Михаил Белов - Иисус Христос или путешествие одного сознания (Часть 2)

11-7

После крещения я заметил, что слова сестры, когда она разговаривала в соседней комнате, перестали приносить мне боль. Она, вроде, говорила также, как и раньше. Скорей всего, исправился мой слух, так как я в течении всех послебольничных лет сестру слушал с болью. Она имела неосторожность несколько раз меня задеть после больницы, утвердив меня в мысли о ее несовершенстве. Я лежал в очередной раз, отходя от зажатости сознания в теле. Оно блуждало по голове, успокаивая все, что его раздражало. И вдруг я наткнулся на мысли о том, почему религия разобщена на кланы. Моя давняя мысль о примирении христиан между собой стала опять довлеть надо мной. И едва я наткнулся на слово "примирить", как из головы выскочил постоянно раздражающий сознание штырек, а оно само заняло полость головы целиком. Я моргнул обоими глазами синхронно. Я ошалел от открытия. Утром я был к нему подготовлен воспоминаниями слов Э. Шюре о том что на умы людей льется мысль, разделяющая материализм и идеализм, разделяя им сознания. Я был в шоке. Это был тот самый штырек, от которого кашляла и матушка и сестра и все люди в моем присутствии, и из-за которого я осенью обегал людей в поисках того, кто обо мне так плохо думает, и кто меня проклял.

12-7

То же самое произошло и с одной моей знакомой, пришедшей в эту церковь. Ей не понравился грохот музыки и крик молитв. А она - женщина пожилая. Но едва она выразила свое отношение к этому, как на нее закричали: "В тебе Сатана", и под эти крики она вынуждена была уйти. Представьте какой раскол должен переживать человек, когда церковь его объявляет сатанистом, в то время, когда он пришел приобщиться к Богу!

В воскресение пошел в церковь. По дороге купил мороженого, все оставшиеся деньги раздал нищим и в церковь опять пришел без гроша в кармане. Стояла очередь на поклонение иконе, и я встал в эту очередь. Перед самой иконой увидел, что вчерашнее открытие о причинах раскола христианства отделяет мою плоть от правого глаза до той же ноги от остального тела. На этой перемычке было одно слово:"Идолопоклонство". Я почувствовал мощный медленный круговорот энергии людей. Я поклонился иконе и пошел, чувствуя себя очищенным. Люди целовали икону. Я тоже готов был это сделать, но мне это не дала сделать моя плоть. Я смог только преклонить голову. Действительно сокрушенное сердце Господь не уничижит.

По телевизору шел иностранный фильм в котором молодые девочки всю дорогу вели разговоры о сэксуальности и о поцелуях и чуть ли не прыгали на парней ради последнего. Когда я переключил канал там шла передача "До 16 и старше", в которой девушка потрясенно рассказыала как ее друг, которому она улыбалась, начал к ней приставать с самыми серьезными намерениями, оставив девушке в душе шрам, мотивируя свои намерения ее улыбками. Без сомнения, этот парень был неопытен и насмотрелся подобных чужих фильмов.

Было 4 часа дня. Через два часа была служба в церкви. "Иди, посиди", - словно услышал я, - до пяти". Я не понял то ли я сам вывел последние 2 слова, то ли они мне были подсказаны кем-то сверху. Я сел и молился час. Иногда меня подмывало встать, но такая попытка сопровождалась чувством, что я пожалею об этом. Встал я без двух минут пять, а ровно в 5 раздался звонок в дверь: пришли Алексей Ерченко с Эдуардом его товарищем. Этот случай остался в моем сознании как неумолимое свидетельство присутствия незримого свидетеля в моей жизни, несмотря на то, что все равно имел сомнения в этом. Все случалось как бы неслучайно, и в то же время я никого не чувствовал рядом. Я имею в виду ангела-хранителя.

После очередной службы я решился пойти к Тане - моей сестре в больницу, где она сейчас находилась. "Пошел выполнять вторую заповедь Библии", - подумал я в сомнениях: общение всякий раз открывало мне поле по-новому, и я начинал чувствовать, что попал в новую обстановку. Всю же информацию о Тане я знал и дома от матушки. Но нежелание обидеть сестру все-таки подтолкнуло меня к этому шагу. Уже перед самой больницей мне неожиданно в голову вошло упоминание о первой заповеди Библии, сразу лишив меня сомнений. Я, было, развернулся, чтобы идти домой, как услышал крик Тани, увидевшей меня в окне. Теперь я уже не мог уходить, так как мое поле было раскрыто, а макушка подчинялась сестре. Мы немного поговорили, и я пошел домой. Для меня не было сомнений в том, что у окна она оказалась неслучайно. Ее к нему подтянул я же сам напряжением сердца.

Работая у Андрея, однажды я оказался свидетелем, как, ожидая работу, слоняясь возле склада, один мой напарник украл несколько луковиц, которые с остальной партией лука сушились неподалеку. Лук охраняла собака, но, выждав момент, мой напарник ее перехитрил. Я его не одабривал, но он не хотел класть лук на место. Лук был не Андрея, чужой. Как же я был ошарашен, когда на следующий день, придя вместе с ним же на это же место работы, я был вынужден думать о нем, как о воре, так, как будто он сделал это сегодня, в то же время прекрасно понимая, что он себя в своей голове очищает, и для него этот поступок уже в прошлом. Я сразу вспомнил о чистоте ноосферы и о составляющих здоровье человека.

13-7

Только сейчас, когда начал понимать духовный мир христиан, я обнаружил какие великие труженики священники, включая сюда и священников церквей нового поколения. И конкретно церкви "Новое поколение". Обливаясь потом каждому подавать крест для поцелуя или вести проповедь, желая, чтобы каждый принял в сердце Христа.

Следующее освобождение я почувствовал от Андрея Пнева - я смог отказывать ему в работе-служба Богу была первым делом, а затем в церкви, стоя на службе, почувствовал, что мне никуда не нужно уезжать. В голове какая-то структура за левым глазом встала на свое место, и я успокоился совершенно.

Когда мать уходила из дому, энергия двигалась в сторону ног от головы. Если я лежал на спине этот отток сопровождался видением утопания в себе, словно мою душу тянули в сторону ног. Если на животе -меня словно перезаряжал этот ток.

Я лежал, ошалевая от открытий. "Отец твой -дъявол", -обнаружил я слова пастора у себя в макушке, от которых я долго не мог прийти в себя. Я решил, что он имеет в виду моего родного отца. Только спустя некоторое время Надя Недликова, моя хорошая знакомая, ходившая в церковь "Благую весть", объяснила мне, что пастор имел в виду духовного отца. Я сместился сознанием чуть вправо и обнаружил, что в тот год, помирившись с Павитриным, я полностью восстановился от болей, и конфликт с церковью выбил меня из колеи, после чего я поссорился с Павитриным опять, а то есть опять с головой погрузился в свои проблемы.

14-7

Тут пришло ко мне понимание почему я зимой попал в больницу. Ведь я покаялся, как и требовал от меня пастор. Но я покаялся не в церкви, придя к нему домой, то есть как был, так и остался без тела Христова коллективной энергии людей. И не был ни крещен, ни причащен.