Анна Кирьянова - Маленькое счастье. Как жить, чтобы все было хорошо

Однажды у Али колготки порвались.

Это мелкая неприятность, делов-то! Но колготки были последние и единственные. Это трудно представить, но вот такое было время. А зарплату в институте, где Аля работала, не платили уже полгода. Но завкафедрой требовала – надо носить партикулярное платье! Вот Аля и носила старенький мамин костюм: жакет и юбку, довольно старушечьи такие, серые. Колготки она зашивала-зашивала, но в этот раз им точно пришел конец. Огромная дыра – зацепилась за сломанную табуретку на кухне. И Аля надела джинсы; они еще ничего были, почти новые. Больше ничего не было. Ну, и пошла на работу – делать нечего. И краснолицая, похожая на унтер-офицера завкафедрой при всех накричала на Алю и выгнала вон. За непартикулярное платье. «Идите, – говорит, – и переоденьтесь немедленно! А еще эстетику преподаете!» Аля ушла, только сморщилась немножко – сдержала слезы. И на лестнице, когда спускалась, познакомилась со студентом – ей самой было-то двадцать четыре всего! Просто старушечий костюмчик ее уродовал. А в джинсах – здорово, красиво, элегантно; фигурка точеная! Ну и все. Так Аля вышла замуж за будущего известного дизайнера. Потому что колготки порвались. И они много лет счастливо живут вместе. И носят джинсы. И вообще: что хотят, то и носят. У них хорошо с деньгами. И они очень счастливо живут. И это просто житейская история про плохой день, который оказался хорошим. Иногда надо снять партикулярное платье, старушечий костюмчик. Несмотря на вопли недовольных унтер-офицеров…

Схватить тигра за хвост

удается немногим. Надо проявить невероятную сноровку, ловкость, изощриться и цапнуть! И все – успех теперь в ваших руках. Все аплодируют, восхищаются и кто-то зеленеет от зависти. Джек Лондон так стал невероятно успешным и богатым: огромная работоспособность, сила духа, риск и мужество… Он по три романа одновременно писал. Деньги текли рекой, а потом он заболел, разорился и умер. В сорок лет. То ли с собой покончил, то ли слишком много сильного снотворного принял. Он стал толстым, слабым и вечно пьяным. Потому что схватить тигра за хвост – это одно. А теперь всю жизнь придется держать тигра. До самой смерти, иначе все рухнет и тигр растерзает смельчака. Можно неимоверными усилиями добиться успеха: должность получить, создать идеальное тело, бизнес начать или добиться любви какого-то человека. Победить и покорить. Но покоренные страны сопротивляются. А побежденные люди бунтуют. Бизнес требует огромных усилий; форму надо поддерживать, а любовь – постоянно доказывать. И надо постоянно держать тигра. Всегда. Вечно. Пока хватит сил. А сил уходит очень много… Иногда успех – это тигр, которого надо держать за хвост. Так себе жизнь, честно говоря. Утомительно и страшно так жить. И надо прислушаться к себе – так ли мне необходим этот тигр? Или мне важнее мирная жизнь, разговоры с любимыми, отдых и свобода, тихие рассветы и закаты, понимание и покой? Решать только нам – хватать тигра за хвост или лучше не надо…

Яблок насобирала в Башкирии;

яблоки успокаивают. И от них радость светлая на душе. Я была совсем маленькая, когда одна старушка пригласила нас к себе в сад собирать яблочки. Мама сделала операцию старушке, потому что она ослепла. И после операции старушка снова стала видеть; глазки вылечились! И она позвала меня и маму к себе в сад. Она меня увидела, когда глазки стали видеть – я у мамы сидела в кабинете, в темной комнатке, где проверяют зрение. Садик на карантин закрыли. И я тихонько сидела в комнатке; там мне лампочку зажигали. Детей нельзя было брать на работу – а что делать? И старушка меня погладила по голове и позвала – она рядом жила с поликлиникой, в частном доме. И мы пошли – тогда люди верили друг другу. И доктора навещали пациентов. И даже дружили – так часто было. В чистеньком домике все было так чисто и опрятно! Занавесочки снежно-белые с кружевами, подушки горкой в кружевной накидке, белое покрывало, беленькие чашечки с чаем… И старушка в белом платочке. И белый сахар камушками – его надо было колоть щипчиками. И вышитые бисером картины на стенах: на одних – божественные сюжеты. А другие из букв бисерных. Я умела читать, рано начала. И читала: «Бог есть любовь». А потом мы вышли в сад – я изумилась! Много-много деревьев, а на них яблоки: розовые, красные, желтые и зеленые, полосатые и в крапинку, большие и маленькие… Маленькие – это райские яблочки. Точно такие растут в раю, так старушка сказала. И мы собирали яблочки в корзинку – тоже хозяйка дала нам. А их было так много! Миллион, миллиард и сто тысяч! Мы очень скромно набрали яблочек – мама была очень воспитанная. И за яблоками пошла просто из доброты, чтобы отказом не обидеть. Но она тоже улыбалась так нежно, а яблочки пахли невероятно! И беленькая старушка показывала рукой самые лучшие яблочки – бери, Анечка! От нее тоже чудесно пахло. А потом мы пошли домой; мама очень уставала на работе. И мы несли полную корзинку яблок разноцветных, накрытых белоснежной салфеткой. И я спросила маму непонятно: что это за прекрасный сад с райскими яблоками? Что это за чудесная старушка? Но мама поняла. Она сказала: «Это старость так выглядит. Если человек правильно жил – такова его старость». И я поняла. И не боюсь старости; даже дряхлости; это может быть яблоневый сад. Чистенький светлый домик. И картины на стенах из вышитых слов: «Бог есть любовь». Надо стараться…

Одна женщина шла домой

из больницы. Ей операцию сделали и выписали. Ну, она и пошла. Встретить ее было некому – перед тем как попасть в больницу, она многое пережила. Любимый человек ее бросил, предварительно забрав все деньги, – так бывает. И бизнес разрушился – у нее был крошечный магазинчик. Нечем стало платить за аренду. И вот она шла, пошатываясь от слабости, несла пакет с вещичками. А в кармане модных джинсов – это все, что осталось от былой роскоши, – лежало пятьсот рублей одной бумажкой. Тоже все, что осталось. И размышляла, как жить дальше. И на сколько хватит бумажки в кармане, если только хлеб покупать, например. Увлекательные подсчеты… И навстречу брела старушка и плакала горько. Женщина немного отвернулась – своего горя хоть отбавляй. Но старушка остановилась и стала жалобно так рассказывать, что потеряла деньги. И теперь не на что хлеба купить, что теперь делать? И знаете, бывают хитрые попрошайки и всякого рода бродяги, но невозможно притвориться такой дряхлой, морщинистой, хилой старушкой – и плакать старческими слезами, которые текут по глубоким морщинам… И женщина поступила очень глупо: сунула руку в карман, достала пятисотрублевку и дала старушке. Она не смогла сказать: «У меня нету!» и почему-то не могла сказать: «У меня только пятьсот рублей, пойдемте, я разменяю деньги и вам сто рублей дам!» – не смогла. Отдала пятьсот рублей, не нашла в себе сил ничего сказать – она почти падала от усталости и боли, – и пошла домой. Долго шла. И дома не то что сожалела о деньгах, нет. Просто тупо сидела на диване, отдыхала. А потом неделю ела крупу и рожки – были припасы, к счастью. И луковицу, как Буратино. И попросить было не у кого; вернее, не научена она была просить. Это жаль, конечно. Трудно жить таким людям. Но, знаете, швы зажили удивительно быстро. Болей ни разу не было. Аппетит прямо зверский был, и крупа на воде казалась отменно вкусной. А потом ей позвонил старый знакомый и предложил работу – он открыл магазин и нужен был директор. И поздоровевшая, пополневшая на крупе и рожках женщина вышла на работу. И сама удивлялась, как отлично она себя чувствует. Спасибо врачам. А великодушие – оно всегда вознаграждается. Это когда отдаешь последнее, что очень, очень глупо… Великодушие вознаграждается многократно. Сто и миллион раз…