Фома Аквинский - Сумма Теологии. Том VIII

Ответ на возражение 1.Распря, пожалуй, связана с противоречием разногласия, в то время как вздорность связана с тем противоречием, целью которого является вызвать недовольство.

Ответ на возражение 2.Прямое противоположение добродетелей и пороков зависит не от их причин, поскольку один порок может возникать из многих причин, а от вида их актов. И хотя вздорность подчас возникает из гнева, сам он может быть следствием многих других причин, и потому из этого вовсе не следует, что она непосредственно противоположна смирению.

Ответ на возражение 3.Иаков говорит о вожделении как о зле в целом, из которого возникают все пороки. Поэтому глосса на слова из ["Послания к римлянам"] ( Рим. 7:7) говорит: «Закон благ постольку, поскольку, запрещая вожделение, запрещает всяческое зло».

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1.Кажется, что вздорность является менее тяжким грехом, чем противоположный порок, а именно льстивость, или лесть. В самом деле, чем больший ущерб причиняет грех, тем более он представляется тяжким. Но льстивость причиняет больший ущерб, чем вздорность, согласно сказанному [в Писании]: «Народ Мой! Твердящие о праведности твоей вводят тебя в заблуждение, и путь стезей твоих испортили!» [779] В каноническом переводе: «Народ Мой! Вожди твои вводят тебя в заблуждение, и путь стезей твоих испортили!». ( Ис. 3:12). Следовательно, льстивость является более тяжким грехом, чем вздорность.

Возражение 2.Далее, похоже, что в лести присутствует толика лжи, поскольку льстец говорит одно, а думает другое, тогда как вздорный человек, вступая в открытое пререкание, действует без обмана. Но, по словам Философа, грешащий втайне – человек отвратительный [780] Ethic. VII, 7. . Следовательно, льстивость является более тяжким грехом, чем вздорность.

Возражение 3.Далее, Философ говорит, что стыд – это страх дурной славы [781] Ethic. IV, 15. . Но человек более стыдится прослыть льстивым, нежели вздорным. Следовательно, вздорность является менее тяжким грехом, чем льстивость.

Этому противоречитследующее: чем в большей степени грех несовместим с духовным состоянием, тем более он представляется тяжким. Но вздорность, похоже, в большей степени несовместима с духовным состоянием, в связи с чем читаем, что «епископ должен быть… не сварлив» ( 1 Тим. 3:2, 3); и еще: «Рабу же Господа не должно ссориться» ( 2 Тим. 2:24). Следовательно, похоже на то, что вздорность является более тяжким грехом, чем льстивость.

Отвечаю:о каждом из этих двух грехов можно говорить двояко. Во-первых, мы можем рассматривать вид каждого из грехов, и в этом смысле чем более порок отклоняется от противоположной ему добродетели, тем более он и тяжек. И коль скоро добродетель дружелюбия более склонна доставлять удовольствие, чем вызывать недовольство, то вздорный человек, который отклоняется в сторону вызывания недовольства, грешит более тяжко, чем льстивый, или льстец, который отклоняется в сторону доставления удовольствия. Во-вторых, мы можем рассматривать их с точки зрения тех или иных внешних побуждений, и в этом смысле иногда более тяжким [грехом] является лесть, например, когда кто-либо хочет обманным путем присвоить себе незаслуженную честь или выгоду, а иногда более тяжким [грехом] является вздорность, например, когда кто-либо желает или опровергнуть истину, или очернить того, кто говорит [истину].

Ответ на возражение 1.Подобно тому, как льстец может причинить вред, вводя в заблуждение тайно, точно так же вздорный человек может причинить вред, нападая открыто. Но при прочих равных условиях причинение человеку вреда открыто и насильственно хуже, чем когда это сделано втайне. По этой причине нами уже было сказано (66, 9) о том, что грабеж является более тяжким грехом, чем воровство.

Ответ на возражение 2.В человеческих актах наиболее тяжкое не всегда есть тем же, что и наиболее низкое. В самом деле, источником привлекательности человека является разум, и потому грехи плоти, посредством которых плоть порабощает разум, выглядят наиболее отвратительно, хотя наиболее тяжкими являются духовные грехи, поскольку они проистекают из большего презрения. И точно так же грехи, которые совершаются посредством лжи, отвратительны постольку, поскольку они, похоже, являются следствием некоторой слабости и погрешности разума, хотя совершаемые открыто грехи нередко обусловливаются большим презрением. Поэтому лесть, будучи тем, что сопровождается ложью, представляется более отвратительным грехом, тогда как проистекающая из большего презрения вздорность является более тяжким грехом.

Ответ на возражение 3.Как сказано в возражении, стыд связан с отвратительностью греха, и потому человек обычно больше стыдится не более тяжкого, а более отвратительного греха. По этой причине человек больше стыдится льстивости, чем вздорности, хотя вздорность является более тяжким грехом.

Теперь нам надлежит рассмотреть щедрость и противоположные ей пороки, а именно жадность и расточительность.

Относительно щедрости будет исследовано шесть пунктов: 1) является ли щедрость добродетелью; 2) что является её материей; 3) о её акте; 4) надлежит ли ей скорее давать, чем брать; 5) является ли щедрость частью правосудности; 6) сравнение её с другими добродетелями.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1.Кажется, что щедрость не является добродетелью. В самом деле, добродетель не может быть противной естественной склонности. Но человек по природе склонен заботиться о себе больше, чем о других, в то время как свойством щедрого является делать противоположное, поскольку, согласно Философу, «щедрому весьма свойственно не принимать себя в расчет, так что себе самому он оставляет меньше» [782] Ethic. IV, 2. . Следовательно, щедрость не является добродетелью.

Возражение 2.Далее, человек поддерживает жизнь благодаря богатству, а благополучие, как сказано в первой [книге] «Этики», инструментально способствует счастью 2. И коль скоро любая добродетель определена к счастью, то похоже на то, что щедрый человек не добродетелен, поскольку о нем Философ сказал, что «он не склонен к приобретению и бережливости, и при том расточителен» [783] Ethic. IV, 2. .

Возражение 3.Далее, добродетели связаны друг с другом. Но щедрость, похоже, не связана с другими добродетелями, поскольку многие из добродетельных, ничего не имея, не могут быть щедрыми, а многие дают или расточают, не будучи добродетельными в другом. Следовательно, щедрость не является добродетелью.