Мери Латьенс - Жизнь и смерть Кришнамурти

«Повторяю, у меня нет учеников. Каждый из вас является учеником истины, если вы понимаете истину, а не следуете за личностями... Истина не дает надежды, она дает нам понимание... В поклонении личности понимание отсутствует... Я отстаиваю точку зрения, что все церемонии ничего не дают для духовного роста... Если вы отправляетесь на поиски Истины, вы должны уйти далеко за рамки ограниченного человеческого разума и сердца и открыть ее для себя — ту Истину, которая в вас самих. Гораздо сложнее сделать целью жизнь как таковую, чем иметь посредников, гуру, которые неизбежно отойдут от Истины, предав ее в конечном итоге... Я говорю, что Освобождение можно обрести на любой ступени эволюции, если человек имеет понимание, а поклоняться этим этапам как делаете вы, не существенно... И не ссылайтесь на меня в качестве авторитета. Я отказываюсь быть вашей опорой. Я не могу быть заключенным в клетку вашего поклонения. Когда приносят с собой в маленькую комнату свежесть горного воздуха, от нее не остается ни следа, кроме застоя... Я никогда не говорил, что Бога нет. Я утверждал, что есть только Бог, проявляющийся в вас... Я не собираюсь пользоваться словом Бог... Я предпочитаю называть его «Жизнь»... Конечно, нет ни добра, ни зла. Добро — это то, чего не боишься. Зло — это то, чего боишься. Поэтому, если вы уничтожите страх, вы духовно освободитесь... Когда вы любите жизнь, ставите эту любовь превыше всего, судите по этой любви, а не страху, тогда застой, именуемый моралью, исчезнет... Друзья, не беспокойте себя мыслью о том, кто я; вы никогда не узнаете... Неужели вы думаете, что Истина соотносится с тем, что вы думаете обо мне? Вы озабочены не Истиной, а сосудом, содержащим Истину... Пейте воду, если вода чистая: говорю вам, что я очистил эту воду; у меня есть целебное средство, которое очищает и успешно лечит; вы спрашиваете кто я? Я — все вокруг, потому что я есть жизнь».

К. закрыл Конгресс словами: «Тысячи людей побывали в лагере; как много они бы сделали, если бы понимали! Они смогли бы изменить мир».

Бедняжка миссис Безант в свои восемьдесят лет взяла на себя неблагодарный труд примирить непримиримое. Чтобы привести в соответствие то, о чем говорил К., она закрыла по всему миру Секцию для Посвященных вплоть до его приезда в Индию в октябре 1928 года (ей пришлось открыть их вновь менее, чем через год). К. признавал, что она поступила мудро. Она не смогла приветствовать его по прибытии в Адьяр, поэтому писала: «Любимый, я приостановила работу Секции для Посвященных на неопределенный срок, оставив обучение тебе». В письме, датированном следующим днем: «Добро пожаловать, Любимый. Я сделала все, что в моих силах, чтобы очистить для тебя поле деятельности, тебе — единственному авторитету».

Как говорил К. леди Эмили, миссис Безант хотела сложить с себя обязанности Президента Теософского Общества для того, чтобы следовать за ним повсюду, но ее Учитель не позволил. Во всех беседах, проходивших той зимой в Индии она настаивала на том, чтобы сидеть на земле со всеми присутствующими, вместо того, чтобы как прежде быть с ним на помосте. В то же время она поощряла Эрендейла, когда он говорил К. (о чем сообщал последний леди Эмили): «Ты идешь своим путем, как и мы. У меня также есть чему учить». Миссис Безант также поддерживала и Ледбитера, писавшего ей: «Безусловно, наш Кришнаджи не обладает всеведением Бога», когда в декабрьском выпуске «Теософа» отмечала: «Физическое сознание Кришнамурти не разделяет всеведение Бога Майтрейи, цитируя изречение Шри Кришны: «Человечество идет ко мне разными дорогами». К. писал леди Эмили о необходимости четкого разделения между ним и Теософским обществом, что было бы «значительно лучше, чем притворство». Он страдал от болей в спине и позвоночнике, но никто не мог помочь «как раньше».

Пока К. находился в том году в Бенаресе, Фонд Риши Вэлли приобрел у военных властей 300 акров земли, которые были необходимы К. для новой школы. Место называлось Раджхат — живописный уголок на берегах Ганга на севере от Бенареса. Тропа паломников пролегает через владение, соединив Каши с Саранатом, где Будда впервые проповедовал после просветления. Все средства Фонда должны были быть истрачены на эту землю, но иначе нельзя было поступить.

К. и Джаду отплыли в Европу в феврале 1929 года. После кратковременного посещения Парижа, Эрде и Лондона, они отправились в Нью-Йорк. В Лондоне я сообщила К. о своей помолвке. С корабля он написал леди Эмили: «Поначалу я, честно говоря опечалился — вы понимаете, что я имею в виду, — я все тщательно обдумал об этом, будучи с вами, и теперь все в порядке. Мои идеи и взгляды не должны вмешиваться в развитие Мери. Будут лишь очень немногие, кто пройдет со мной весь путь. Я думаю, она расцветет полным цветом». В тот же день, 5 марта он писал Map де Манциарли: «Я не оставлю никого, но все оставят меня». Из старых друзей лишь Map следовала за ним последовательно вплоть до его смерти. Мадам де Манциарли нашла выход энергии в христианском экуменическом движении, Рут вышла замуж за епископа либеральной католической церкви; пути К. и Хелен разошлись (в начале 30-х годов она вышла замуж за Скотта Ниринга); моя сестра Бетти была настроена агрессивно против К.; отойдет от него, как это окажется, и Раджагопал. Безусловно, многие из старших оставались верны до своей смерти, равно как и многие, с которыми он познакомился позднее, но были другие, которые отвернулись от него, обычно из-за ревности и обиды. Раньше, когда он говорил людям то, что им нравилось, они считали его посредником Бога. А когда в последствии он говорил то, что они не хотели слышать, это называлось словами К.. Несмотря на уверенность К. в союзе с Возлюбленным, он не потерял свою человеческую сторону. В тот год в Охае он, Раджагопал и Джаду «разговаривали беспрестанно, ссорились и восхищались», как говорил он леди Эмили. Они много смеялись, играли в дурака и разыгрывали друг друга. У Раджагопала смех был запоминающимся, более похожим на хихиканье, в то время как К. смеялся глубоко и громко. Всю жизнь он оставался стеснительным, смущаясь при посторонних и не умея вести легкую светскую беседу.

В нашем лондонском доме вместе с миссис Безант он познакомился с Бернардом Шоу, который назвал его «самым прекрасным человеческим существом», но К. был так смущен, что не произнес и десятка слов.

В физическом отношении К. был совершенно нормальным мужчиной, которому внушили, что секс должен сублимироваться теми, кто хочет стать учениками Учителей, не говоря уже о посреднике Бога. Он со временем потеряет свою нетерпимость к сексу, хотя никогда и не считал его какой-то особой проблемой. Из-за его внешности или чего-то еще многие женщины, естественно, влюблялись в него. Влюбленные женщины часто писали ему, заявляя, что являются его женами, и если в обществе его видели вместе с какой-нибудь девушкой, в прессе немедленно появлялось сообщение о помолвке [22] . В Нью-Йоркских газетах сообщалось о его помолвке с Хелги Кнот, а моему отцу удалось приостановить сообщение о моей помолвке с ним в 1927 году. .