Александр Шевцов (Андреев, Саныч, Скоморох) - Очищение. Том.2. Душа

Дальше распутывайте эту одесскую логику сами, там еще много говорится такого, что хочется замахать руками и закричать: хватит, хватит, не трахай мне мозги! Все твое! Извините…

Что же касается Школы Выготского, то о них даже отдельную главу писать не стоит, настолько они стерильны от подозрений в душевности. Впрочем, я скажу несколько слов о советской психологии в заключении, прежде чем перейти к рассказу о том, о чем вопила истерзанная душа Семена Людвиговича Франка.

Я уже говорил, что все подозрения школы Выготского в душевности беспочвенны и даже оскорбительны. Бездушней психологии не бывает, хотя вся остальная советская психология была ничуть не душевней. Это, конечно, не значит, что бездушными были и все психологи советской поры. Лично как люди они могли быть очень разными и неожиданными. Но это совсем другое дело. Я ведь рассказываю не о них, а о научном понятии души, как оно бытовало в советское время.

Итак, Школа Выготского, а именно — Лурия и Леонтьев.

Александр Романович Лурия(1902–1977) дает исчерпывающую отповедь всем желающим запачкать его имя подозрениями в порочащих связях с душой. Делает он это в высшем достижении всей советской нейропсихологии — фундаментальном труде с проникновенным названием «Высшие корковые функции человека».Как могло родиться такое словосочетание, можно лишь догадываться. И я для себя предполагаю, что от большой детской хитрости, рождающейся из страха, что тебя найдут. В общем, чтобы создать для себя из психологии такое убежище, которое никто бы не мог заподозрить даже в претензии на идеологическую науку, нужен был неимоверный талант. Все-таки психология — это наука о человеке, а не о нейронах…

«Основным достижением современной психологии можно считать отказ от идеалистического представления о высших психических функциях как проявлениях некоего духовного принципа, обособленного от всех остальных явлений природы…

Современная психология полностью отошла от прежних представлений о сложных психических процессах как далее неразложимых «способностях» психики или первичных «свойствах» мозговых процессов человека. Ею полностью отвергается и представление о том, что сознательные процессы человека следует оценивать как проявления "духовного принципа", не подлежащего дальнейшему объяснению.

Современная психологическая наука, следуя положениям И. М. Сеченова и И. 77. Павлова, рассматривает высшие психические процессы как сложную рефлекторную деятельность, благодаря которой осуществляется отражение действительности» (Лурия, с. 31).

Это издавалось в 1962 и 1969 годах. Время Хрущевской оттепели и Брежневского психушечного застоя. Очень, очень разные эпохи. Но книга издается без изменений, будто время замерло для Лурии где-то до 1953 года. И замерло навсегда.

В то же время — в 1959 и 1965 годах — издает свою диссертацию «Проблема возникновения ощущения»и второй столп советской психологии Алексей Николаевич Леонтьев (1903–1979). Судите сами, оправданы ли хоть малейшие подозрения в отношении Леонтьева.

«Психика есть свойство живых, высокоорганизованных материальных тел, которое заключается в их способности отражать своими состояниями окружающую их, независимо от них существующую действительность, — таково наиболее общее материалистическое определение психики. <���…>

…всякая попытка представить психическое как хотя и связанное с материей, но вместе с тем принадлежащее особому духовному началу является отступлением от научных позиций» (Леонтьев. Проблема, с. 35).

За несколько лет до смерти в Лекциях по общей психологии, которые он читал в МГУ, Леонтьев кратко и однозначно подтвердил, что старая гвардия своих военно-научных позиций не сдает:

«Без телесного субъекта со свойственной ему морфофизиологической организацией, без наличия работающих органов и, как я уже сказал, центральной нервной системы— мозга, в широком значении этого термина, — никакого психического отражения, существования психики невозможно/

Поэтому всяческие психические явления и психические процессы можно считать необходимым результатом работы, функционирования этой системы органов, формирующихся в ходе развития жизни субъекта. Если говорить коротко, то психика является результатом, функцией мозга» (Леонтьев. Лекции, с. 13).

Естественно, вслед за мэтрами такое понятие души было принято всей советской психологией. Я даже не хочу множить примеры, но просто беру с полки наугад первую же подвернувшуюся книгу психологов следующего поколения и просматриваю ее внимательно. Я знаю, там, так или иначе, прозвучит этот то ли символ веры, то ли клятва юного пионера психологической науки. Впрочем, вернее дать ей психологическое имя «знак свойства». Любой, кто хотел кормиться у кормушки советской психологии должен был хотя бы однажды произнести отчетливо и во всеуслышание, что отрекается от души. Конечно, правильным научным языком.

Книга, которую я выхватил, оказалась вторым томом «Психических особенностей человека», написанной в 1960 году Ковалевым и Мясищевым. И уже на 17 странице я нашел рассказ о Христиане Вольфе и его учении о способностях. Бог с ними со способностями, а о душе там сказано то, что полагалось, то есть слова отмежевания.

«Учение X. Вольфа заслуживает упоминания по двум причинам.

Во-первых. Многообразие проявлений психической деятельности Вольф пытался связать с внутренними возможностями психики, или души.

Современная психология, принципиально рассматривающая внутреннее в единстве с внешним, отвергает субстанциональность души» (Ковалев, Мясищев, с. 17).

Ну, с какой стати нужно было это говорить? Случайные люди таких книг не читают, они для профессионалов, а профессионалы и сами знают, чего нельзя в психологии. Значит, для цензоров из идеологии. А зачем это цензорам? Ведь не просвещения же ради! Конечно, чтобы заявить: дяденьки и тетеньки, я правильный мальчик, видите? Я хорошо себя веду. Я свой.

И дальше было не лучше. Ярошевский так описывает то, что происходило у нас с предметом психологии, то есть психе, в советское время.

«В Советском же Союзе под воздействием идеологии марксизма в тех случаях, когда требовалось определить предмет психологии, его обозначали либо все тем же словом психика, либо выделяли в качестве такового деятельность(Басов, Рубинштейн, Леонтьев), правда, трактуя эту формулу (признанную правоверно марксистской) различно. В одних случаях относили к ведению психологии всю «морфологию» деятельности (ее строение), а в других — считали, что к психологии относится только психологический аспект этой деятельности» (Ярошевский. Наука, с. 63).