Фома Аквинский - Сумма теологии. Том V

Но это мнение противоречит учению Аристотеля, который говорит, что «ум в возможности становится актуальным тогда, когда он становится каждой мыслимой вещью в смысле знающего, но и тогда он точно так же есть некоторым образом в возможности, хотя его и называют находящимся в акте» [323] De Anima III, 4. . Это также противоречит разуму, поскольку интеллигибельный вид содержится умом в возможности согласно модусу воспринимающего, то есть неподвижно. По этой причине ум в возможности как сохраняющий интеллигибельный вид и называется «местонахождением видов» [324] Ibid. .

А вот представления, обращаясь к которым человек мыслит в нынешней жизни путем абстрагирования из них интеллигибельных видов, о чем также было сказано в первой части (84, 7; 85, 1), прекращают свое существование вместе с разрушением тела. Следовательно, со стороны представлений, которые являются своего рода материальным элементом умственных добродетелей, последние прекращаются вместе с разрушением тела, а со стороны находящихся в уме в возможности интеллигибельных видов умственные добродетели остаются. В самом деле, вид – это своего рода формальный элемент умственных добродетелей. Поэтому со стороны своего формального элемента по окончании этой жизни они сохраняются подобно тому, как сохраняются и нравственные добродетели, о которых шла речь выше (1).

Ответ на возражение 1.Эти слова апостола должно понимать как сказанные о материальном элементе науки и связанном с ним модусе мышления, поскольку после разрушения тела не останется ни представлений, ни обращений к этим представлениям науки.

Ответ на возражение 2.Болезнь уничтожает навык к науке в смысле ее материального элемента, то есть представления, но не в смысле интеллигибельного вида, который находится в уме в возможности.

Ответ на возражение 3.Как было показано в первой части (89, 1), модус мышления отделенной души не связан с обращением к представлениям. Следовательно, наука остается, хотя прежний модус ее деятельности и не сохраняется, как это, согласно уже сказанному (1), имеет место и в случае с нравственными добродетелями.

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1.Кажется, что вера по окончании этой жизни сохраняется. В самом деле, вера возвышеннее науки. Но, как уже было сказано (2), по окончании этой жизни наука сохраняется. Следовательно, сохраняется и вера.

Возражение 2.Далее, [в Писании] сказано: «Никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» ( 1 Кор. 3:11), то есть веры в Иисуса Христа. Но если удаляется основание, то построенное на нем разрушается. Следовательно, если бы вера по окончании этой жизни не сохранялась, то не сохранялось бы и никакой иной добродетели.

Возражение 3.Далее, знание веры и знание славы отличаются друг от друга как несовершенное от совершенного. Но несовершенное знание совместимо с совершенным знанием; так, в ангеле могут сосуществовать «вечернее» и «утреннее» познание (58, 6), и человек в отношении одного и того же умозаключения может обладать научным знанием благодаря доказательному силлогизму и вместе с ним мнением благодаря вероятностному силлогизму. Следовательно, по окончании этой жизни вера вполне совместима со знанием славы.

Этому противоречатследующие слова апостола: «Водворяясь в теле, мы устранены от Господа (ибо мы ходим верою, а не видением)» ( 2 Кор. 5:6, 7). Но пребывающие в славе не устранены от Господа, а пребывают с Ним. Следовательно, после этой жизни и при жизни в славе вера не сохраняется.

Отвечаю:противоположность как таковая является достаточной причиной для того, чтобы одна вещь исключала другую. В самом деле, там, где одна вещь противоположна другой, всегда обнаруживается противоположность утверждения и отрицания. Так, в одних вещах мы находим противоположность в отношении противоположных форм, например, если говорить о цвете, то [противоположность] белого и черного. В других обнаруживается противоположность в отношении совершенного и несовершенного, по каковой причине в случае изменений «больше» и «меньше» рассматриваются как противоположности, как когда вещь от менее теплой становится более теплой. И коль скоро совершенство и несовершенство противоположны друг другу, то невозможно, чтобы в одной и той же вещи присутствовало [нечто] одновременно совершенное и несовершенное.

Однако тут надлежит учитывать то обстоятельство, что в одних случаях несовершенство принадлежит непосредственно природе вещи и виду, как, например, неразумность принадлежит видовой природе лошади и вола. И так как вещь, пока она остается той же самой, не может переходить из одного вида в другой, то из этого следует, что устранение такого несовершенства привело бы к изменению вида; так, при устранении неразумности не стало бы лошади и вола. В других же случаях несовершенство не принадлежит видовой природе, но – индивиду, причем акцидентно и в силу чего-то еще, как, например, иногда и человеку случается быть неразумным – то ли потому, что он спит, то ли потому, что пьян, и тому подобное; понятно, что при устранении такого несовершенства вещь субстанциально сохраняется.

Далее, нетрудно убедиться, что несовершенное знание принадлежит непосредственно самой природе веры, по каковой причине оно даже включено в определение, поскольку вера определяется как «осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» ( Евр. 11:1). И Августин говорит, что вера заключается «в доверии к невидимому» [325] Tract, in Joan. XL. . Но знание того, что неявно или невидимо, несовершенно. Следовательно, несовершенное знание принадлежит непосредственно самой природе веры, из чего становится очевидным, что знание веры не может стать совершенным и при этом остаться тем же знанием.

Также надлежит рассмотреть вопрос, совместима ли она [в принципе] с совершенным знанием (ведь ничто не препятствует тому, чтобы некоторое несовершенное знание иногда сосуществовало с совершенным знанием). Тут нам следует иметь в виду, что знание бывает несовершенным трояко: во-первых, со стороны познаваемого объекта; во-вторых, со стороны того, что посредствует [познанию]; в-третьих, со стороны субъекта. Различие совершенного и несовершенного знания со стороны познаваемого объекта хорошо видно на примере «утреннего» и «вечернего» знания ангелов. В самом деле, «утреннее» знание есть познание того бытия вещей, какое они имеют в Слове, в то время как «вечернее» знание – познание того бытия, какое они имеют в своей собственной природе (ведь последнее бытие по сравнению с Первым Бытием является несовершенным). Со стороны того, что посредствует, совершенное и несовершенное знание можно проиллюстрировать на примере познания умозаключения через посредство доказательства и через посредство предположения. Со стороны субъекта различие совершенного и несовершенного знания связано с мнением, верой и наукой. В самом деле, мнению присущ выбор одного из двух противоположных утверждений с опасением того, что справедливо другое, и потому такой выбор не тверд; науке [со своей стороны] присущ твердый выбор, сопровождаемый умственным видением, поскольку наука обладает уверенностью, которая следует из мышления начал; вера же занимает среднее место, поскольку превосходит мнение в твердости выбора, но уступает науке в смысле недостаточности видения.