Бхагаван Раджниш - Медитация. Первая и последняя свобода

Бытие не испытывает чувства вины. И в тот момент, когда человек перестает его испытывать, он становится частью всеобщего потока жизни. Это и есть просветление, сознание без вины, радость от всего, что приносится жизнью: свет прекрасен, темнота — тоже.

Если вы не сможете найти ничего, из-за чего чувствовали бы себя виновным, вы станете для меня религиозным человеком. А для так называемых религий вы нерелигиозны до тех пор, пока не начнете испытывать вину: чем больше вины вы чувствуете за собой, тем вы религиознее.

Люди мучают себя, желая себя наказать, покарать. Люди постятся, бьют себя кулаками в грудь до тех пор, пока грудь не начинает кровоточить. Такие люди для меня — психопаты, они нерелигиозны. Так называемые религии научили их, что если они совершили что-нибудь плохое, то лучше наказать себя самим, чем быть наказанным Богом в день Страшного Суда, — ибо Его наказание низринет вас в бездонный мрак ада на веки вечные. Нет никакого спасения, нет никакого выхода — если вы попали в ад, возврата нет.

Всему человечеству в той или иной степени было внушено чувство вины. Вина лишила ваши глаза сияния, она лишила ваше лицо красоты, она лишила вас грациозности; без всякой на то необходимости она низвела вас до уровня преступника.

Запомните: человек хрупок и слаб, человеку свойственно ошибаться. Люди, которые придумали пословицу: «Человеку свойственно ошибаться», придумали также и пословицу: «Богу свойственно прощать». Со вторым я не совсем согласен.

Я говорю: «Человеку свойственно ошибаться и человеку же свойственно прощать». Прощать самому себе — одна из величайших добродетелей: если вы не можете простить самому себе, вы не сможете простить и никому другому — такое невозможно. Вы все изранены, исполнены вины — как же вы сможете кому-то простить? Ваши так называемые святые не перестают утверждать, что вы попадете в ад. Но все дело в том, что в аду-то живут они! Даже Богу они не могут позволить простить вас!

Великий суфийский поэт Омар Хайям в своей книге «Рубайят», всемирно известном поэтическом сборнике, писал: «Я буду пить, танцевать, любить. Я совершу все виды греха, потому что я верю, что Бог милосерден, — он простит. Мои грехи — ничтожны; его великодушие — безмерно». Немного спустя священники узнали о его книге — в то время книги писались от руки, печатных станков не было… Священники сочли, что он писал кощунственные вещи, вроде такой: «Не беспокойся, продолжай делать все, что тебе хочется, потому что Бог — это чистое милосердие и любовь. Сколько грехов ты сможешь совершить за семьдесят лет жизни? — по сравнению с его великодушием, это ничто».

Омар Хайям был также известным, прославленным в своей стране математиком. Священники пришли к нему и сказали: «Что такое ты пишешь? Ты лишаешь людей религиозности! Вызывай в людях страх, говори им, что Бог справедлив: если ты совершил грех, то будешь наказан. Никакого милосердия не будет».

При жизни Омара Хайяма его книгу сжигали. Как только находили список этой книги, священники тут же его сжигали, потому что этот человек проповедовал очень опасную идею.

Если она распространится среди людей, и каждый начнет наслаждаться жизнью, что же тогда будет со священниками? Что будет со святыми? Что будет с их мифологией, повествующей об аде, небесах и Боге? Все растает как дым.

Лично для меня Омар Хайям — один из просветленных суфийских мистиков, и все, что он говорит, несет в себе потрясающую истину. Он вовсе не призывает людей грешить. Он хочет сказать, что им не следует чувствовать себя виноватыми. Если вы делаете что-то неверно, не делайте этого впредь. Если понимаете, что это кому-то повредит, не делайте этого впредь. Но чувствовать себя виноватым — нет никакой нужды, раскаиваться — нет никакой нужды, карать и мучить себя — нет никакой нужды.

Я хочу полностью изменить направленность вашего сознания. Вместо того чтобы подсчитывать, сколько раз вы забывали об осознавании, подсчитывайте те прекрасные моменты, когда вы были кристально чистым и осознающим. Этих немногих моментов достаточно, чтобы вас спасти, исцелить, вылечить. Если вы станете обращать на них внимание, они будут расти и распространяться в вашем сознании. Вся темнота неосознавания медленно исчезнет.

Сначала вам будет приходить на ум, что работать и одновременно осознавать, пожалуй, невозможно. Но поверьте мне, что это не только возможно, но и довольно легко. Надо только правильно начать. Не начинайте сразу с Э, Ю, Я, начните с А, Б, В.

В жизни мы очень многое упускаем, потому что неправильно начинаем. Все следует начинать с самого начала. Наши умы нетерпеливы, мы всё хотим сделать побыстрее. Мы хотим взлететь на самый верх лестницы, перескакивая через ступеньки.

А это предвещает полную неудачу. Потерпев же однажды неудачу в осознавании, — а это неудача немалая, — вы, возможно, откажетесь от него навсегда. Неудача больно ранит.

Поэтому все, что обладает такой же ценностью, как осознавание, — поскольку это может открыть все двери тайн бытия, привести вас к храму Бога, — следует начинать очень осторожно, с самого начала, и двигаться надо очень медленно.

Немного терпения, и цель окажется не так уж далеко.

Как провести различие между наблюдателем и той частью ума, которая наблюдает за другой частью ума? Может ли наблюдатель наблюдать за самим собой? Однажды я решил, что мне это удалось, но в тот же день я услышал, как Ты сказал во время лекции: «Если вы думаете, что обрели наблюдателя, вы его упустили». С тех пор я стал пытаться наблюдать телесные ощущения, мысли и чувства. Чаще всего я захвачен ими, но изредка переживаю небывалую расслабленность, ничто не остается стоять — движение просто продолжается. Нужно ли что-нибудь делать?

Нужно начать наблюдать за телом в то время, когда оно гуляет, сидит, ложится спать, ест. Следует начинать с самого грубого, потому что это проще, а затем перейти к более тонким опытам. Потом начать наблюдать за мыслями. Когда человек станет знатоком в наблюдении за мыслями, ему следует наблюдать за своими ощущениями. Когда вы почувствуете, что способны наблюдать за ощущениями, вам следует перейти к наблюдению за настроениями, которые еще тоньше и неопределеннее, чем ощущения.

Чудо наблюдения состоит в том, что по мере наблюдения за телом ваш наблюдатель становится сильнее; по мере наблюдения за мыслями он становится еще сильнее; по мере наблюдения за ощущениями наблюдатель набирается еще больше сил. Когда же вы наблюдаете за своими настроениями, наблюдатель становится настолько сильным, что способен оставаться наедине с собой, наблюдая себя, — подобно тому, как свеча освещает темной ночью не только пространство вокруг себя, но и саму себя.