Крайон - Путешествие домой. Майкл Томас и семь ангелов

И снова на экране прошла вся его жизнь, начиная с самого детства. Но на этот раз все было иначе. Он сразу понял, о чем пойдет речь. Эту подборку сюжетов можно было бы озаглавить так: «Все плохое, что я сделал в жизни». Эпизоды из детства были весьма забавны, и над многими из них Майкл смеялся всей души. Смеяться было приятно, — вот только под ребрами болело после ночных рыданий.

Чем старше становился герой фильма, тем больше Майкла смущало происходящее на экране. Понятно, что Фиолетовая прекрасно обо всем знает, — но ему самому не хотелось перживать все эти эпизоды заново. Он поймал себя на том, что с каждым роликом все глубже вжимается в кресло. В конце концов Майкл скорчился так, что стало просто неудобно сидеть.

Церковь. Десятилетний Майкл корчит рожи, передразнивая священника, и рисует на бумажках непристойные картинки. Это у них с приятелями была такая забава: бросить рисуночек в ящик для пожертвований, а затем наблюдать за лицами «одуванчиков» (так они называли старушек), которые открывали ящик и пересчитывали деньги. Мальчишки смеялись до изнеможения.

Двенадцать лет. Однажды в воскресенье родители ушли на богослужение, а Майкл притворился больным, и его оставили дома одного. Мальчишка решил позабавиться с папиным трактором. Майкла уже научили водить машину, но он не знал, что коробка передач и педали в тракторе работают иначе. Мотор завелся без проблем, но двигаться с места трактор отказался. Раздосадованный, мальчишка дергал за все рычаги. Внутри что-то ревело и скрежетало. В общем, Майкл совершенно испортил коробку передач.

Обнаружив поломку, отец сразу позвал к себе сына и попросил сказать правду.

— Майкл, ты заводил трактор?

— Нет, — солгал сын отцу.

Майклу было стыдно до сих пор. Отец знал, что ребенок врет, и Майкл прочел это в его глазах. Это один из тех случаев, когда Майкл особенно отчетливо прочувствовал цену лжи. Очень неприятное ощущение, и Майкл запомнил его на всю жизнь. Ремонт обошелся очень дорого, и Майкл впервые на собственной шкуре понял, сколько могут стоить родителям его проказы. Несколько недель после этого они питались бобами и дешевой колбасой, латая дыры в семейном бюджете. Ежедневно за. обедом Майкл видел плачевные результаты своей глупости и мог буквально ощутить вкус своей лжи. А сейчас он снова пережил все это, глядя на трехмерные образы в ангельском кинозале. Майкл еще глубже вжался в кресло. До чего же все это реалистично!

С возрастом Майкл очень подрос и окреп физически. В старших классах забияка Генри, который изводил детей в младших классах, больше не мог сохранять прежнее положение. Большинство мальчишек догнали его в своем физическом развитии и теперь были с ним на равных. Кроме того. Генри плохо давалась учеба — его едва тянули из класса в класс. Майкл, не стесняясь, использовал свою физическую силу и авторитет в классе, чтобы отравить жизнь бывшему обидчику. Он изводил Генри непрестанными насмешками и оскорблениями, прекрасно зная, что теперь тот не решится полезть в драку.

Будучи старостой в средних и старших классах, Майкл активно использовал свою власть, чтобы отстранить Генри от любых интересных затей. Он пользовался своим влиянием, как настоящий профессионал, и ловко закрывал перед бывшим хулиганом все двери: отстранял от участия в туристических поездках, мешал выдвижению на выборные должности в тех областях, где Генри, очевидно, сумел бы проявить себя. Майкл никогда никому не говорил, что он делает, однако портил парню жизнь с наслаждением. Генри понимал, что происходит, однако поделать ничего не мог. В конце концов Генри представился случай отомстить… Майкл узнал об этом только сейчас, в фиолетовом кинозале. Оказывается, именно Генри подмочил репутацию Майкла в выпускном классе! Он очень ловко пустил по школе грязные слухи, в результате чего Майкла не выбрали старостой.

Когда Майкл был уже взрослым, ему стало известно, что после школы Генри стал убийцей и надолго сел в тюрьму. Маша нередко задавался вопросом, так ли сложилась бы жизнь Генри, оставь он его в покое в старших классах. Майклу было чудовищно стыдно за свое поведение в школьные годы, и вот теперь пришлось снова увидеть все это на экране. Надо же, какой длинный фильм о всех подлостях и гадостях его юных лет… Возможно даже, что он исковеркал жизнь человеку! Майкл почувствовал себя полным ничтожеством. И все же смотрел дальше.

В последнем классе школы Майкл пользовался шпаргалками на контрольных работах по истории. Учился он очень хорошо, но вот история Соединенных Штатов давалась ему туговато. Винил он во всем нудного историка. Будучи старостой класса, он часто бывал в учительской, и вот однажды ему представилась возможность скопировать ответы к контрольным работам по истории — эти контрольные проводились у них в форме тестов. С точки зрения Майкла такой поступок только знаменовал торжество справедливости — ведь он уже понес за него «наказание» в виде низких оценок в средних классах. Так что со своей совестью Майкл кое-как договорился в этой ситуации.

Однако все пошло не так гладко, как хотелось бы. Учитель заметил, что письменно Майкл начал вдруг отвечать намнем о лучше, чем устно, и публично обвинил Майкла именно в том, что он совершил. Используя свое личное обаяние и репутацию прекрасного ученика, Майкл убедил директора школы, что историк его оклеветал. Учителю объявили строгий выговор с внесением в личное дело, что не могло не сказаться на его дальнейшей карьере. Майкл узнал об этом только сейчас, из материалов ангельской кинохроники.

Проклятье! Это больно. Чувствовать себя жертвой жизненных обстоятельств, конечно, тяжело; но смотреть на собственные подлости во сто крат тяжелее. Терпеть все это дальше не было никаких сил. Майкл всей душой хотел, чтобы мучения уже закончились.

А они как раз и закончились! Во взрослой жизни Майкла сюжетов для этого фильма практически не было. После смерти отца и матери он очень переменился. Гибель родителей заставила его сразу повзрослеть и пробудила в душе ту непоколебимую порядочность, которая и есть признак истинной зрелости. Словно отныне он носил на рукаве нашивку с родовым именем и не мог запятнать память предков. Снова монотонно захлопала пленка. Новый сюжет не начинался. Майкл вздохнул с огромным облегчением. На этот раз проектор скоро остановился, зажегся свет. К Майклу подошла Фиолетовая.

— Майкл, пожалуйста, следуй за мной, — сказала она ласково.

Майкл без лишних слов подчинился. Встав с кресла, он почувствовал, насколько утомил его этот многочасовой фильм. Майкл испытывал огромное отвращение к этому залу, где крутят фильмы о жизни, и от всей души надеялся, что больше никогда сюда не вернется. Он бросил взгляд в заднюю часть зала, где стоял кинопроектор, ожидая увидеть там десятки коробок с пленками, которые он просмотрел за эти два дня. Однако стол был пуст. Только проектор, и ничего больше.