Бхагаван Раджниш - Путь любви

Вплоть до третьего уровня вы можете назвать любовь диалогом.

После третьего — диалог исчезает. Теперь уже не скажешь, что вы любите; теперь вы и есть любовь. Теперь любовь — это все, что есть: нет больше любящего, нет больше любимых, осталась только любовь.

Во всех жизненных ситуациях нужно помнить, что существует тройственность: познающий, познаваемое и знание; любящий, любимое и любовь; наблюдающий, наблюдаемое и наблюдение. Такова тройственность. И, постепенно, мы должны раствориться. Когда не остается места познающему и не остается места познаваемому, тогда знание выходит за все ограничения. Тогда знание становится необъятным, столь же необъятным, как и само существование. То же происходит и с любовью. Когда не остается места ни любящему, ни любимому.

Когда любовь выходит за пределы всех границ,

Она находит правду.

Она становится самой правдой.

Ей нет границ,

ничто ее не остановит.

Светла мелодии той форма,

Оно подобна миллионам Солнц,

И несравненно будут звуки Вины той.

Той Вины, что поет о правде.

Хочется подробнее остановится на следующем: Кабир снова и снова говорит, что когда любовь окончательно расцветает, возникает яркий свет, как будто бы вдруг миллионы Солнц засияли вокруг. И это говорил не только Кабир; это говорил также Мохаммед, это же говорил Христос и все другие мистики. Все они указывали на то, что когда вы достигаете в себе глубочайшего, все вдруг наполняется светом. Это не может быть просто метафорой: различны страны, различны языки, различны эпохи, но везде, по всему миру все мистики соглашались в одном — что самый последний момент подобен вспышке света, когда внезапно зажигаются тысячи Солнц. И свет их столь ослепителен, что невозможно открыть глаза. Свет так ярок, что требуется время, чтобы к нему привыкнуть и чтобы начать видеть что-то еще. В действительности, когда это случается в первый раз, мистику кажется, что он вдруг оказался в непроглядной ночи. Настолько это ослепляет…

Христианские мистики утверждали, что перед тем, как засияет свет, человек должен пройти сквозь темную ночь души. Это почти так же, как если бы вы посмотрели прямо на Солнце: тогда через несколько секунд вы почувствуете, что вы слепнете. Солнце вдруг исчезнет, померкнет свет; вы почти ослепнете, вы будете чувствовать вокруг темноту.

Когда Солнце слишком ярко и ваши глаза не могут его выдержать, они откажутся смотреть, они сомкнутся — отсюда и темнота. А если перед вами тысячи Солнц, уверены ли вы, что вы сможете их увидеть?

Вначале все станет очень темным, устрашающе темным: мистик почувствует, что он ослеп, но даже несмотря на темноту, появляется нечто успокаивающее; даже в этой темноте все так расслабляет; даже несмотря на эту темноту мистику уже не хочется открывать глаза, чтобы увидеть внешний мир. Внутренняя темнота оказывается гораздо лучше внешнего света; несравнимо лучше, гораздо лучше. Мистик расслабляется в этой внутренней темноте, и так, постепенно, он привыкает, его глаза становятся способными увидеть этот свет, увидеть, что есть этот свет.

Снова я хотел бы вам напомнить: физики говорят, что материя состоит из электрических волн, и если начать материю расщеплять, то в конце концов, когда вы дойдете до атома, вы найдете ярчайший свет — когда останутся только электроны. Вот, в двух словах, вся теория расщепления атомного ядра, получения атомной энергии. Один-единственный атом, взорвавшись, превращается в такой великий свет.

Когда были сброшены атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, люди увидели невиданный до сих пор по своей яркости свет, ярчайшую вспышку света: всего лишь на несколько секунд сиял великий свет. Если это возможно при расщеплении маленького атома, который невидим невооруженным глазом, то стоит задуматься, помедитировать: может быть, когда внутренняя клеточка вашей жизни , атом вашей жизни, атом вашего существа вспыхнет, то может случиться то же самое, потому что жизнь — это та же самая энергия: что вовне, что внутри, что материя, что сознание — это та же самая энергия.

Физики говорят, что атом становится вспышкой света, мистики говорят, что душа становится вспышкой света. Похоже, что в этой точке их мнения сходятся. В действительности, никто не пытается навести мост между религией и наукой. Если это сделать, это окажет неоценимую помощь — это будут два параллельных пути. Они должны быть параллельными, им придется быть параллельными, потому что существование — одно. Однажды мы придем к точке, где все, что было открыто наукой и все, что было открыто религией, как бы ни были различны их языки, придут к согласию, потому что все мы стремимся найти ту же самую истину — может быть, различными путями, различными технологиями, различными методами, различными подходами, по различным схемам, но все мы стремимся найти все ту же правду. Рано или поздно появится что-то, в чем мистики и ученые придут к одному и тому же выводу.

Светла мелодии той форма,

Она подобна миллионам Солнц…

И еще одна вещь: с самых древних времен на Востоке считалось, что каждый звук имеет свой особенный цвет. Вот почему в индийской музыке мелодия называется para: «рага» означает цвет. Каждый звук имеет свой собственный цвет: это одна из самых древних доктрин восточной музыки. 11 современные ученые уже начинают это понимать: что должна существовать определенная связь между звуком и цветом, потому что звук — это но что иное, как колебания электричества, и то же электричество ость цвет и свет. Когда пучок света преломляется, проходя черооз призму, он окрашивается в семь цветов. Когда эти семь цветов сливаются вместе, они снова превращаются в белый свет. Существует семь звуков, так же как семь цветов. Несомненно, что должна существовать какая-то связь между семью цветами и семью нотами

В этом заключается теория индийской музыки, и Кабир — не только мистик, но 'только метафизик;, он к тому же — музыкант. Он говорит: форма этой мелодии светит, как миллионы Солнц. И когда внутренняя мелодия, внутренний звук, беззвучный звук, uuaxum-iiag, омкар, проявляется, то его свет чисто белый, потому что теперь все поты и все звуки сливаются в один. Так же как семь цветов сливаются в один цвет, белый, семь звуков сливаются в один звук, звук тишины.

Иногда в глубокой тихой ночи вы что слышите. Либо когда вы закроете плотно свои уши, то вдруг внутри слышен звук. Если вы станете еще более медитативны, когда всякое; мышление прекратится, вы сможете услышать глубочайшее. Когда ум прекращает смой бог; то призма исчезает. Тот звук был разделен, расщеплен именно через призму ума. Когда призма устранена, когда ум устранен, все звуки сразу становятся одним. И цвет этого звука — то, что люди называют звуком хлопка одной ладони — белый.