Фома Аквинский - Сумма теологии. Том VII

Сказанного достаточно для ответа на все возражения.

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1.Кажется, что лень не является смертным грехом. В самом деле, любой смертный грех противен какому-либо из предписаний божественного Закона. Но лень не противна какому-либо из предписаний, в чем нетрудно убедиться, если перечитать предписания Десятисловия. Следовательно, лень не является смертным грехом.

Возражение 2.Далее, внутри одного и того же рода грех деяния не менее тяжек, чем грех помышления. Но воздержаться на деле от некоторого ведущего к Богу духовного блага не является смертным грехом, в противном случае смертным грехом было бы не последовать совету. Поэтому и воздержаться в мысли от такого рода духовной работы не является смертным грехом. Следовательно, лень не является смертным грехом.

Возражение 3.Далее, в совершенном не может быть никакого смертного греха. Но лень может быть обнаружена и в совершенном, поскольку, по словам Кассиана, «отшельники близко знакомы с ленью, которая является их главнейшим и непрестанным досадителем». Следовательно, лень не всегда является смертным грехом.

Этому противоречитсказанное [в Писании] о том, что «печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7:10). Но таковой является лень, а не та печаль, которая «ради Бога» и противопоставляется мирской печали. Следовательно, лень является смертным грехом.

Отвечаю:как уже было сказано (IM, 88, 2), свое название смертный грех получил потому, что он уничтожает духовную жизнь, которая является следствием любви к горнему, посредством которой в нас пребывает Бог Поэтому любой грех, который по своей природе противен любви к горнему, относится к роду смертных грехов. И такова лень, поскольку, как было показано выше (28, 1), надлежащим следствием любви к горнему является радость в Боге, в то время как лень – это печаль по причине духовного блага в той мере, в какой оно является божественным благом. Поэтому по роду лень является смертным грехом.

Однако тут должно иметь в виду что все те грехи, которые являются смертными со стороны рода, сами по себе становятся смертными только тогда, когда достигают своего совершенства. И так это потому что совершенство греха заключается в согласии разума, поскольку в настоящем случае мы ведем речь о человеческих грехах, состоящих в человеческих актах, началом которых является разум. Поэтому если грех представляет собою только начаток греха, который находится исключительно в чувственности без какого бы то ни было согласия на него разума, то такой грех является простительным по причине несовершенства акта. Так, если при прелюбодеянии вожделение не простирается далее чувственности, то тогда налицо простительный грех, в то время как если оно происходит с согласия разума, то тогда налицо грех смертный. И точно так же в одних случаях движение лени происходит в одной только чувственности по причине того, что плоть желает противного духу, и тогда она суть простительный грех, а в других оно достигает разума, соглашающегося с ним в ненависти, ужасе и отвращении от божественного блага по причине абсолютного преобладания плоти над духом, и в этом последнем случае лень является смертным грехом.

Ответ на возражение 1.Лень противна предписанию об освящении субботнего дня. В самом деле, это предписание в той мере, в какой оно является нравственным предписанием, опосредованно предписывает уму отдохновение в Боге, каковому [отдохновению] противна умственная печаль по причине божественного блага.

Ответ на возражение 2.Лень является отвращением ума не от всякого духовного блага, а от божественного блага, к которому обязан прилепляться ум. Поэтому если человек огорчается оттого, что кто-либо вынуждает его осуществлять те акты добродетели, которые он осуществлять не обязан, то это не является грехом лени, но таковым является его печаль из-за необходимости делать что-либо ради Бога.

Ответ на возражение 3.Несовершенные движения лени могут быть обнаружены и в святых, но у них они никогда не получают согласия разума.

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1.Кажется, что не должно полагать лень главным пороком. В самом деле, как уже было сказано (34, 5), главным пороком считается тот, который подвигает человека к греховным поступкам. Но лень не подвигает кого-либо к действиям, напротив, она побуждает его отказываться от них. Следовательно, ее нельзя полагать главным грехом.

Возражение 2.Далее, главным грехом является тот, которому усваиваются некоторые дочери. Затем, Григорий усваивает лени шесть дочерей, а именно «злоумышление, злобу, малодушие, отчаяние, апатию в отношении заповедей, умственное заблуждение относительно неправедного» [430] Ibid. . Но похоже, что все это в действительности не является следствием лени. Так, «злоба», пожалуй, есть то же, что и ненависть, которая, как было показано выше (34, 6), является следствием зависти, «злоумышление» – это родовое понятие, включающее в себя все пороки, и таково же «заблуждение» ума в отношении всех тех беззаконий, которые обнаруживаются в любом пороке, «апатия» в отношении заповедей, похоже, есть то же, что и лень, в то время как «малодушие» и «отчаяние» могут быть следствиями любого греха. Следовательно, лень по справедливости не должно полагать главным грехом.

Возражение 3.Далее, Исидор отличает порок лени от порока печали, и говорит, что когда человек уклоняется от исполнения своих обязанностей по причине их неприятности и обременительности, тогда это печаль, а когда он склоняется к недолжному покою, тогда это лень. О печали он говорит, что она обусловливает «злобу, малодушие, огорчение, отчаяние», а из лени, по его мнению, возникают семь вещей, а именно «праздность, вялость, беспокойство ума, неугомонность тела, непостоянство, болтливость, любопытство» [431] De Sum. Bono. . Следовательно, похоже на то, что либо Григорий, либо Исидор допустил неточность в определении лени как главного греха вместе с его дочерьми.

Этому противоречитсказанное Григорием о том, что лень является главным грехом, имеющим вышеупомянутых дочерей.

Отвечаю:как уже было сказано (II-I, 84, 3), главным надлежит полагать тот порок, который с легкостью обусловливает другие пороки, являясь их конечной причиной. Но подобно тому как мы совершаем немало поступков по причине удовольствия, либо потому, что желаем получить его, либо потому, что побуждаемся удовольствием к некоторым действиям, точно так же мы совершаем немало поступков по причине печали, либо потому, что желаем избегнуть ее, либо потому, что раздражены из-за того, что она вынуждает нас к некоторым действиям. Поэтому коль скоро лень, как было показано выше (2), является своего рода печалью, она по справедливости считается главным грехом.