева лавра.

Федор Михайлович Достоевский писал: «Монастырь искони был с народом…» И действительно, монастырь сочетал в себе множество функций – от образования до социальной защиты.

Культурная ценность монастырей определяется в первую очередь древностью их архитектурных сооружений – свидетелей целых эпох – и предметами искусства, но мало у кого повернется язык назвать монастырь канцелярской фразой «комплекс зданий» или «хранилище исторических ценностей». Монастырь – в первую очередь духовный центр, куда люди приходят за помощью, за душевным покоем, за духовным и телесным исцелением. Монастырь – это не стены. Монастырь – это люди. Именно люди создают неповторимый дух, если хотите, душу каждого монастыря. Потому, даже если гипотетически построить два монастыря по одному типовому чертежу, посетив их, вы найдете больше различий, чем сходств. В каждом монастыре собираются люди разных возрастов, разного воспитания, разного образования, характеров, но со временем процесс шлифовки и «притирания» приводит к рождению уникального и неповторимого сообщества, вписывающего к тому же свою строчку в историю монастыря.

Есть два выражения: «уйти в себя» и «прийти в себя». Первое означает полное отрешение от окружающего мира и самосозерцание, второе – возвращение в адекватное состояние после каких-либо потрясений. Монастырь дает человеку оба этих пути. Уйти в монастырь – значит следовать за призванием, с готовностью принимая самоограничения и аскетизм. Прийти же туда может каждый, и побудительные мотивы здесь могут быть разные: от любопытства до получения ответов на самые главные жизненные вопросы.

Данная книга познакомит читателя с главными обителями православного мира. От первого русского монастыря Киево-Печерской лавры до новейших, служение которых началось в самый тяжелый период для русского православия – период страшных гонений. Самые важные вехи истории, связанные с монастырями, великие иноки и монахи, их населявшие, чудеса и подвиги во имя веры и отечества – все это является движущей силой, сохраняющей нацию, и неотъемлемой частью каждого из нас.

Денис Вийра

Украина, г. Киев, ул. Ивана Мазепы, д. 25.

На месте, где сегодня красуется Успенская Киево-Печерская Лавра, находились дремучие леса. Неподалеку отсюда располагалось село Берестово, летнее местопребывание киевских князей. В сельской церкви во имя апостолов Петра и Павла служил старец Иларион. Склонный к уединенной молитве, на одном из холмов на берегу Днепра старец выкопал пещеру, но по воле Ярослава Мудрого был вынужден оставить место своих подвигов и занял кафедру митрополита. Выбранное старцем место понравилось прибывшему сюда с Афона иноку Антонию. К святому отшельнику отовсюду стали стекаться люди. Так в подземных пещерах в 1051 году образовался монастырь. Сам преподобный Антоний удалился на соседний холм, где теперь находятся ближние пещеры, а над братией поставил игуменом Варлаама. Варлаам устроил под пещерами церковь в честь Успения Божией Матери, но вскоре и церковь и пещеры стали очень тесны. Строительство новой, более обширной, каменной обители, осуществил преподобный Феодосий, поставленный игуменом после Варлаама, на средства, дарованные монастырю Симоном, прибывшим в Киев из Германии в 1027 году. Исполняя обет, данный в час битвы с половцами, Симон подарил обители богатое имение, пожертвовал золотой пояс и венец, снятые им с изображения Распятого Иисуса, некогда сооруженного его отцом и чтимого на его далекой родине. Другим событием стало прибытие из Царьграда четырех искусных греческих зодчих, видевших изображение самой церкви на облаке и, кроме того, получивших от Божией Матери храмовую икону Успения Пресвятой Богородицы и святые мощи семи мучеников.

Храм заложен в 1073 году епископом юрьевским Михаилом при участии великого князя Святослава Ярославовича. Строительство храма закончено в 1089 году. Тогда же церковь освящена митрополитом Иоанном. В 1078 году еще не окрепшая обитель перенесла нападение половцев. Православные святыни были разграблены и поруганы. Но уже в 1108 году при игумене Феоктисте монастырь был восстановлен, и, более того, в нем появились новые постройки: каменная трапеза вместе с церковью по повелению и на средства князя Глеба Всеславича. В 1151 году монастырь был разграблен торками, а в 1169 году, при взятии Киева войском великого князя Андрея Боголюбского, он был вопреки приказанию самого князя зажжен его союзниками, берендеями. В 1205 году при новом опустошении Киева Рюриком Ростиславичем и половцами Киево-Печерская обитель была вновь разграблена. Но самое ужасное разорение лавры произошло в 1240 году, когда полчища Батыя взяли Киев и овладели всей южнорусской землей. Монастырь обезлюдел окончательно. Большая часть иноков была избита, часть уведена в плен, а оставшиеся в живых разбежались по лесам, и только изредка, тайком, могли пробираться в полуразрушенный храм и справлять Божественную Литургию на останках престола Великой церкви. Хотя бедствия от нашествия татар повторялись в Киеве не раз еще и в последующие три века, как, например, в 1300 году, в 1399 году, в 1482 году, обитель вновь возрождалась и продолжала дело своего благоустройства.

Попытка униатов овладеть монастырем кончилась безуспешно в 1598 году. Более счастливые времена для обители начались с присоединением Малороссии к России, но пожар 1718 года опять разорил ее, уничтожив древние грамоты, сокровища и библиотеку. Благодаря Петру Великому, монастырь вскоре был восстановлен, а в 1786 году утвержден в степени лавры.

Уже при преподобном Феодосии в обители возник кружок любителей просвещения, во главе которого стоял сам преподобный. Они собирали книги, читали их, переписывали и переплетали. Летописец Нестор свидетельствует, что сам Феодосий нередко прял нитки для переплета книг.