Игнатий Брянчанинов - Полное собрание творений. Том 7

А. Н. Муравьев пробыл здесь по сегодняшний праздник, с коим Вас, дражайший Батюшка, имею честь усерднейше поздравить; как-то Вы его проводите? Но у нас до чрезвычайности заметно, что нет нашего доброго, радушного хозяина-отца, умеющего соединить приятное с полезным — и тем составить истинный, радостный праздник.

П. Яковлев.

25-го декабря 1847 года

Достопочтеннейший Батюшко, Отец Архимандрит!

Во время пребывания в обители нашей О. О. Архимандритов Аввакума и Симеона в начале сего месяца, заметили они способности Николая Митрофанова и испытав его в пении, нашли, что он мог бы исправлять обязанности причастника в Пекине, куда снаряжается на пятилетний срок Миссия к Февралю месяцу будущего 1849 года. Желая доставить Митрофанову истин{стр. 636}ную пользу, О. Аввакум, объяснившись с Товарищем Министра, ныне поручил мне снестись с Вами об этом предмете, изложив Вам следующее:

Если угодно Вам будет разрешить сие предприятие, то польза Митрофанова состоит в том, что он во 1-х изъемлется из податного состояния, во 2-х получает жалованья по 500 р<���ублей> серебром в год, кроме столовых, поступающих в распоряжение тамошнего Настоятеля и в 3-х, по истечении пятилетнего срока получает ежегодно пенсии по 300 рублей серебром.

Для поддержания бедного семейства Митрофанова и для его собственного благополучия мы находим сие дело милостию небесною Промыслителя. Сам Митрофанов в восхищении. Впрочем, предоставляя Вашему Отеческому благоусмотрению, ожидаем Вашего разрешения, после коего не медля О. Аввакум должен будет распорядиться приготовлением Митрофанова в отношении изучения китайского языка и других сведений, для чего понадобится ему употребить от 8-ми до 10-ти месяцев.

За сим позвольте обратиться к Вам с предложением до меня собственно касаемом.

На сих днях получил я письмо от своей Матушки, которая убедительно просит побывать к ней в Горицкий Монастырь. Сообразив настоящее положение дел наших, нахожу, что нет у нас ничего такого, чтобы могло затруднить отъезд мой, почему и прошу Вас, дражайший Батюшко, разрешить мне утешить свою Старицу — быть может, действительно в последний раз, потому что она слаба в своем здоровье до чрезвычайности. Предпринять это путешествие я полагал бы в конце сего месяца, после сдачи всей годичной отчетности в Казенную Палату.

В ожидании Вашего разрешения, с чувством глубочайшего высокопочитания и преданности имею честь быть

Вам,

Достопочтеннейший Батюшко,

Покорнейшим слугою

П. Яковлев.

31-го декабря 1847 года

С<���анкт>П<���етер>бург

Его Высокопреосвященство с Лаврским братством и с о. Михаилом были сегодня для славления Христа у одного только его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Павловича, но ни к Его Императорскому Величеству, ни к Его Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу назначений не было.

{стр. 637}

Сегодня мы с О. Наместником и О. Михаилом обедали у Кавелиных, которые Вас очень вспоминали.

Отправленная с С. Г. Энгельгардт племянница ее 12-го сего месяца скончалась в Париже. Таким образом, в течение двух недель С. Г-на лишилась милого Гриши и племянницы. Такая ей скорбь!

В Валаамской часовне по сие число в расходе всех книг 272 экземпляра; полагая за каждый 30 коп. сер<���ебром>, составляет вырученной суммы 81 р<���уб.> 60 коп. серебром, из числа коих доставлено по назначению О. Игнатию 75 р<���уб.> серебром, остальные же 6 р<���уб.> 60 коп серебром хранятся у часовенного О. Александра.

С наступающим Новым Годом приношу Вам усерднейшее поздравление и сердечно желаю, чтоб Милосердый Господь утешил нас обновлением Вашего здоровья и спокойствием сердца, с которыми весьма тесно соединено благополучие многих душ, имеющих к Вам духовную привязанность.

В обителях Ваших везде милостию Божиею состоит благополучно. Из числа примечательных дел: 1-е Валаамские рыбные ловли переданы уже Финляндскому Правительству; 2-е напечатан по рисунку архитектора Горностаева вид Скита со вновь построенною церковию, который вид и предполагают Валаамские старцы к Вам отправить; 3-е Епархиальным начальством разрешено устроить церковь в северо-восточной башне Коневского монастыря; 4-е при сдаче Зеленецкого монастыря о. Феофан должен был дополнить взамен израсходованных собственными до 2000 рублей серебром, без чего Казначей с старшим братством не согласились принять Монастырь. В Лавре всё старое по старому.

Опочинины, Головины, Моллер, Чичерины и Анненские поручили свидетельствовать Вам усерднейшее почтение. Исполняя сие, прошу Вас сделать милость разрешить поскорее напечатать письмо Ваше к нам: ибо устали переписывать его: — так велика потребность! Формат бумаги и шрифт печати, кажется, весьма хороши, те, кои употреблены для описания Валаамского монастыря…

П. Яковлев.

Январь 1848

{стр. 638}

Вселюбезнейший Павел Петрович!

Вас надо мне благодарить за Ваши труды о приведении описей Сергиевой Пустыни в порядок, так как и всей ее письменной части, равно и письменной части всех монастырей С. Петербургской Епархии. Не видит этого высшее начальство, не может видеть, не хочет видеть — что до того! Видит Бог. И Ваши труды пред Ним не забыты! Хотя предмет их вещество; но Вы, занявшись веществом, дали другим время и возможность заняться предметами духовными, чего бы они не могли сделать, если б Вы не заменили их собою в трудах вещественных. И занятия о временном — прекрасны, когда они совершаются с целию Богоугождения, с целию служения ближним, ради Бога, ради святой Любви о Господе. Чрезвычайно мне нравится сделанное Апостолом уподобление общества Христианского телу человеческому, которого разные члены исполняют столь разнородные служения и действия, а все вместе составляют одно общее действие тела, и не может один член сказать другому, например, ухо глазу: ты мне не нужен.

Относительно присланного процензированного письма моего: при всей моей признательности моим истинным доброхотам — О. Архимандритам Симеону и Аввакуму — я никак не согласен на напечатание его: 1) потому что оно не тщательно обработано, как это делается с чем-либо приготовляемым к напечатанию; 2) это имело бы вид выказывания себя, чего я досель не желаю и не терплю. У меня подобных посланий накоплено на целую книгу. Когда Бог даст мне возвратиться в свое время, во время мира, по исшествии Бонапарта и усмирения Пугачева, — может быть, я решусь и на напечатание упомянутого собрания, по должной выправке и вычистке оного.

Брошюрка «Воспоминание о Бородинском монастыре» напечатана с множеством прегрубых ошибок, уничтожающих смысл и все достоинство брошюрки, которая, смею сказать, имеет достоинство «нового» по мыслям, «чистого» по слогу. Почему я бы очень был обязан, если б Вы потрудились перепечатать в числе ста экземпляров таким шрифтом, каким напечатан Вал. Монастырь с пробелами, как и тут между параграфами, с виньеточкой вверху и внизу — в роде при сем присылаемого мною листочка. «Воспоминание» по моему расчету должно занять почти 4-е страницы. Устройте мне это — и последний корректурный листочек {стр. 639} пришлите мне на рассмотрение. Будьте здоровы! Мне лучше и лучше!