Анна Кирьянова - Ведерко мороженого и другие истории о подлинном счастье

Сейчас так просто сфотографироваться – так делайте это. Чтобы почувствовать себя живым и целостным, настоящим; получить подтверждение своего бытия. И запечатлеть свою красоту – она исчезает и уходит, надо спешить. Так фотографируют цветы; и они остаются надолго; а может – навечно? Запечатленный образ расцвета даст силы и поддержку надолго. И может укрепить здоровье и психологическое равновесие. Пусть лучшие дни и счастливое настроение останутся с вами навсегда. И портрет – это психотерапия. Эмоциональная зарядка аккумулятора. Доказательство бытия. «Это я. Я существую! Я живу и борюсь!» – вот послание в портрете. Селфи так селфи – нет в этом ничего плохого. А еще лучше, если нас снимет близкий и любимый человек в добрую солнечную минуту. Это момент любви и счастья. Пусть остается с нами и поддерживает нас. «Господи, это я!» – так сказал один художник. И был совершенно прав. «Я есть и живу!» – и это хорошо…

можно из самых добрых побуждений. А потом ужаснуться содеянному. Это одни родители настояли на том, чтобы дочь вышла замуж за очень приличного человека. Они и сами были приличные и достойные люди. Всю жизнь прожили вместе, работали, достигали, создавали условия… Хорошо жили. Правильно. И дочери настоятельно рекомендовали выйти замуж за сына знакомых. Идеально он подходил: образование получил, был хорошо обеспечен, перспективный молодой человек. И национальность подходящая, хотя это не самое главное, конечно. Дочь послушалась и вышла замуж. Ей было 20 лет. И 20 лет она жила в браке, родила двоих детей, работала, защитила диссертацию, с мужем были хорошие отношения в целом. И муж работал. И хорошо зарабатывал. Два раза в год всей семьей ездили на море. Строили большой дом. Приличные и достойные люди. А потом дочь заболела сильно. Мама ее навещала в больнице во время лечения. И эта дочь, слабая и исхудавшая, спросила: «Мама, а что такое любовь?» Мама начала рассказывать, что любовь – это когда жить без человека не можешь. Когда прикасаешься к нему – и ты совершенно счастлив. И тепло в сердце, и словно ты с ним – одно целое… И когда считаешь дни в разлуке; когда мысли друг друга читаешь! Мама так увлеченно и вдохновенно рассказывала, свою молодость вспомнила, счастливые моменты с мужем, которого горячо любила… И вдруг осеклась и замолчала. Посмотрела на дочь – та мечтательно смотрела в окно, слушала… И тут эта мама поняла. Поняла, что наделала. Она лишила своего ребенка права на счастье, пусть и мучительное. Права на поиск и выбор. Права на любовь. И теперь можно только рассказать, что такое любовь. Как лишенному зрения рассказать про звезды и радугу. Про синеву неба и зелень травы…

Вот что можно наделать из самых лучших побуждений. Лишить другого счастья и любви, которые бывают мучительными и трудными, но и глазами мы не только прекрасное видим. Разное. Мир огромен. И в нем надо искать свой путь самостоятельно. И стараться ни у кого не забрать возможность счастья и выбора…

такие слова на прощанье говорят часто. «Вернешься и будешь умолять, чтобы тебя обратно взяли!» Уходит ли человек из токсичного коллектива или от грубого эгоистичного партнера, из шизофреногенной семьи или из другого неприятного места – ему обязательно это скажут. «Ты еще пожалеешь, ничего хорошего не найдешь и вернешься!» Разными словами это говорят, но смысл один. И это признак того, что вы правильно поступили. Приняли верное решение. Это нехорошее место, гнилое болото, из которого надо уходить. Вас использовали просто-напросто. И ничего хорошего там произойти не могло. «Мы будем тебя ждать, ты еще вернешься и будешь проситься обратно!» – так они говорят, в душе желая вам неудач и несчастий. Ждать они будут, чтобы вы приползли на коленях, как блудный сын на картине Рембрандта, в одном ботинке и в лохмотьях, и на коленях просили прощения. Но этого не будет. После прощальной фразы все становится ясным. Скрытая угроза, пожелание плохого – вот что в этих словах. И не надо возвращаться к таким людям. Теперь уже точно не надо. Даже если путь будет трудным, если непросто будет найти свое место под солнцем – в болото возвращаться не надо. Они просто завидуют. Просто хотят держать вас в рабстве. Потому и говорят, что ничего хорошего у вас не получится. Получится. И особенно бодрит то, что эти люди вас ждут обратно, с цепями, плеткой и миской корма. И всю жизнь будут припоминать вам неудачный побег. Мы не вернемся. Незачем туда возвращаться. Разве что мимо проедем на хорошем автомобиле и скажем: «Когда-то я убежал отсюда и нашел свое счастье!» Чаще всего так и бывает…

С физическими все понятно. Но бить и жечь не обязательно. Щипать, руки выкручивать или макать голову в воду и там удерживать… Есть психологические пытки и психологические палачи. Упрекнуть не в чем. Не бьют и даже голос не повышают. Мучают тихо, спокойно и долго – пытка должна быть долгой. Это обязательное условие.

Истязают подвешенным состоянием. Отсутствием определенности. Каждый узник имеет право знать о своей участи; каждый пленный! Иначе это пытка. И когда не отвечают умышленно на вопрос: «останусь ли я на этой работе?», «ты решил от меня уйти?», «ты полюбила другого?», «доктор, что мне грозит?» это истязание, если палач знает ответ. А он знает!

Пытка – это запугивание. Страх. Угрозы выгнать, лишить имущества или любви. «Я тебя выгоню на улицу!», «я тебя отдам дяденьке!» – это пытка. И «я с тобой разведусь и детей ты не увидишь!» – тоже истязание, если постоянно повторяется. Ведь пытка должна быть длительной!

Унижение – пытка. Раньше к позорному столбу привязывали, а прохожие бросали камнями и грязью в осужденного. Иногда камнями до смерти забивали; а иногда человек умирал от унижения. «Ты никчемное существо, посмешище, урод!» – это унижение. «Я с тобой живу из жалости!», «посмотрите на него; что он о себе возомнил?» – это пытка.

И депривация чувств – пытка. Можно посадить человека в темную комнату, куда ни звука не доносится. В пустую темную, наглухо закрытую комнату надолго посадить – и он с ума сойдет. Если долго человека не обнимать и не прикасаться к нему – он будет сидеть в темной пустой комнате. И заболеет от истязания, хотя его никто не трогал! Пальцем не прикоснулся!

Психологических пыток много. И официально они признаны и запрещены. Но палачей немало. Вполне достойных на вид садистов, которые пытают кого-то дома и на работе. Долго, регулярно, со вкусом… И считают себя хорошими людьми, правильными, искренними. Подальше от них! И особенно детей надо беречь – дети палачам нравятся, они беззащитные. И надо защищать своих детей и самим защищаться. И уходить. Потому что палача не перевоспитаешь…