Бхагаван Раджниш - Библия Раджниша. Том 3. Книга 2

Но я сказал отцу: «То, что ты сделал, - хорошее дело, но, делая это хорошее дело, ты разрушаешь ум ребенка. Всю свою жизнь он будет зомби. Уничтожь все, что ты насильно внедрил в его мозг. Загипнотизируй его и вели ему забыть все, чему ты его научил».

Отец был потрясен. Он сказал: «Странно: как ты смог определить это так быстро? Я объездил весь мир; я заработал тысячи рупий, и уважение, и паблисити во всем мире. Его приглашал даже президент Индии, чтобы послушать проповедь этого мальчика в своем доме. И когда президент слушал проповедь, то все министры и все правительство обязаны были присутствовать при этом. Президент сам надел на него гирлянду и вручил золотую медаль. А ты пытаешься все это изменить».

Я сказал: «Я пытаюсь все изменить, потому что я озабочен не твоим бизнесом, а всей жизнью этого ребенка. Он умный мальчик, выше среднего уровня. У него - большое будущее, собственная судьба. Неужели ты хочешь, чтобы он всю жизнь читал проповеди - десяти, тридцати и шестидесятиминутные? А ты помнишь, что происходит с такими детьми?»

В Индии поклоняются очень многим девочкам и мальчикам, когда они еще маленькие. Естественно, на людей производит очень сильное впечатление, когда они слушают такие прекрасные проповеди от девятилетнего ребенка. Но эти дети не будут всю жизнь оставаться девятилетними детьми. Такая проповедь в устах человека, которому уже тридцать лет, будет казаться глупой. Кто будет его слушать?

«Можешь ли ты сказать мне, куда все эти дети потом исчезают? Каждый год можно услышать, что где-то какой-то ребенок выдвигает великие теории. Что же происходит потом, когда они вырастают? О них никто не беспокоится тогда, так как то, что они говорят, уже не кажется чудом в устах тридцатилетнего человека. Это может казаться чудом в устах шестилетнего ребенка, пятилетнего ребенка. Твой ребенок тоже пойдет тем же путем».

«Но пребывание в течение тридцати лет в состоянии типа зомби с повторением чего-то, чему его учат под гипнозом, является очень опасным. Это постоянно держит его в состоянии, близком к наркотическому. И если в течение тридцати лет он находился в таком состоянии наркотического опьянения, он превратится в дурака. И что ты хочешь доказать этим? Реинкарнацию? - То, что это является доказательством реинкарнации? »

Девятилетний ребенок не может понимать или запомнить такие длинные отрывки. Поэтому он говорит, что это воспоминания о его прошлой жизни, когда он был ученым, великим ученым, и что эта память оживает вновь. Это доказывает факт реинкарнации, говорят они. Вот почему это — двойной бизнес: за свои проповеди он получает деньги, и за свою реинкарнацию он получает деньги тоже.

Я сказал: «Возвращайтесь домой, - они из Удджаина, и верни этого ребенка в нормальное состояние. Не эксплуатируй собственного ребенка».

Я знал, что он не собирается делать этого, хотя он сказал: «Я постараюсь».

Я сказал: «Я не верю, что ты постараешься - ты слишком много вложил в это дело». И он действительно не прекратил это. Я спрашивал своих друзей из Удджаина: шоу продолжается. Ребенка приводят на все религиозные конференции и церковные благотворительные базары. Все продолжается, и он зарабатывает много денег.

Но вы не можете делать такое ни в христианской стране, ни в мусульманской, ни в еврейской общине, так как они считают такие проявления совершенно нереальными.

Насколько я знаю, реинкарнация является реальностью: это мой собственный опыт.

Но то, что для меня - истина, для вас - теория.

В этом - трудность.

И я не хочу, чтобы моя истина стала вашей теорией.

Я хочу, чтобы она стала истиной и для вас.

Вот почему я сказал: я не имею дел с теориями, с верами.

Моя профессия - истина.

Это напоминает мне Сократа, который впервые использовал слово «профессия» для истины. Когда суд приговорил его к смерти, ему дали несколько альтернатив, ведь он был человеком выдающегося ума; даже те, кто был против него, не испытывали радости от того, что его казнили. Он был гордостью Афин. Без Сократа - чем были бы Афины? Ему дали несколько альтернатив. Ему сказали: «Если ты перестанешь говорить об истине, если ты перестанешь учить людей, ты будешь помилован».

Сократ сказал: «Это невозможно. Говорить истину и учить истине - моя профессия. Это не альтернатива. Лучше умереть, чем отказаться от своей профессии. По крайней мере, никто не сможет сказать, что Сократ был трусом: чтобы спасти свою жизнь, он продал истину».

Ему сказали: «Тогда вторая альтернатива - ты покинешь Афины». Греция в те дни была разделена на городские демократии, каждый город был независимой демократией. «Поэтому, если ты покинешь границы Афин, у нас не будет проблем. Ты можешь иметь свою школу где угодно. Твои студенты могут поехать туда, и ты сможешь продолжать свою профессию».

Сократ сказал: «Вы хотите, чтобы я предстал перед другим судом, где-нибудь еще? Хватит и одного. И если Афины, вершина греческой цивилизации, не могут понять меня и принять меня, кто же тогда поймет меня и примет? А чем будут Афины без меня? Мне будет недоставать Афин. Афинам - меня. Нет, я не собираюсь идти этим путем. Я сделал Афины тем, чем они стали сейчас».

И он был прав. Он не строил домов и дорог, но если Афины до сих пор живы в памяти человечества, то это благодаря Сократу и его ученикам. Его учеником был Платон, учеником Платона - Аристотель; а эти три человека — самые сливки афинской культуры, цивилизации; они гении. Платон и Аристотель не приблизились к Сократу. Учитель - несравненен. Платон - великий философ, и в истории философии Платон более важен, так как Сократ никогда ничего не писал.

В этом надо разобраться: люди, которые знают истину, предпочитают говорить, а не писать. Во всем мире — и это не может быть простым совпадением - во все века, во всех странах, они предпочитали говорить. В этом заключается какое-то особое значение. Они все знают, что слово не может передать истину, но сказанное слово может иметь, по крайней мере, нечто живое в себе.

Жест Учителя, глаза Учителя — что-то в Учителе должно сопровождать это слово, подобно аромату, подобно чему-то такому, чего вы не можете уловить, не можете точно определить. Но сказанное слово имеет совершенно другие параметры, чем написанное слово. Одно и то же слово, но написанное, это как тело одного и того же человека, который жил когда-то.

Написанное слово похоже на мертвое тело, а сказанное слово наполнено жизнью - по крайней мере в тот момент, когда есть кто-то, кто слушает это слово. Между тем, кто слушает, и тем, кто говорит, на какое-то мгновение возникает живая вибрация. Слово не бывает одно: жест, глаза, голос, глубина, из которой оно исходит... Где вы найдете такую глубину на плоском листке бумаги? Где вы найдете глаза, жесты, глубину в чернилах? Все будет мертво. Это будет то же самое слово, но в нем не будет огня. Это будет свеча без пламени. Но ведь важна не сама свеча; важным является живое пламя.