Дионисий Ареопагит - Сочинения (с толкованием Максима Исповедника)

Ангелам свойственной мудрости многую светлость постигнув, Людям Звезду, из ума состоящую, дал ты увидеть.

Сосвященнику Тимофею — священник [29] Заметь, что именование «священник» (пресвитер) являет и епископа, поскольку и епископ священник. Это ясно и из «Деяний святых апостолов», где повествуется, как в Азии прощается с ее церквями святой апостол Павел (см. Деян. 20:17 и далее). Дионисий

1. «Всякое даяние благое [30] Заметь, что блаженный Дионисий использует Соборное послание святого Иакова, ибо высказывание оттуда, и — что оно уже было издано. и всякий дар совершенный свыше есть, сходя от Отца светов» ( Иак. 1:17). Но и всякое исхождение движимого Отцом светосвечения, благодатно в нас приходящее, вновь как единотворящая сила, возвышая, нас наполняет и обращает к единству и боготворящей простоте Собирателя Отца (ср. Mux. 2:12; Ин. 17:21). Ибо «из Него [31] Это он о Сыне богословствует. все и в Него», как сказало священное Слово (ср. Рим. 11:36).

2. Итак, призвав Иисуса, Отчий «Свет», сущий, «истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир», через Которого получили мы доступ к светоначальному Отцу, восклонимся, насколько это возможно, ввысь к переданным отцами [32] Отцами здесь он представляет тех, кто передал ему предание, а не физических предков: из эллинов ведь он был, как говорят «Деяния святых апостолов» и он сам в послании к святому Поликарпу и в девятой главе книги «О небесной иерархии». осияниям священнейших Речений и, сколько есть сил, будем созерцать ими для нас символически [33] Он говорит, используя некие символы и образы, а не естественнонаучно. и возводительно открытые иерархии небесных умов [34] Умами и эллинские философы называют умные, или ангельские, силы, поскольку каждая из них есть всецело ум и полнотой существа обладает как осуществляемый в своем собственном виде живой ум; они зовутся умы (νόες) ради большего благозвучия получившегося способа склонения. Поскольку от слова «ум, ума» множественное число — οι νοΐ, ради благозвучия была образована от другой формы именительного падежа единственного числа форма οί νόες, ибо так принято у жителей Аттики, кои говорят (Άριστοφάναι) «Аристофаны», (Σωκράται) «Сократы» вместо Άριστοφάνεις, Σωκράτεις. Но есть и такие, кто говорит «умы» (οί νόοι), как будто от о νόος, του νόου. И Писание называет их, ангелов, этим именем, как у Исаии: «Ум великий, князь Вавилона (ср. Ис. 10:12), то есть диавол. Но у ионийцев «ум, ума, умы» (νους, νοός, νόες) склоняется как «кожа, кожи, кожи» (χρούς, χροός, οί χρόες), ибо это ионическая форма склонения. ; и начальное и сверхначальное [35] Сверхначален Бог как высший всякого начала и богоначальный свет, как начало так называмых богов, — я говорю об ангелах и праведных людях. светодаяние богоначального Отца, показывающее нам в изобразительных символах блаженнейшие иерархии ангелов, невещественными и недрожащими очами разума восприняв, вновь от него устремимся к простому его сиянию. Оно никогда не покидает ведь своей единой сердцевины [36] Сердцевиной он называет сокровенное, ибо для всех, кто вне его, оно невидимо. , благолепно умножаясь и исходя для возвышающего и единотворящего смешения [37] Обрати внимание на слово «смешения» и на то, почему Божество, будучи единым, множится. всех, о ком заботится Промысел, пребывает внутри себя прочно и неколебимо утвержденным в неподвижном тождестве и воссиявает для восклоняющихся к нему подобающим образом, по их мере, и едино — творит соответственно своему простому единству. Ибо невозможно, чтобы богоначальный луч воссиял нам иначе, нежели возводительно окутанным пестротой священных завес [38] «Завесами» он называет то, что в Писаниях о Боге говорится «телесно», например, путем именования человеческих членов или каких — то способностей. И заметь, что помимо образов и символов невозможно нам, во плоти сущим, увидеть невещественное и бесплотное. Именно это, скорее всего, показывают и завесы в скинии, как он здесь намекает. , соестественно [39] «Соестественно» сказано вместо «родственно», «сродно». и подходящим для нас образом Отеческим промыслом снаряженным.

3. Почему и Совершенноначальное Священноустановление [40] Совершенствованием (посвящением) у эллинов называется передача таинств, осуществляющая посвящение посвящаемого и являющаяся завершающей для приступающих к ним. А «Совершенноначальное Священноустановление» — божественное установление и определение порядка наших священных таинств, получившее начало от Бога через апостолов, совершителей этих совершенствующих благ. Ведь божественный апостол Павел называет посвящаемых совершенными, говоря: «Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить» (Фил. 3:15). , удостоив нашу преподобнейшую иерархию быть надмирным [41] «Надмирным» надо понимать как — не чувствами воспринимаемым, а умом постижимым и превышающим наш мир. И заметь, о каких он говорит «образах и сочетаниях форм», то есть изображениях, каковые далее он и перечисляет. подобием небесных иерарахий и испещрив упомянутые невещественные иерархии материальными образами и сочетаниями форм, предоставило нам соразмерно себе подниматься от священнейших выдумкок [42] Заметь, что он называет выдуманными здешние мистические предания, которые раскрывает в слове «О церковной иерархии». Но это надо понимать подобающим Богу образом. С «формами» свяжи «выдумки», а с «сочетаниями» — «простые и безобразные». до простых и безобразных возведений и сопоставлений, поскольку невозможно нашему уму возвыситься до этого невещественного подобия небесных иерархий и их созерцания, если он не воспользуется соответствующим ему вещественным руководством [43] «Вещественным руководством» он называет возведение посредством именуемого вещественным к представлению о том, что превышает чувства. , понимая, что прекрасные явления [44] «Прекрасными явлениями» называет украшения священных храмов, а «обстоятельные священные поучения» — чтения святых Писаний, «чинами» же «порядков» — степени священников. И заметь, что видимые красоты суть образы невидимых убранств, как показывает и апостол Павел в Послании к евреям, рассматривая то, что касается скинии и Моисея, слышащего: «Сделай все по образу, показанному тебе на горе» (Евр. 8:5; Исх. 25:40). суть отображения невидимого благолепия, и воспринимаемые чувством благоухания — отпечатки распространения умопостигаемого, и материальные светы — образы невещественного светодаяния, и обстоятельные священные поучения [45] «Обстоятельные поучения» — это более пространные разъяснения с помощью того, что мы видим и с чем имеем дело, представляющегося мышлению единым и совокупным умопостигаемого. — способ свойственного уму насыщения созерцанием, и чины здешних порядков — отражения гармоничного с божественным свойства [46] Там «свойства» суть то, что упорядочивает божественное. Вообще же свойство есть устойчивое качество. А здесь церковные чины изображают тамошние с плотью не связанные свойства. «Свойства» ведь, имеется в виду, — бесплотных. Следует заметить, что совершаемое у нас, людей, священническое тайноводство есть подражание небесной иерархии. упорядоченности, причастие в божественнейшей евхаристии — символ приобщения Иисусу; и все иное дано небесным существам надмирно [47] «Надмирно» надо понимать как «недоступно для чувств», но умопостижимо и превыше нашего мира. , а нам образно ( символически ). Ради этого — то нашего, по нашей мере, обо — жения человеколюбивое Совершенноначалие, раскрывая нам. небесные иерархии и делая сослужебной им нашу иерархию, описало над — небесные умы в священнописанных сложениях Речений [48] То есть в священно составленных словах о них в Писаниях. соответственно нашей силе путем уподобления их богообразной священности доступным чувствам образам, чтобы посредством воспринимаемого чувствами возвести [49] Следует заметить, как мы возводимся к богословию и что Христос нас возводит. нас к постигаемому умом и с помощью священнозданных символов — к простым вершинам небесных иерархий. [50] Ничто этим блаженным не названо как придется, но все — с большим знанием и подлинно с благочестием. Поскольку же он говорил, что священный порядок осуществляется — чтобы быть нам доступным — с помощью вещественных символов, словесных распространений и творений, являясь отпечатком и подражанием свойственного ангелам священного устроения, он по справедливости назвал их верховный священный сан вершиной. Специалисты ведь обыкновенно называют вершиной чистейшее проявление данной сущности, из какового сущность прямо, то есть непосредственно, постигается. Так, скажем, вершина души — ее чистейший ум, а вершина любви — пламенное влечение к высочайшему и божественнейшему. И у нашей иерархии и тайноводительного устроения вершина — ее «чистейшее», с которым она связана и которое близко к нематериальному. Чистейший же у нас символ — вершина неизобразимых, простых и бестелесных таинств, к которой связанная с ней ангельская иерархия восходит, словно к высшему священному сану у людей, и возводит посредством образов к чистым созерцаниям умом постигаемого совершенства, по справедливости называемого вершиной здешнего телесного и имеющего материальный образ.