Мэтью Сайед - От лучшего к величайшему [Как работают принципы успеха в спорте для достижения жизненных целей]

В своей книге «Рывок», вышедшей в 2010 году, я поставил эту точку зрения под сомнение, следуя за такими авторами, как, например, Малкольм Гладуэлл. Значительная часть научного наполнения моей книги базировалась на работах Герберта Саймона, когнитивного психолога, получившего Нобелевскую премию в 1978 году, и Андерса Эрикссона из университета штата Флорида. Согласно их взглядам, то, что внешне выглядит как талант, на самом деле представляет собой результат многолетних тренировок. Отсюда родилась идея о том, что для достижения мастерства в каком-либо виде спорта необходимо 10 000 часов тренировок.

Например, Вудс начал играть в гольф в возрасте одного года, в два года сыграл свою первую партию в облегченный любительский вариант гольфа «питч-энд-пут» [4] В облегченном любительском варианте гольфа «питч-энд-пут» длина поля из 18 лунок составляет всего 1000 метров (в профессиональном гольфе – от 6000 до 7500 метров), площадь поля 5–6 га (в гольфе – 40–60 га), максимальное время игры 1,25–1,5 часа (в гольфе – 4–5 часов), используется всего три клюшки. . К десяти годам он уже имел накопленный опыт в несколько тысяч часов тренировок. Когда в 1997 году он выиграл свой первый важнейший профессиональный турнир «Мастерс» и был признан специалистами обладателем особого дара от рождения, Тайгер только рассмеялся. А его коллега сказал: «Это только кажется “даром”, но все потому, что вы не видели годы одержимости тренировками, которые и превратились в этот результат». Такова опасность поверхностного суждения.

В последнее время снова разгорелись споры вокруг темы «природа или воспитание». В книге Дэвида Эпштейна «Спортивный ген» предпринята попытка возвысить роль генетики в исследовании природы спортивного успеха. Книга хорошо написана, и многие примеры относительно таких дисциплин, как бег, прыжки и другие «простые» виды спорта, не вызывают никаких споров. Мало кто сомневается в том, что быстрая сократимость мышечных волокон помогает спринтеру. Точно так же удлиненное ахиллово сухожилие поможет вам, если вы хотите стать прыгуном в высоту. Физические преимущества, которые используют многие известные спортсмены в упомянутых «простых» видах спорта, зачастую определяются их генетическими особенностями.

Тезис о 10 000 тренировок предназначается прежде всего для сложных видов спорта и для жизни в целом. Возьмите такое качество спортсмена, как быстрота реакции. Долгое время люди думали, что те, кто, как Федерер, способны принимать подачу, летящую со скоростью более 240 км/ч, награждены природой особыми генами. Считалось, что Федерер родился с инстинктами, которые позволяют ему видеть и реагировать на быстро летящий мяч тогда, как другие люди видят на его месте только размытое пятно.

По этой теории реакция Федерера в чем-то сродни быстроте сократимости мышц Усейна Болта: она закодирована в его ДНК.

Оказалось, что это совершенно ошибочная точка зрения. В стандартных тестах на реакцию лучшие теннисисты в среднем показывают скорость не выше, чем остальные люди. То, чем они обладают, это не более быстрая реакция, а более качественное ожидание. Они способны считывать движения своего соперника (верхней половины тела, нижней части руки, ориентации плеч в пространстве) и благодаря этому занимать правильную позицию быстрее, чем их менее подготовленные коллеги. По существу, лучшие игроки способны спрогнозировать направление полета мяча за целую десятую долю секунды до того, как по нему наносит удар подающий. Это сложный навык, который программируется в мозге благодаря многим годам тренировок. Это не наследственное качество.

Одна из причин важности тренировок состоит в том, что они трансформируют нейронные цепочки, находящиеся в нашем мозге. Вот вам простой пример: та область мозга, которая отвечает за нашу ориентацию в пространстве, – задняя часть гиппокампа – значительно больше по размеру у водителей лондонских кэбов – такси, чем у всех нас. При этом важно, что они не родились с таким гиппокампом – он увеличивается в размерах прямо пропорционально количеству лет, проведенных таксистами за рулем.

Сторонники теории таланта обычно отвечают следующим образом: «Вы серьезно считаете, что талант не играет никакой роли?» Ну, это зависит от того, что́ именно понимать под словом «талант». Проблема здесь состоит в том, что разные тезисы часто подменяют друг друга. Что значит утверждение, что Джонни более талантлив, чем Джейми, скажем, в теннисе? Означает ли это, что он играет лучше в данный момент? Или что Джонни быстрее прогрессирует? А что произойдет, если Джейми начнет прогрессировать быстрее Джонни? Значит ли это, что теперь Джейми более талантлива, чем Джонни? Во многих сферах человеческой деятельности давно обнаружено, что те, кто начинают с позиции ниже средней (и про которых можно сказать, что у них нет таланта), со временем прогрессируют быстрее, чем средние люди. Помимо прочего, быстрее продвигаются вперед те люди, которые быстрее обучаются. В одном из исследований, объектами которого были американские пианисты, те из них, которым предрекали блестящее будущее, не слишком выделялись на фоне своих ровесников, даже после интенсивных занятий в течение шести лет.

Когда мы решаем, кто обладает талантом? Через неделю, месяц, десять лет? Ответы здесь могут быть различными в зависимости от выбранного временного промежутка, не говоря уж об уровне мотивации и качестве работы тренера или преподавателя, вложенном в каждый час тренировки. В исследованиях, на которые ссылается Эпштейн, эти переменные величины редко принимаются во внимание. По моему мнению, это показывает, что упрощенное понимание таланта (которое по-прежнему широко распространено в большей части мира) ведет к ошибкам. Сложные навыки не запрограммированы в нас, как рост, и точно так же не запрограммирована в нас склонность к обучению.

Что касается спортивного мастерства и квалификации, сегодня это определяется не генетическими особенностями спортсменов, а различиями в качестве их тренировок. Когда-то Бразилия имела лучшую в мире футбольную команду благодаря чрезвычайно эффективным методикам тренировок. Вместо того чтобы учиться на примере этой команды, английские тренеры, одержимые идеей «талантливости» спортсменов, твердили: «Бразильцы от рождения обладают высочайшей техникой; наши игроки никогда их в этом не догонят».

В результате мы просто перестали учить нашу молодежь навыкам игры в футбол. Одиннадцатилетние мальчишки продолжали играть на полноразмерных полях, делая длинные передачи на форвардов и редко осуществляя проводку мяча. Неудивительно, что мы откатились назад. Испания обогнала Бразилию потому, что нашла способ быстрее прививать своим футболистам навыки игры, чем это делали соперники.