Сатсварупа дас Госвами - Прабхупада лиламрита

Алан вышел из студии:

— Это было здорово, Свами! Просто здорово! Прямо сейчас будете записывать обращение к слушателям? Или вы устали?

Бледный, веснушчатый Алан Колмен с вежливым участием всматривался в лицо Свами через толстые стекла своих очков. Свамиджи казался усталым, но ответил:

— Нет, я не устал.

Потом, сидя в студии, преданные наблюдали, как Бхактиведанта Свами читает заранее подготовленную речь:

— Как объясняется на обложке пластинки...

Преданные с облегчением отметили, что, несмотря на акцент, текст он читает совершенно отчетливо, как профессиональный диктор.

— ...повторение трансцендентных звуков — Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе, — это возвышенный метод духовной практики, который позволяет человеку возродить свое трансцендентное сознание.

Язык обращения был довольно сложен, и людям, которые привыкли вставать и уходить сразу после киртана, не дожидаясь, когда Свами начнет лекцию, его речь на пластинке вряд ли понравилась бы.

— Как духовные существа, души, — продолжал свою проповедь Свами, — мы изначально обладаем сознанием Кришны, но из-за того, что мы с незапамятных времен соприкасаемся с материей, наше сознание осквернилось материальной атмосферой.

Преданные смиренно слушали слова своего духовного учителя, одновременно пытаясь представить, какой эффект они могут оказать на слушателей. Нет сомнений: кто-то просто выключит пластинку при первом же упоминании о духовной природе. Свамиджи продолжал читать, объясняя, что это пение может перенести человека с уровня чувств, ума и разума в духовные сферы.

— Мы видели такое много раз, — говорил он.— даже ребенок может принять участие в этом пении и танце, даже собака... Но чтобы достичь наибольшего эффекта, надо слушать мантру из уст чистого преданного Господа.

И завершил свою речь словами:

— Сейчас, в эпоху вражды и лицемерия, нет более эффективного метода духовного самопознания, чем повторение и пение маха-мантры: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе.

Алан снова выскочил из студии.

— Это было здорово! — воскликнул он.

Он добавил, что речь записали с небольшой реверберацией [31] Реверберация (от ср.-век. лат. reverberatio, «отражение») — послезвучание, сохраняющееся после выключения источника звука. — Примеч. ред. , чтобы она необычно звучала.

— Так, — он поправил пальцем очки, — на той же стороне, где речь, у нас осталось еще минут десять свободных. Может быть, еще споете? Или уже слишком поздно, Свамиджи?

Бхактиведанта Свами улыбнулся. Нет, не поздно. Он споет молитву своему гуру.

Пока ученики бродили по студии, наблюдая за своим учителем и техническими манипуляциями звукорежиссеров, Свами начал петь. Снова протяжно зазвучала фисгармония, за ней вступили барабаны, но на этот раз количество ударных инструментов было значительно меньше. Он пел без поправок и закончил свое пение фортиссимо на барабане, пока затихала фисгармония.

Алан вновь вышел и поблагодарил Свами за терпение и столь отменное пение в студии. Свамиджи не вставал.

— Теперь мы точно устали, — признался он.

Вдруг по всей студии разнеслось пение «Харе Кришна», записанное с реверберацией. Когда Бхактиведанта Свами услышал запись своего пения, он ощутил такое счастье, что встал и начал танцевать, раскачиваясь взад и вперед, слегка наклоняясь и поднимая руки — как Господь Чайтанья, когда был в экстазе. Запланированное выступление было закончено, но сейчас Свамиджи спонтанно показывал самое прекрасное представление этого вечера, вкладывая в него все свои чувства. Увидев его танец, полусонные ученики изумились. Они встали и присоединились к танцу, двигаясь в той же манере. Даже звукооператоры в своей кабинке за стеклом тоже подняли руки и начали петь и танцевать.

— Сегодня вы сделали лучшую запись в своей жизни, — сказал Свамиджи мистеру Колмену, выходя из студии в пронизывающий манхэттенский вечер. Свамиджи сел на переднее сиденье «фольксвагена», а «певцы „Харе Кришна“» со своими инструментами забрались в салон, и Рупануга повез их домой, назад в Нижний Ист-Сайд.

На следующее утро Бхактиведанта Свами не смог встать с постели — он совершенно обессилел. Киртанананда, его личный слуга, не на шутку встревожился: Свамиджи пожаловался, что у него сильно колотится сердце и что он не может двинуться с места.

Вот тут-то всем стало ясно, что он постоянно действует на пределе сил. Киртанананда вспомнил, как летом и осенью, в парке и на поздних вечерних программах, Свамиджи вел многочасовые киртаны; ученики же воспринимали это как само собой разумеющееся. Теперь же Киртанананда понял, что состояние здоровья Свамиджи было угрожающим. К обеду у него не было аппетита, хотя после полудня аппетит появился и Свами вернулся к своим обычным делам.

В тот же день пришло письмо от Мукунды из Сан-Франциско. Вскоре после свадьбы Мукунда и Джанаки уехали на Западное побережье. Мукунда писал, что хочет поехать в Индию изучать индийскую музыку, но, проведя несколько недель на юге Орегона, отправился в Сан-Франциско. У него появилась идея поинтереснее. Он хотел арендовать помещение и пригласить Свамиджи, чтобы тот приехал и начал движение «Харе Кришна» в сан-францисском округе Хайт-Эшбери, точно так же, как это было в Нижнем Ист-Сайде. Он говорил, что здесь есть замечательные возможности для распространения сознания Кришны. Услышав об этом, Бхактиведанта Свами тут же начал делиться с учениками своими обширными планами. Он сказал, что преданные должны открывать храмы не только в Сан-Франциско, но и по всему миру, охватывая одну страну за другой — в том числе Россию и Китай, и на разных языках печатать «Бхагавад-гиту». А он тем временем переведет на английский язык все тома «Шримад-Бхагаватам» и нескольких преданных возьмет с собой в Индию.

Преданные, услышав это, были потрясены. Даже Киртанананда, свидетель тревожных признаков ухудшения здоровья Свамиджи, забыл, о чем беспокоился сегодня утром. Если на то будет воля Кришны, думал Киртанананда, Свамиджи сможет сотворить все что угодно.

19 ноября

Утром, когда Свамиджи спустился в храм, чтобы прочитать утреннюю лекцию, вместо коричневой книги, которой обычно пользовался, он нес с собой большую книгу красного цвета. Впрочем, перемены никто не заметил. Начал он, как обычно, с негромкого пения молитв духовному учителю, легонько аккомпанируя себе на бонго (соседи еще спали).

Погода стояла холодная, но благодаря паровому отоплению в храме было тепло. Сезон уличных киртанов закончился. С приходом зимы бурная летняя жизнь Манхэттена стихает, а значит, уличная ребятня не будет больше мешать вечерним лекциям. И хотя утренние лекции всегда проходили тихо, даже летом, теперь, с приближением холодов, посетителей поубавилось: послушать Свамиджи собирался лишь узкий круг самых искренних учеников.