Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Тайна Веды

Поскольку Рибху создали этот четырехчастный кубок блаженства, давая человеку возможность жить на уровне Сознания-Истины, они способны установить в этом ставшем совершенным человеке трижды семь восторга наивысшего существования, которые изливаются в его ум, витал и тело. Каждый из них они могут даровать человеку во всей полноте посредством совершенного выражения присущего только ему абсолютного качества, даже когда все они выступают единым целым [133].

Рибху обладают силой поддерживать и сохранять все эти потоки восторга бытия в человеческом сознании; и они способны в совершенстве своих трудов разделить этот восторг бытия между воплощенными богами, чтобы каждый из них получил свою жертвенную долю. Ибо такое совершенное распределение есть главнейшее условие действенного жертвоприношения – совершенного труда [134].

Таковы Рибху, и они призываются на жертвоприношение, совершаемое человеком, дабы они создали и для него эти дары бессмертия, как создали их для себя. «Он исполняется изобилия и силы для труда, он силой самовыражения становится риши, он становится героем и бойцом, которого трудно сразить в битвах, он несет в себе прилив блаженства и полноту энергий, – тот, кого питают Ваджа и Вибхва, эти Рибху. .. Ибо вы есть провидцы и мыслители с ясным различением, и вам таковым посредством мысли нашей души мы провозглашаем это знание. Вы, в знании своем несущие наши помыслы, сотворите для нас все людские услады: светлое изобилие, творящую силу и наивысшее блаженство. Здесь даруя потомство, здесь – блаженство, здесь великую энергию вдохновения, создайте для нас в своем восторге. Даруйте нам, о Рибху, то богатое многоцветье изобилия, благодаря которому мы пробудимся в своем сознании к тому, что недоступно обычным людям» [135].

viṣṇornu kaṁ vīryāṇi pra vocaṁ yaḥ pārthivāni vimame rajāṁsi ǀ

yo askabhāyaduttaraṁ sadhasthaṁ vicakramāṇastredhorugāyaḥ ǁ

1. Сейчас я провозглашу могущественные деяния Вишну, который размерил земные миры и который дал опору той верхней обители нашего самоосуществления, он, широко идущий, делая три шага в своем вселенском движении.

pra tadviṣṇuḥ stavate vīryeṇa mṛgo na bhīmaḥ kucaro giriṣṭhāḥ ǀ

yasyoruṣu triṣu vikramaṇeṣvadhikṣiyanti bhuvanāni viśvā ǁ

2. То Вишну утверждает в вышине своим могуществом, он, подобный страшному льву, бродящему в неведомых местах, чье логово на горных вершинах, он, в трех широких шагах которого все миры находят свое пристанище.

pra viṣṇave śūṣametu manma girikṣita urugāyāya vṛṣṇe ǀ

ya idaṁ dīrghaṁ prayataṁ sadhasthameko vimame tribhiritpadebhiḥ ǁ

3. Вперед к Вишну пусть движется наша сила и наша мысль, к всеохватывающему, широко идущему Быку, чье место обитания в горах, кто, будучи Един, измерил всю эту обширную и далеко простершуюся обитель нашего самоосуществления всего тремя шагами.

yasya trī pūrṇā madhunā padānyakṣīyamāṇā svadhayā madanti ǀ

ya u tridhātu pṛthivīmuta dyāmeko dādhāra bhuvanāni viśvā ǁ

4. Он тот, чьи три шага полны медового нектара и не иссякают, но несут в себе упоительный восторг в согласии с самой своей природой; и тот, кто, будучи Един, поддерживает тройственную основу, а также землю с небом – все миры.

tadasya priyamabhi pātho aśyāṁ naro yatra devayavo madanti ǀ

urukramasya sa hi bandhuritthā viṣṇoḥ pade parame madhva utsaḥ ǁ

5. Да достигну я, наслаждаясь, той цели его движения – Восторга, где обретают упоение души, ищущие бога; ибо там, в том высшем шаге широкошагающего Вишну, находится тот Друг людей, кто есть источник сладости медовой.

tā vāṁ vāstūnyuśmasi gamadhyai yatra gāvo bhūriśṛṅgā ayāsaḥ ǀ

atrāha tadurugāyasya vṛṣṇaḥ paramaṁ padamava bhāti bhūri ǁ

6. Вот те обители вас двоих мы жаждем как цели нашего путешествия – те, где пасутся многорогие стада Света; ведь здесь тот высший шаг широкошагающего Вишну проливает свой свет на нас во всей своей многообразной шири.

Божество этого гимна Вишну всеохватывающий, который в Ригведе тесно, хоть и неявно, связан и почти отождествлен с другим божеством, Рудрой, занимающим почетное место в позднейшей религии. Рудра, бог свирепый и яростный, обладает и благодетельным аспектом, который приближается к наивысшей блаженной реальности Вишну; неизменное дружелюбие Вишну в отношении человека и помогающих ему богов омрачается присущим ему аспектом страшной свирепости: «как страшный лев, обитающий в местах недобрых и труднодоступных», и описывается этот его аспект в выражениях, которые скорее соответствовали бы Рудре. Рудра – отец Марутов, неистовых в битвах; Вишну в последнем гимне пятой мандалы воспет под именем Эвая Марут, как источник, давший жизнь Марутам, сделавший их такими, какие они есть, и сам отождествляется с единством и тотальностью их воинственных сил. Рудра есть Дэва или Бог, восходящий в космосе; Вишну есть тот же Дэва или Бог, пробуждающий энергии восхождения и помогающий им.

Европейские ученые долго пытались отстоять точку зрения, согласно которой величие Вишну и Шивы в пуранических теогониях относится к временам более поздним, а в Веде эти боги занимали незначительное положение и стояли ниже Индры и Агни. Среди многих ученых даже распространилось мнение, будто Шива представляет собой позднейшую концепцию, заимствованную у дравидов и знаменующую частичное подчинение ведийской религии той местной культуре, в которую эта религия вторглась. Такого рода ошибки с неизбежностью вытекают из общего неверного истолкования ведийской мысли, в чем повинен старый брахманический ритуализм, которому европейская научная мысль, преувеличивая незначительные и внешние элементы ведийской мифологии, только придала новую и еще более далекую от истины форму.

Значение ведийских богов должно измеряться не количеством гимнов, посвященных им, или местом, которое им отводится в обращениях риши, но функциями этих богов. Агни и Индра, к которым обращено большинство гимнов Веды, не более велики, нежели Вишну и Рудра, но функции, выполняемые ими во внутреннем и во внешнем мирах, относятся к числу самых активных, важных и непосредственно воздействовавших на психическую дисциплину древних мистиков, и это единственная причина их преобладающего положения. Маруты, дети Рудры, занимают не более значимую роль в пантеоне богов, чем их свирепый и могущественный Отец, однако к ним обращено множество гимнов и они гораздо чаще упоминаются в связи с другими богами, так как для ведийской дисциплины их функции имели постоянное и непосредственное значение. С другой стороны, Вишну, Рудра, Брахманаспати, ведийские прототипы позднейшей пуранической триады Вишну-Шива-Брахма, создают условия для ведийского труда и поддерживают его, находясь за спинами более действенных сил, и на первый взгляд гораздо менее вовлечены в его рутинные процессы.