Азиз Ниязи - Жить со смыслом: Как обретать помогая и получать отдавая

С конца 80-х годов Бахрушины строят несколько «вдовьих» домов – для бедных вдов с детьми и учащихся девушек (на Болотной площади и Софийской набережной). При домах открылись детские сады, начальные училища для девочек и мальчиков, ремесленное училище для юношей и школа для швей, работали бесплатные столовые. Одновременно братья Бахрушины жертвуют 600 тысяч рублей на приют для мальчиков до шести лет. Построили его около церкви в парке Сокольники. В начале 1900-х годов Бахрушины строят бесплатный «сельскохозяйственный» приют для ста сирот «мужского пола, живущих в такой обстановке, которая угрожает физическому и нравственному развитию». Приют был построен в городском имении Авдотьино-Тихвино. Бахрушины содержали также так называемые летние колонии для бедных детей, учредили стипендии Московскому университету, Московской духовной академии, Академии коммерческих наук.

Существование четырех московских театров связано с именем братьев Бахрушиных: Дмитровского (сейчас Музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко на Большой Дмитровке), Введенского, «Аквариума» и театра Корша. В собственном доме (ул. Бахрушина, 29) братья устроили богадельню для престарелых одиноких актеров (прообраз Дома ветеранов сцены). В 1901 году Александр и Василий Бахрушины (Петр уже скончался) были удостоены звания Почетных граждан города Москвы за многолетнюю благотворительную деятельность «на пользу беднейшего населения города».

Поддерживали честь фамилии и дети братьев Бахрушиных. «Купеческое сословие, – пишет Марина Цветаева, – преодолевая укоренившееся веками в русской душе сознание неправды денег, тратило колоссальные средства на благотворительность, вкладывало сотни тысяч в больницы, театры, библиотеки, музеи». ( Цветаева М.И ., Соч. в 2-х тт., – Минск, 1988, т. 2, с. 7).

Сын старшего брата, названный в честь деда Алексеем (Алексей Петрович), собрал библиотеку из 25 тысяч томов на русском языке – по истории, географии, археологии, этнографии и двух тысяч томов на иностранных языках по истории западноевропейского искусства. Он же собрал огромную коллекцию икон, гравюр, мозаики, резной кости, финифти. В 1904 году по завещанию Бахрушина эта коллекция поступила в Исторический музей, а его уникальное книжное собрание легло в основу будущей Исторической библиотеки. По «формулярному списку» А . П . Бахрушина, составленному купеческой управой в 1901 году, он «в службе не состоял и отличий не имеет». Это значит, что двигало им не тщеславие, а совсем иные, куда более достойные мотивы.

Сын среднего брата, тоже названный в честь деда Алексеем (Алексей Александрович), стал создателем уникального театрального музея. В гимназии он учился неважно и после седьмого класса сказал отцу, что хочет начать работать на семейном предприятии. Отец поддержал решение сына, и тот до начала 1890-х занимался торгово-промышленной деятельностью. Поспорив со своим знакомым: кто больше «театральной старины» соберет за год, Алексей Александрович отправился на Сухаревку, где располагались лавки антикваров. Как все удачливые коллекционеры, он имел отличный вкус, вдобавок был скуп и хитер: торгуясь до хрипоты за ненужную ему вещь, он вскользь спрашивал владельца лавки, сколько стоит «вот это». Тот в азарте торговли называл несущественную цену, и Бахрушин немедленно вещь приобретал.

Бахрушин не просто выиграл пари, он понял, что собирательство и есть его настоящее призвание. В середине 90-х годов он впервые показал свою коллекцию друзьям, а осенью того же года представил ее для обозрения театральному сообществу Москвы. Так зародился первый московский литературно-театральный музей. Уезжая в поездки по стране и заграницу, он отовсюду привозил новые и новые экспонаты. В итоге была собрана уникальная коллекция итальянских комедийных масок, множество редких музыкальных инструментов. Пополнялось собрание и за счет подарков от людей, так или иначе связанных с театром.

«Литературно-театральным» назвал свой музей владелец коллекции: в нем выделялись три раздела – литературный, драматический и музыкальный.

В литературном были собраны редкие издания пьес, труды по истории театра, альманахи, журналы, сборники. Здесь были также письма и дневники известных драматургов – всего больше тысячи наименований. В драматическом находились декорации, афиши и программы, портреты, скульптурные изображения актеров и драматургов, предметы театрального быта, особую ценность представляли личные вещи известных актеров. У Бахрушина была, например, полная обстановка кабинета Комиссаржевской, коллекция балетных туфель за столетие, уникальная коллекция театральных биноклей и зрительских трубочек. Музыкальный отдел состоял из инструментов разных народов: славянские гусли, румынская кобза, европейская мандолина, китайская флейта, африканские трубы.

Собранием Бахрушина до сих пор пользуются и ученые-театроведы, и издатели, и режиссеры. Когда в конце 90-х годов в Ярославле отмечалось 150-летие русского театра, выставка почти на треть состояла из экспонатов его коллекции. По всеобщему свидетельству, жене Бахрушина Вере, которая много ему помогала, нелегко было выпросить у мужа самую незначительную сумму для домашних нужд, в то время как на любой заинтересовавший его будущий экспонат Бахрушин не задумываясь выкладывал крупные суммы денег.

Алексею Александровичу хотелось подарить собрание городу, и в 1913 году состоялась торжественная передача литературно-театрального музея Российской Академии наук. Было создано Правление музея во главе с жертвователем, которого признали пожизненным почетным попечителем музея. С этого времени музей стал носить имя своего основателя. Музей, созданный Алексеем Александровичем Бахрушиным, существует и сейчас, располагаясь в своем старом здании на улице Бахрушина (д. 31/12). А . А . Бахрушин оставался во главе музея и после революции, до самой смерти в 1929 году.

Меценатами-новаторами были и братья Третьяковы, в первую очередь Павел Михайлович. Коренной москвич, сын купца второй гильдии, Павел Михайлович, по его словам, «с юности беззаветно любил искусство». До конца жизни он оставался купцом: вместе с братом Сергеем владел мануфактурой в Костроме, что и давало ему средства для покупки картин. Ею он начинает заниматься с середины 50-х годов. «Моя идея была, – писал он дочери, – с самых юных лет, наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу в каких-либо полезных учреждениях; мысль эта не покидала меня никогда во всю жизнь».

Почти сразу Третьяков решил сосредоточиться на собирании работ современных ему именно русских художников, и неизвестно, как сложились бы судьбы русского искусства, в том числе «передвижников» (их картины и стали основой коллекции) без энергичной поддержки мецената. Помимо коллекционирования, он годами материально поддерживал художников, был организатором приюта для вдов и сирот неимущих художников. В то же время, покупая картины, он часто занижал цену, торговался с авторами, нередко отказывался от слишком дорогих работ. Среди художников была негласная договоренность о предоставлении Третьякову права первого выбора. С Крамским, Репиным, Перовым, Стасовым, Ярошенко, Максимовым, Поленовым, Суриковым, Прянишниковым и другими его связывала личная дружба.