Геше Роуч - Как работает йога. Исцеление и самоисцеление с помощью йога-сутры

— Почти, — ответила я, — В заключение этой части Мастер добавляет:

Долго и деликатно.

— Что бы это значило? — спросил комендант.

— Если подумать, то до сих пор мы говорили с вами о состоянии дыхания: вдох или выдох, остановка или движение. Еще мы говорили о механике дыхания: местонахождение, скорость, измерение. Теперь же Мастер предлагает взглянуть на дыхание чуть глубже: как на инструмент для достижения все больших и больших внутренних глубин.

Обычно по ходу выполнения поз вы стараетесь дышать как можно более «долго» — то есть поддерживать полноту дыхания на вдохе и выдохе, независимо от того, с какой скоростью вам приходится дышать.

Это крайне важно для достижения желаемого воздействия на каналы изнутри.

— Изнутри? Что-то я не пойму, — признался комендант.

Я крепко задумалась, какой бы привести пример из повседневности.

— Допустим, у нас есть длинная бамбуковая трубка, которую мы выдолбили изнутри и теперь используем для доставки воды из ручья в дом.

Он кивнул. Его взгляд был прикован ко мне с неподдельным интересом. У него и впрямь была хватка очень хорошего ученика.

— И вот однажды вода перестала поступать справно — течет себе тоненькой струйкой. Вам ясно, что наша труба закупорилась где-то посередине — то ли от ила, то ли еще от чего. Если подумать, то есть два разных способа уладить дело… — я подождала, пока он сообразит сам.

— Взять палку и постучать по трубке снаружи — вроде того, как можно разговорить не очень-то общительного заключенного…

Я поморщилась и бессознательно потерла шрам на руке.

— Ух… извини, — поправился он с искренним сожалением в голосе, — А можно еще забраться внутрь — найти тонкую длинную тростину, сунуть в трубу и попытаться пробить затор. Может статься, что придется хорошенько дунуть в эту трубку и посмотреть, поможет ли это прочистке.

— Тут та же история, — сказала я, — Видите ли, позы, которым я вас научила до сих пор — это работа снаружи: мы вытягиваем разные части тела, чтобы вызвать такое же вытяжение и во внутренних каналах. Или сгибаемся в ключевых суставах — которые, так уж сложилось, находятся как раз в тех местах, где заторы уже были, даже когда вы еще росли в утробе — и стараемся расслабить эти самые пережатые места. И все это для того, чтобы заставить внутренние ветры — лучшие из них — двигаться вновь.

Но ко всему этому можно подобраться и изнутри, — продолжала я, — Задача заключается в том, чтобы выпустить на волю добрые ветры, заставить их двигаться, всегда помня, что ветры — это перевозчики, вроде лошадей, и что на них перемещаются наши мысли. Они неразрывно связаны друг с другом: стоит сдвинуть одного, и другому тоже придется сдвинуться.

Так вот, выполняя позы так, как мы делали до сих пор — почти как физические упражнения — подобно тому, что мы стучим по трубе, чтобы отбить от стенок грязь, которая перегораживает свободное течение воды в ней. Мы стараемся освободить лошадей — внутренние ветры — и дать им волю двигаться. Так в теле возникает и приумножается благополучие, и физическое и умственное, потому что удален источник нездоровья: места закупорки расчищены.

Но, если задуматься, можно сделать так, чтобы наездник управлял лошадью, а не наоборот. То есть можно целенаправленно находить мысли, которые бы двигались по срединному каналу, питать их, усиливать. И тогда они задвигаются свободно, увлекая внутренние ветры за собой. Чем больше внутренней энергии потечет посередине, тем слабее будет становиться хватка боковых каналов. Срединный канал будет все полнее и сильнее, все способнее противостоять любым грядущим замыканиям со стороны боковых каналов.

— Нет заторов — и все точки на теле, где было больно, или которые уже начали стариться, начнут меняться. Добрые счастливые мысли будут становиться все сильнее. Поразительно… — произнес комендант.

— Поразительно то, что в этом заключается истинная причина того, что мы чувствуем себя счастливее, когда здоровье у нас улучшается: как раз тут и пересекается физическое и ментальное. Это вполне очевидно, но самому до этого догадаться непросто.

Это и впрямь было поразительно, и сам он поразил меня тем, что так быстро увидел эту связь. Я улыбнулась, и мы довольно легко прошлись с ним по нашему привычному набору поз, так, чтобы расслабить тело и внутренние ветры, но не переутомляясь. А затем я усадила его на одеяло, которым мы обычно застилали пол на время занятий. Я попросила его скрестить ноги, но так, чтобы ему было удобно сидеть.

— Есть кое-что, что вам необходимо знать, — заговорила я, — в Давние времена выполнение поз имело одну-единственную цель.

Мастер упоминает эту цель, когда описывает, каким образом позы обеспечивают вам непреходящее внутреннее благополучие:

Это происходит

Через равновесие между

Усилием и расслаблением

И через бесконечные формы

Уравновешенной медитации.

Таким образом, видите, что изначальной задачей поз является оздоровить вас и придать вам сил, а также выпрямить потоки мыслей-ветров, до того состояния, чтобы вы могли спокойно медитировать, любым способом — но всегда поддерживая равновесие между усилием, необходимым для сохранения ума на грани сна, и расслабленным ощущением, которое требуется для успокоения его и удерживания от размышлений над всякой всячиной. И исконные, самые ранние позы — это просто разные способы удобно и устойчиво усаживаться для медитации.

— Так мы что — собираемся медитировать? — неунывающе спросил комендант.

— Не совсем, — ответила я.

— Значит, молиться? Или созерцать?

— Ни то, ни другое, — ответила я, уставившись в пол, в попытке что-нибудь придумать.

— По правде говоря, — сказала я, наконец, — Мне как-то не с руки называть это любым из названных наименований — просто потому что разные люди из разных мест имеют настолько разные представления о том, что такое медитация, молитва или созерцание. И у каждого из них есть свои собственные чувства по поводу всех трех — но вы увидите, что то, чем мы собираемся заняться, есть нечто совсем свежее, нечто захватывающее и совсем иное: это способ работы над болью в спине изнутри, способ позволить счастливым мыслям двигаться беспрепятственно. Своего рода слесарные работы…

Комендант промолвил нерешительно:

— Не думаю, что Мастеру понравилось бы, что ты называешь это «слесарными работами».

Я нахмурилась и, в конце концов, вынуждена была кивнуть.

— Ну, тогда мы просто будем сидеть. Вместе, молча, — я посмотрела в окно.

— Мы будем сидеть в тишине, — сказала я, — вот и все. 73

На следующий день по пути в участок я снова наткнулась на того же мальчугана — он привел с собой друга. Они якобы хотели погладить Вечного, и всем троим это, безусловно, понравилось. Но, кроме того, было очевидно, что мальчишкам одиноко и скучно без их вожака и приемного отца — без Бузуку. К концу недели все восьмеро из мальчишеской банды Бузуку ждали меня на тропе — погладить собаку и поболтать. Это вошло в традицию, и я со временем узнала, как кого зовут. Мальчика, которого я встретила на тропе первым, звали Кумара Вира — Юный Воин, и я скоро поняла, что он оказался единственным, кто осмелился подбрасывать передачи с едой Вечному и мне, прямо в тюремном дворе, ночами.