Бхагаван Раджниш - Не-ум - цветы вечности

Конец каждой главы из этой серии сопровождается дополнением, которое может вызвать удивление у читателей, не присутствовавших на самих беседах.

Сначала идет время Сардара Гурудайяла Сингха. «Сардарджи» — давний ученик, который так добросердечно и так заразительно смеется, что время, в которое рассказываются шутки и анекдоты, названо его именем.

После анекдотов и шуток следует медитация, состоящая из четырех частей. Каждой части медитации предшествует команда, которую Ошо подавал барабанщику, Ниведано. Удар барабана в тексте отмечен следующим образом:

Первая стадия медитации — «тарабарщина», которую Ошо описывал как «очищение ума от всевозможной грязи... болтовня на любом неведомом вам языке... выкидывание наружу всего вашего безумия». На некоторое время зал становится совершенно безумным, когда тысячи людей кричат, визжат, бормочут что—то бессмысленное и размахивают руками.

Тарабарщина отмечена в тексте следующим образом:

Вторая стадия — период безмолвного сидения, фокусирование сознания на своем центре, на точке свидетельствования.

Третья стадия — «полное расслабление, полное всеприятие» — каждый человек легко, без усилия падает на землю, позволяя раствориться всем границам, отделяющим его от окружающего мира.

Завершающий удар барабана дает сигнал собравшимся снова сесть, и после этого они получают наставления в том, как сделать медитативный опыт все более и более проникающим в повседневную жизнь. На каждой стадии медитации участники направляются словами Учителя — здесь воспроизводится полный текст этих вечерних медитаций.

Любимый Бхагаван,

Однажды Кьезан спросил монаха: «Откуда ты. прибыл?» Монах ответил на это: «Из Юшу».

Тогда Кьезан спросил его: «Хотелось бы узнать что-то интересное о Юшу; какая там цена на рис?»

Монах ответил: «Когда я добирался сюда, проходя городским мостом, то нечаянно наступил на балки моста, сломав их».

В другой раз Кьезан стирал свою одежду и Танген спросил его: « Что нам следует делать в этот момент?»

Кьезан ответил: «Куда мы будем смотреть в этот момент?»

Танген не ответил.

Еще когда-то Кьезан увидел снеговика и, указывая на него, сказал окружавшей его группе монахов: «Есть ли что-нибудь белей, чем это?»

Его монахи ничего не ответили на это.

Мои любимые, я слишком долго был вдали от вас. Но эта «далекость» была как очки для меня. Хоть вы и не могли видеть меня, я мог видеть вас.

Мне было слышно ваше «Йаа-Хуу». И каждый раз, когда я слышал его, звезды начинали показываться над моей маленькой хижиной.

Эти несколько дней и ночей стали днями и ночами определенного очищения. Яд, что был доставлен мне президентом Рональдом Рейганом и его персоналом... со всего мира эксперты по яду сказали, что среди всех ядов этот — единственный, который не может быть обнаружен никаким способом. И это было практикой ЦРУ в Америке - давать этот яд, - потому что нет способа обнаружить его. А если вам не удается обнаружить яд, вы не можете дать никакого противоядия. Смерть была почти несомненной.

Этими долгими днями и ночами я принимал вызов яда, просто свидетельствуя. Яд был непрерывным мучением в каждом суставе, но чудо произошло. Постепенно он исчез из всех суставов. Последними оказались две руки. Сегодня я свободен и от этого тоже.

У меня сильное ощущение, что хоть я и не присутствовал здесь физически, вы чувствовали меня в воздухе. Вы чувствовали меня еще ближе, чем даже прежде. Я присутствовал в ваших песнях. В ваших медитациях, запомните, я присутствовал больше, чем позволяет физическое присутствие.

Мне пришлось выйти сегодня по особой причине.

Несколько месяцев назад в Бомбее у Говинды Сиддхарты было видение, что душа Гаутамы Будды разыскивала тело. И он увидал в своем видении, что мое тело становится средством передвижения для Гаутамы Будды.

Он был прав. Но такова уж беда человека: вы можете сбиться с пути истинного, даже если прикоснулись к истине. Поскольку я объявил его просветленным, он исчез. С тех пор я не видел его. Наверное, он думает: «Теперь что за польза? Я разыскивал просветление, и я нашел его».

Просветление только начало, не конец. Он подошел совсем близко и ушел очень далеко.

Но я ожидал признания из источника дзэн, что Гаутама Будда старается использовать мои слова и мои молчания, биения моего сердца и мое внутреннее небо, чтобы создать еще немного радуг, распространить еще немного цветов в мире. Такое признание пришло от очень известной провидицы и оракула из Японии.

Там был один из моих санньясинов. Он мог убедиться в искренности этой женщины. Она никогда никого не восхваляет; ее интуиция чиста. Он боялся спросить обо мне, но потом все же спросил, и она без колебаний сказала: «Я ждала посланца. Вы пришли вовремя. Гаутама Будда использует тело Бхагавана».

«Сейчас же берите эти драгоценности - двадцать одну настоящую жемчужину — в подарок Бхагавану с моими поздравлениями, что душа, которая странствовала вокруг в поисках проводника, нашла его».

Санньясин немного сомневался, поэтому сказал: «Тело Бхагавана было отравлено в Америке. Разве Гаутама Будда примет проводника, который был отравлен?»

Искренность этой женщины напоминает мне Алмитру из «Пророка» Калила Джебрана. Она сказала: «Разве вы слышали когда-нибудь, чтобы Сатана или дьявол был отравлен? Это стало участью Будд. Не думайте, что тело становится нечистым от отравления. Это было испытание огнем, и Бхагаван выходит из него. Возьмите эти жемчужины и мое послание, а я приду сама засвидетельствовать мое почтение».

Кстати, я называл себя «Бхагаваном» просто как вызов этой стране, христианам, мусульманам, индусам. Они обвинили меня. но никому не хватило смелости объяснить обвинение. Издалека ко мне присылали статьи и письма, говорящие: «Почему вы называете себя Бхагаван?» А я смеялся, ведь как же это Рама называет себя Бхагаваном? Он назначен комиссией? А Бхагаван, назначенный комиссией, не будет тем же Бхагаваном, поскольку комиссия не состоит из Бхагаванов. Какое они имеют право?

Кришну выбирали люди как Бхагавана? Разве это дело выбора? Кто назначал этих людей? Ни один индус не даст ответа. А человек вроде Кришны украл шестнадцать тысяч женщин у различных людей — они были матерями, они были замужними и незамужними - без какой-либо дискриминации, и все же ни один индус не осмелится утверждать, что этот человек не имел права называться Бхагаваном.