Иоанн Златоуст - Толкование на Евангелие от Матфея. В двух книгах. Книга II

4. Видишь ли славную победу этих воинов? Каждый из них воздвигает такие трофеи, каких не могут воздвигнуть воинства, собранные от всех концов вселенной. Они отринули от себя все беспорядочное и безрассудное: безумные слова, неистовые помышления, нестерпимую гордость и все, чем вооружается против человека пьянство. Они подражают своему Владыке, о Котором Писание с удивлением говорит: от потока на пути пиет, сего ради вознесет главу (Пс. 109, 7). Хотите ли еще видеть множество мертвых другого рода? Посмотрим на вожделения, происходящие от сластолюбия, которым служат искусные повара, приготовляющие различные лакомые кушанья. Я стыжусь подробно и перечислять их; упомяну только о птицах, доставляемых с берегов Фазиса, о соусах, богато приправленных, о жидких и сухих кушаньях и о правилах, установленных для пиршеств. Как правители городов и военачальники, устанавливающие воинов в строй, так и законодатели пиршеств полагают правила и назначают, что должно подавать прежде и что после. Иные сначала предлагают птиц, изжаренных на угольях и начиненных рыбою; а другие начинают с других кушаньев эти противные закону пиршества, и много спорят о качестве, о порядке и о количестве их, и хвалятся тем, чего бы надлежало стыдиться, – одни, что провели в пиршестве половину дня, другие целый день, а иные еще и ночь. Посмотри, бедный человек, как мало нужно пищи для желудка, – и постыдись неумеренности твоих забот о его насыщении! Ничего подобного нет у тех Ангелов, – у них мертвы как эти, так и все другие вожделения. Они употребляют пищу не для пресыщения и наслаждения, но для удовлетворения естественной потребности. Нет между ними ни птицеловов, ни рыболовов. Они довольствуются хлебом и водою. Смятение, шум и беспокойства-все это совершенно изгнано оттуда, и как в жилищах их, так и в теле великая тишина; напротив, у сластолюбцев во всем беспорядок. Представь себе внутренность желудка их, и ты увидишь множество сору, поток нечистот, гроб повапленный; а что бывает после, о том стыжусь и говорить, – отвратительная отрыжка, блевание, извержения низом и верхом!.. Но не одни эти вожделения ты усмотришь там умерщвленными, а и другие, еще сильнейшие, происходящие от них, то есть сладострастные. Ты увидишь, что все они повержены вместе с конями и со всем обозом. А обоз, оружие и кони срамных дел – это срамные слова. Но вот и конь, и этот всадник, и оружия лежат во прахе. Напротив, у рабов сладострастия ты усмотришь совсем иное, а души их – мертвыми и поверженными. И не только над чревоугодием одержали блистательную победу те святые мужи, но и над другими страстями: любостяжанием, славолюбием, завистью и вообще над всеми болезнями (душевными). Теперь не видишь ли, что эти воины сильнее воинов царя земного и что трапеза их – лучше трапезы тех? Кто станет противоречить этому? Никто, даже и из самих чревоугодников, как бы кто из них ни был безумен. Подлинно, трапеза мужей святых возводит на Небо, а трапеза сластолюбцев влечет в геенну. Эту приготовляет диявол, а ту – Христос. Для этой дает правила сластолюбие и необузданная роскошь, а для той – любомудрие и целомудрие. Здесь пребывает Христос, а там – диявол. Где пьянство, там и диявол; где срамословие и пресыщение, там ликуют демоны. Такую трапезу имел богач, упоминаемый в Евангелии; но за то (по смерти) ему не было дано и одной капли воды.

Напротив, пустынножители заботятся не о такой трапезе, но о житии ангельском. Они не женятся, не посягают, не едят много, не предаются изнеженности; но, кроме самых немногих нужд, неизбежных для существа телесного, живут как бестелесные. Кто же так легко может одолевать врагов, как не тот, кто, принимая пищу, в то же время одерживает победу? Поэтому и пророк говорит: уготовал еси предо мною трапезу сопротив стужающим мне (Пс. 22, 5). Мы не погрешим, если применим эти слова и к этой трапезе. Действительно, ничто так не стесняет духа, как безумное вожделение, сластолюбие, пьянство и всякое зло, происходящее отсюда. Это хорошо знают испытавшие. Если же рассмотришь и то, какими средствами приготовляется эта трапеза и трапеза сластолюбцев, то ясно увидишь различие той и другой. Какими же средствами приготовляется трапеза сластолюбцев? Пролитием множества слез, расхищением имущества вдов, разграблением сирот.

Напротив, трапеза пустынножителей – праведными трудами. Последняя подобна красивой и благообразной жене, которая не нуждается ни в каких внешних украшениях, но имеет природную красоту; напротив, та – подобна гнусной и отвратительной блуднице, которая хотя употребляет различные притиранья, но не может закрыть своего безобразия, и чем ближе к кому подходит, тем более обнаруживает его. Такова и трапеза сластолюбцев: чем ближе подойдешь к ней, тем более увидишь ее гнусность. Для этого посмотри на пиршествующих не тогда, когда они сходятся, но когда встают из-за стола, и тут-то ты увидишь всю их отвратительность. Та, будучи свободна, не позволяет собеседникам говорить ничего срамного; а эта, как бесчестная блудница, не дает сказать ничего целомудренного. Та ищет пользы своих соучастников, а эта – погибели. Та не позволяет оскорбить Бога, а эта заставляет оскорблять Его. Итак, пойдем к тем (любителям воздержания). Там узнаем, как многими узами мы связаны; там научимся устроять трапезу, исполненную бесчисленных благ, сладостнейшую, не требующую издержек, чуждую всяких забот, зависти и злословия, свободную от всякой болезни, исполненную благих надежд, доставляющую множество побед. Нет там никаких возмущений душевных, нет ни болезней, ни гнева; все тихо, все мирно. Не указывай мне на молчание слуг в домах богачей, но представь себе шум пирующих, – не тот, который происходит от их разговоров (хотя и этот уже достоин посмеяния), но шум внутренний, происходящий в душе и отдающий их в плен многим врагам; представь мятеж, волнение, мрак и бурю их мыслей, от которой все приходит в смешение и беспорядок, подобно тому, что бывает в ночном сражении. Напротив, в обителях монашеских нет ничего подобного; там великая тишина, великое безмолвие. За тою трапезою следует сон, подобный смерти, а за этою – трезвость и бодрствование; та подвергает мучению, а эта приводит к Царству Небесному и бессмертным наградам. Итак, будем стремиться к этой трапезе, чтобы нам насладиться и ее плодами, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа. Ему слава и держава во веки веков. Аминь.

Изъяснение 22, 34–46. Связь заповедей о любви к Богу и ближнему. – За что Христос похвалял вопрошавшего законника. – Христос утверждает учение о Своем Божестве. – Тщеславие обращает в свою пищу и добрые и худые дела. – Против тщеславящихся раздаянием милостыни. – Милостыня должна быть тайной. – Ищущий славы чрез милостыню навлекает на себя осуждение и бесславие.