Робин Шарма - Святой, Серфингист и Директор. Удивительная история о том, как можно жить по велению сердца

Кэл умолк и посмотрел мне прямо в глаза.

— Покажи на меня указательным пальцем, быстро, сынок — сказал он.

— Что?

— Ну же, сделай это, — повторил он твердо.

Я поднял руку и вытянул указательный палец прямо в направлении моего необычного товарища по палате.

— Что ты заметил? — допрашивал он меня далее.

— Кажется, у меня кожа шелушится, — ответил я совершенно искренне.

— Нет, сынок. Думай глубже. Это, кстати, нужно делать почаще в нашем путешествии по жизни. Размышление — мать мудрости, знаешь ли. Ну хорошо. Вот ты одним пальцем указываешь на меня, а на кого смотрят остальные твои пальцы?

Этот простой, однако убедительный опыт меня поразил. Смысл его был ясен: на каждый палец, которым указываем на другого, приходится три, указывающих на нас самих. Я сообщил ему об этом. Теперь ты начинаешь понимать — радостно воскликнул он. — Хватит перекладывать на других вину за то, что тебе не по душе в собственной жизни.

Посмотри в зеркало и прими на себя хоть какую-то ответственность за свою жизнь. Отсюда начинаются изменения и лидерство в собственной жизни.

Я улыбнулся в ответ:

— Ну хорошо. Теперь вижу, к чему это все.

Я помолчал, укладывая в своем сознании уроки и мудрость Кэла. Затем произнес:

— Вы мыслите не так, как большинство людей.

— Я знаю. Вот поэтому я вижу больше, чем большинство. И это не потому, что я лучше, чем другие люди, но потому, что у меня были лучшие учителя, — скромно ответил Кэл.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я вспоминаю сказанные отцом классической физики Исааком Ньютоном слова: «Если я видел дальше других, то это потому, что стоял на плечах гигантов». Мне посчастливилось иметь совершенно необычных наставников. Мудрость, которую я тебе излагаю, не моя.

— Не ваша?

— Да, не совсем моя. Я познал ее от троих учителей, троих совершенно необычных людей, которые преобразили мою жизнь. Всем, что у меня есть, я обязан этим людям.

— А могу и я встретиться с ними? — спросил я возбужденно.

— Конечно, можешь — и даже раньше, чем думаешь. Они смогут разъяснить тебе значение окончательных вопросов, на которые я ссылался ранее они смогут дать тебе те ответы, которые ты ищешь.

Они лучшие хранители знаний о том, что такое быть настоящим лидером в своей жизни, что значит жить в согласии с естественными законами природы. Это они — великие мастера, я только их ученик. И тут Кэл закашлялся. Сначала негромко, но скоро кашель усилился. Лицо его побагровело, по лбу заструился пот.

— О Боже, Кэл! Позвать медсестру? — спросил я взволнованно.

— Нет, сейчас все будет в порядке, — ответил он, побледнев. — Думаю, мне действительно нужно немного поспать.

Обещаю тебе, что завтрашний день будет для тебя очень значимым — возможно, самым значимым в твоей жизни. Он вполне может стать началом твоего совершенно нового пути, — вымолвил Кэл после небольшой паузы.

Глаза его светились, как звезды в холодном зимнем небе.

— Я был действительно очень рад знакомству с тобой, Джек, — продолжил Кэл. — Это предопределение, наша встреча с тобой была предопределена. Мы вошли в жизнь друг друга этим вечером не случайно. Именно так устроен мир, — произнес он, откидываясь на подушку и натягивая на плечи одеяло. Он улыбнулся и повторил:

— Именно так устроен мир. Жизнь и в самом ладе прекрасна.

— Да, и еще, сынок, — добавил он ласково, я люблю тебя.

На следующее утро я проснулся, когда яркие лучи солнца уже падали мне на лицо. Я чувствовал себя гораздо лучше. Хоть я и понимал, что до окончательного выздоровления нужно еще много времени, ко мне пришло новое чувство надежды. Я понимал: несмотря на то, что со мной произошло, все будет в порядке.

От беседы, которую я вел накануне вечером с Кэлом, самым необычным и удивительным человеком, у меня осталось ощущение радости, какой я не испытывал уже в течение многих лет. Его философские взгляды на Пути нашей жизни были просто потрясающими. Я с нетерпением ожидал, когда он познакомит меня с теми тремя учителями, которые преобразили его жизнь.

Хотя мне и показались несколько странными его слова о том, что он любит меня, я подумал: возможно, это еще одна из его практик настоящей жизни и подлинного лидерства. Я не мог дождаться, когда мы продолжим наш диалог и я узнаю новые истины от человека, к которому сразу же почувствовал глубокое уважение.

— Доброе утро, Кэл, — радостно приветствовал я его, потягиваясь в больничной кровати. — Для нас наступает великий день. Кэл лежал, повернувшись в другую сторону, и не отвечал.

— Эй, Кэл, уже почти десять — пора просыпаться. Не заставляйте меня вставать и будить вас, — продолжал шутить я.

Но Кэл не шевелился. Внутри у меня похолодело, сердце быстро забилось. Я ожидал самого страшного.

— Сестра! — закричал я. — Скорее! На помощь!

В палату вбежали сразу три медсестры.

— По-моему, с Кэлом плохо! Вчера вечером все было в порядке, пока его не начал душить кашель. Он сказал, что все обойдется, но, кажется, что-то не так. Медсестры кинулись к Кэлу. Он оставался неподвижен.

— Надеюсь, с ним все будет в порядке, — забеспокоился я.

— Кэл умер, — сказала старшая медсестра. — Мне так жаль, — добавила она немного мягче.

— Кэл очень долго болел, Джек, — произнесла одна из сестер. — Рак уже распространился по всему телу, ничего нельзя было сделать. Он сам попросил, бы его перенесли сюда вчера вечером — никто из нас не понял зачем. Это была его последняя воля. И мы с готовностью ее выполнили.

— Он сказал, что давно знал вас и очень хотел увидеться с вами, — добавила старшая медсестра. — вы знаете, Кэл всегда был очень таинственным человеком.

— Я знаю, — ответил я. Сердце мое наполнилось искренней печалью из-за потери человека, который, как ангел, вошел в мою жизнь, чтобы направить ее в новое русло и указать новые пути, которых я так жаждал.

— Кэл был замечательным человеком, — сказал я с почтением. — Не могу поверить, что он мертв, — за столь короткое время он просто изменил мою жизнь, за это я всегда буду ему благодарен.

— Так уж устроен мир, — в один голос сказали все медсестры, употребив любимое выражение Кэла и улыбнулись друг другу.

— Мы все любили Кэла, — сказала одна, пока накрывали ему лицо простыней и вывозили каталку из палаты, и добавила: — Кстати, он оставил для вас пакет. Сказал, чтобы мы отдали его вам сегодня.

— Словно знал, что умрет ночью, — произнесла она тихо, и из глаз ее полились слезы. — Сейчас принесу.

Через несколько минут сестра вернулась. Она передала мне пакет, обернутый подарочной бумагой с изображениями малышей, играющих в песке. Картинки были искусно выполнены от руки и раскрашены цветными карандашами. Они были замечательные.