Бхагаван Раджниш - Хякудзё: Эверест Дзэн

Меня все время спрашивают: "Как определить, встретили ли мы учителя?" Если, встретив человека, ты чувствуешь, что тебе хотелось бы находиться с ним в одном пространстве, в одной радости, в одной песне, значит, в тебе проснулась потребность в понимании. Эта потребность делает тебя учеником, а там, где ученик, там и учитель. Ученик - зерно, учитель - цветок.

А сейчас пришло время Анандо...

Ольга Ковальская беседует за чашечкой кофе со своей подругой, Розой.

- Я тебе скажу, - говорит Ольга, - телевидение - это глупое изобретение.

- Почему это? - спрашивает ее Роза, жуя печенье.

- Да потому, отвечает Ольга, - что там только и видишь: насилие и секс, секс и насилие.

- Ну да, - говорит Роза.

- Меня уже тошнит от всего этого, - продолжает Ольга. - Когда бы я вечером ни включила телевизор, я вижу лишь насилие.

- Тогда зачем включать? - интересуется Роза.

- Да, но если он не включен, - отвечает Ольга, - сексом хочет заниматься Ковальский!

***

Великолепная Глория встречается с Грязным Робином, импресарио шоу-бизнеса, и просит его посмотреть ее номер.

Она кладет на пол большой апельсин и начинает раздеваться, танцуя под звуки чувственной мелодии. Полностью обнажившись, она под самые энергичные аккорды садится на пол в шпагате, а когда поднимается, апельсина на полу уже нет.

- Фантастика! - кричит Грязный Робин. - Сногсшибательно! Я могу договориться о работе в парижском ночном клубе. Прямо с завтрашнего дня!

- Нет, только не Париж! - нервно заявляет Глория, и Робин устраивает ее на работу в Берлине.

Через две недели он звонит Глории по телефону.

- Хорошие новости! - радостно выпаливает он. - Я договорился о твоих гастролях в Гамбурге, Риме, Каире и Париже!

- Нет, нет, только не Париж! - говорит ему Глория.

- Но почему же, черт подери, не Париж? - злится Робин.

- Понимаешь ли, - говорит Глория извиняющимся тоном, - в Париже моя мама дает тот же номер, только вместо апельсина у нее арбуз!

***

Ковальский и Забрицкий идут по нью-йоркской улице, и Забрицкий рассказывает, как он ненавидит итальянцев.

- Грязные макаронники, - ворчит он, - вечно шумят без толку и порют всякую идиотскую .....! Я только о том и мечтаю, чтобы они убрались назад, в Италию!

Тут два поляка сворачивают за угол и наталкиваются на старика Луиджи, играющего на скрипке, рядом с которым пляшет маленькая обезьянка со шляпой в руках.

Луиджи действительно выглядит как иллюстрация к словам Забрицкого - на нем грязная, запятнанная спагетти куртка, сережка в ухе, и он громко поет итальянские песни.

Ковальский поражен, увидев, как его друг кладет в протянутую обезьянкой шляпу долларовую купюру.

- Зачем ты это сделал? - спрашивает Ковальский, как только они отошли от Луиджи на несколько шагов. - Я думал, ты действительно ненавидишь итальянцев.

- Все верно, - отвечает Забрицкий, - но пока они маленькие, они такие хорошенькие!

Анандо...

Погрузись в тишину.

Закрой глаза.

Почувствуй, как замерло твое тело.

А теперь собери свое сознание, превратив его в стрелу, обрати свой взгляд внутрь себя.

Погружайся в себя с безоглядностью, насколько можешь.

Глубже и глубже...

Пока не достигнешь самих истоков своего существа.

Уходи внутрь, не зная страха, - это твоя территория.

На конце своей стрелы ты найдешь себя полностью пробужденным, как будда.

Это лишь первый шаг.

Открыв в себе будду, сделай второй шаг - выйди за пределы.

Пускай даже будда исчезнет.

Останется лишь безмолвие и безграничное небо.

Это - твой дом.

Тебя больше нет, но ты нашел дом.

Капля росы исчезла в океане.

Тысячи цветов расцвели.

Внезапно, из ниоткуда, донеслась музыка.

Ты видишь, что все вокруг пульсирует энергией жизни, все превратилось в танец, и ты тоже стал частью этого танца.

Собери же цветы и их аромат - как можно больше.

Собери же все осознание, открывшееся в тебе.

Тебе предстоит жить с ним каждую секунду твоей жизни, бодрствуешь ли ты или спишь.

Это единственная известная мне трансформация, превращающая каплю росы в океан, - и наоборот - при которой океан исчезает в капле росы.

Чтобы было понятнее,

расслабься.

Наблюдай. Ты - не твой ум. Ты - не твое тело.

Ты просто наблюдатель. Наблюдение - это ты.

Без суждений, без оценок, просто безмолвное наблюдение, как отражение в зеркале.

Это - твое просветление.

Нет большей радости во Вселенной, чем быть буддой.

Нет большей прелести, нет большей красоты, большего благословения, чем быть буддой.

Жизнь предстает перед тобой во всех цветах - словно радуга.

Этот вечер великолепен, и твое безмолвие сделало его еще более великолепным, еще более прекрасным, твое наблюдение прибавило ему невероятной красоты.

Оно сделало его магическим.

Вскоре Ниведано призовет тебя назад.

Захвати с собой все, что открылось тебе здесь, ничего не оставляй за собой.

Возвращайся, но возвращайся как будда, не знающий сомнения, без колебаний.

Это единственное доверие, которому я тебя учу. Ты - будда.

Посиди несколько мгновений, чтобы вспомнить свои переживания.

Я употребил слова "как" лишь для того, чтобы ты не пугался...

Во всем остальном ты - будда.

Хорошо, Маниша?

Да, любимый Учитель.

Можем ли мы отпраздновать праздник десяти тысяч будд?

Да, любимый Учитель.

Наш любимый. Учитель,

Однажды Юнь Куан спросил Хякудзё:

- Учитель, знаешь ли ты, где ты возродишься?

Хякудзё ответил:

- Мы еще не умерли, так что, какой смысл говорить о возрождении? То, что знает рождение, - не рождено. Мы не можем уйти от рождения, чтобы говорить о нерожденном. Как-то патриарх сказал: "То, что претерпевает рождение, поистине не рождено".

Юнь Куан спросил:

- Относится ли это и к тем, кому еще предстоит постичь собственную природу?

Хякудзё ответил:

- То, что ты еще не постиг собственной природы, вовсе не значит, что у тебя ее нет. Почему? Да потому, что само постижение есть часть этой природы... То, что способно произвести миллиарды явлений во Вселенной, зовется природой дхармы, или дхармакайей.