Владимир Легойда - Мешают ли джинсы спасению. Опыт современной апологетики

Почему я привел этот пример и как он связан с тем тезисом, который я хотел бы обосновать? Дело в том, что этот пример наглядно показывает, чем христианство было для языческого мира. Оно буквально взорвало языческий мир. Оно заставило людей радикальнейшим образом пересмотреть свои представления о мире, о Боге, о жизни и смерти и их смысле. И эти представления изменились. Но для нас, казалось бы знающих христианство, оно давно превратилось в «историю», в музейный факт. Мы не знаем и не понимаем радикальности евангельского призыва. Мы не задумываемся о том, а что значит – быть христианином.

Еще один маленький пример. Всем известная евангельская фраза Христа: «Отдавайте кесарю кесарево, а Божие Богу». Часто ли мы задумываемся над тем, что она значила для своего времени? Напомню контекст: первосвященники и книжники, которые все время пытались подловить Христа либо на несоблюдении Моисеева закона, либо на неверности Риму, подсылают к Нему «лукавых людей». Те спрашивают, нужно ли платить подать (налоги) кесарю. Почему они вообще этот вопрос задают? Потому что иудеи находились в политической зависимости от Рима. И это была попытка уловить Христа: если Он скажет, что нужно платить налоги, то Он противник своего народа. Если скажет, что не надо, то – противник кесаря. И тогда на Него донесут, и с Ним будут разбираться римские власти. И что же? Христос просит показать динарий (монету) и спрашивает, чье на ней изображение. Все отвечают, что кесаря. Тогда в ответ и звучит знаменитое «отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Лк. 20, 20–26).

Помимо того что это замечательный выход из, казалось бы, безвыходной ситуации, эта фраза абсолютно революционна для античного сознания. Она переворачивает вообще все представления о мире. Кто такой кесарь для римского сознания? Бог. Поэтому слова Христа звучат совершенно ошеломляюще для людей того времени.

Вы скажете, хорошо, это касается истории христианства, христианства в культуре. Но почему оно – неизвестная религия по сути? Перейдем к этому вопросу.

Все мы знаем (слышали), что христианство, Православие призывает человека спасти свою душу. А что значит эта фраза? (Ответ из зала: не совершать плохого). А чем тогда христианство отличается от философии Льва Толстого, отлученного от Церкви? Получается, что ничем не отличается. Значит, ответ неправильный. Что же значит: «спасти свою душу»? Ведь прежде чем выработать какое-то отношение к христианству, нужно знать, а о чем, собственно, ведется речь? Видите: если бы это была известная религия, то вы бы сейчас легко и дружно все ответили на мой вопрос. На пальцах объяснили бы, что такое «спасти свою душу». (Новый ответ из зала: соблюдать 10 заповедей.) Да, но 10 заповедей были у иудеев. И до сих пор есть. В таком случае иудаизм ничем не отличается от христианства.

Я вам немного помогу. Слышали про Рай? Можно, наверное, предложить такой ответ: спасти свою душу – это значит попасть в Рай, а не в ад. А что такое «ад»? (Ответ из зала: ад – это место, где на сковородках черти жарят грешников.) Спасибо за этот ответ, он весьма характерен. Но это представление абсолютно никакого отношения к христианству не имеет. Это «крокодильские» представления об аде. Почему «крокодильские»? Это я их просто так называю, потому что в журнале «Крокодил» в советское время нередко встречались рисунки на инфернальные темы. Ад там изображался в виде места, в котором рогатые черти с трезубцами, как у Нептуна, тыкали во все места грешников, которые поджаривались на сковородках. Сам образ, конечно, возник задолго до появления журнала «Крокодил».

Конечно, в Евангелии есть образ «адского пламени», «адских мук». Но это метафоры. Подобная же вышеописанной буквализация никакого отношения к христианству не имеет. Что же такое тогда рай и ад? Что значит – спасти душу или обречь себя на вечные мучения? Если мы будем рассуждать на уровне сковородок, тогда следует найти старые записи выступлений кукольного театра Образцова, где Бог был представлен в образе старого, бородатого дедушки, который из теста лепит голых человечков – Адама и Еву. Это же додуматься надо до такого представления! Большей степени удаленности от христианства, от библейских смыслов трудно достичь: все мимо, все не по теме, все с ужасными искажениями.

У английского писателя Клайва Льюиса в одном из произведений есть такой образ ада. Допустим, говорит Льюис, человек всю жизнь просидел в темной комнате, но вдруг вышел на свет. Что с ним происходит? Он слепнет, его глаза не могут выдержать свет. Эта метафора помогает понять христианские представления об аде и рае. Допустим, человек всю свою земную жизнь просидел в темной комнате, а дверь к свету (к Богу) не была заперта и он мог выйти. Но в его темной комнате, говоря словами горьковского ужа, было «тепло и сыро» – вот он и не воспользовался этой возможностью. А когда стены темной комнаты рухнули (земная жизнь закончилась), он ослеп – т. е. не смог пребывать в общении с Богом, ведь греховный человек не может выдержать присутствия святости. Кто в этом виноват? Сам человек, потому что дверь была открыта, но он не вышел. Поэтому следует отказаться от примитивного и совершенно неправославного (в лучшем случае – средневекового католического) представления об аде, что это – наказание, которое следует за совершенное преступление. Нельзя рассматривать эти категории в юридических терминах. Человек не выходил сам, а Бог, уважая его свободу, не разбивал стену. И глаза отвыкли от света. То есть адские муки есть не что иное, как невозможность пребывать в присутствии Божием, что (т. е. пребывание с Богом), согласно Библии, и есть предназначение человека.

Сколько бы человек ни предавал Творца, сколько бы он ни отступал от Него, Бог всегда прощает и всегда готов миловать. Но может наступить момент, когда человек уже не сумеет измениться, когда он уже не вынесет присутствия Божественной любви. Конечно, сейчас мы не можем ощутить силы этих страданий, но понять, что это такое, думаю, может каждый. Разве мы не испытывали подобного тяжелого чувства, когда делаешь какую-нибудь гадость человеку, особенно родному, а он не только не обижается, но еще и успокаивает тебя? Это непросто вынести…

Православие говорит об удивительных вещах: Бог есть Любовь. Ни в одной религии нет такой формулы 46. Мусульманин, например, может сказать, что Любовь – это одно из имен Аллаха, но не больше. Христианство делает любовь содержанием Божественного Бытия. Бог-Любовь, Который все время как бы идет за человеком. По справедливому замечанию диакона Андрея Кураева, Ветхий Завет – это история о том, как человек все время от Бога убегал. Бог его находил и возвращал к Себе. А он опять убегал, обрекая себя на страдания. Бог сделал для человека все, даже принял Образ Человеческий, чтобы преодолеть последствия тяжелого разрыва человека с Богом – преодолеть смерть и зависимость от греха. Бог спас человека от этих двух последствий грехопадения, и все равно человек продолжает от Него убегать, убегать от спасения! Один святой сравнивал грешника (т. е. убегающего от Бога человека) с собакой, которая лижет острую пилу, нанося себе увечье… Но, опьяненная вкусом собственной крови, она не может остановиться… Правда, эти образы мало напоминают «крокодильский» ад и другие привычные представления о Православии?