Александр Шевцов (Андреев, Саныч, Скоморох) - Женитьба дурака. Теория и предварительная подготовка

Если мы из души на это посмотрим, а не из общества, то это блаженство. Душе свойственно пребывать в блаженстве или не пребывать в нем, терять его. В действительности, счастье — это тогда, когда твоя душа в блаженстве. Внешне это называется счастье. Внутри — это блаженство.Значит, если вы хотите, чтобы было семейное счастья, вам нужно достичь такого состояния, когда ваша душа дома блаженствует.

Как туда идти? По тем ступеням, по которым вы оттуда и убегали. Вот вы в мышлении, в сумасшествии, в мышлении, в разуме. Разум, видите? Задача — полезность, съедобность, то есть сытость, назовем так, опасность. Что выбивает из состояния блаженства? Голод? Не быстро. Отличие каких-то удобств? Не быстро. Опасность — мгновенно, сразу лишает. А!! Ты выскакиваешь из блаженства, хотя и не переходишь в страдания, ты переходишь в некое настороженное состояние, в котором ты решаешь, что делать. Правильно? Если дальше этот хищник набросится, будет боль, может смерть, блаженство потеряно. Поэтому прежде, чем ты потеряешь блаженство, вернее, прежде чем ты променяешь его на страдания, ты еще можешь решить некую задачу «как не потерять». Ты возвращаешь блаженство всегда.

Если нет опасности, но есть голод, ты постепенно тоже теряешь блаженство, приходит беспокойство, а потом боль, разрушение и смерть. Точно также, если нет уюта, ты теряешь блаженство. Не, с милым рай в шалаше, пока он не атташе, а милый. Увидьте это. Пока он действительно милый, да где угодно! Но он перестал любить, и ты начинаешь болезненно чувствовать отсутствие уюта и бытовых мелочей.

Причем в средние века тебя начинает доставать то, что ваш деревянный нужник, подвешенный над вторым этажом, поскольку у вас трехэтажное здание в узком городском ущелье, начинает течь через края. А куда ходили, по-вашему, в узких городских улочках в средние века? В нужники. А где эти нужники, если ты живешь на втором, на третьем этаже? Двух-трехэтажная была Европа. Тут же, на третьем этаже. А куда оно падает? Вы думаете в канализацию? А понятие золотарь не помните? То есть разъезжавший по городу на бочках говновоз вычерпывает это. Откуда? Вот оттуда. А если это потекло к тебе в комнаты с третьего этажа не вода в этот раз, а просто жидкое дерьмо, блаженство потеряно? Это другое нарушение уюта, чем сейчас.

А когда ты жил в пещере, там было другое. Допустим, что в эту пещеру слишком часто забредают кабаны, а твой дурак, муж, ничего не может сделать с этим. Вот у соседей все эти кабаны давно завяли бы, а тебе просто спать нельзя, они всех детей затоптали. Да какая разница, это внешнее.

А через пару сотен лет мы вообще не будем понимать, как можно было жить в таких диких условиях, как мы с вами.

Важно одно, при этом женщина решает всё те же задачи, и мужчина находится всё в тех же состояниях сознания. Суть одна во все времена и все эпохи. Внешние проявления разные.

Да, бытовой уют, полезно-неполезно, тоже лишит блаженства. Ты явно ( обращается к Юношке — ред.) из всего этого не учел и не принял к исполнению все три условия разума. Ты не был опасным, ты был только гнусным и нудным. Ты не заботился о сытости и благополучии, для чего отказывался сам от еды и прочего. И у вас никогда не было уюта. Ты даже не принимал помощь ни от одной из них, как сделать уютным дом. Да фиг тебя заставишь делать дом уютным.

Маманя мне когда-то говорила, что когда пришла перестройка, негде было работать, а на руках двое почти двадцатилетних оболтусов, тех которые растут и жрут много. Она ему как-то сказала, когда есть вообще ничего не было, в холодильнике пусто было, может, ты устроишься на какую-нибудь работу? (А он в НИИ работал, представляете? Сколько тогда в НИИ зарабатывали, когда по нескольку месяцев зарплату вообще не платили?) «Вот когда будет совсем плохо, вот тогда и устроюсь». И мать с двумя щенками на руках просто не поняла, что ответить. А что значит, «совсем плохо», кому совсем плохо? И она поняла, не им. Ему. Вот когда ЕМУ станет совсем плохо, вот тогда он устроится на работу! Я правильно, Маманя, передаю? Ему плевать на детей было! Ты жердила, встань! Вот это чудище прокормить! Да оно еще без брюха. Значит сквозь него, как сквозь трубу!

И полезно-неполезно! Тебе вот эта женщина предлагала, давай сделаем твою квартиру, чтобы не было классики перебургских квартир, когда к стенке прикасаться нельзя, потому что из под 17 эпох краски выгнившая штукатурка, ты надавил, она посыпалась. Причем, может посыпаться прямо на унитаз, который от такого веса лопнет?

— Предлагала.

Она не говорила, почему тебе предлагала? Что она хочет быть тебе полезной. А ты ответил что? Тогда я буду тебе должен. Она ответила: Да! Ты будешь должен, и тогда у нас наконец-то появится семья! (смех) Мы будем нужны друг ругу. Пока ты не должен ничего своей женщине, ты абсолютно независим, что ты и делал. В итоге у тебя нет семьи, и она не чувствует спокойной себя в отношении тебя. Мы только что это обсуждали. Что девочкам важно хоть что-то делать для своего избранника и быть полезной. Это так важно быть полезной! Тогда он с тобой, он раскрылся! Вот фиг, тебе! и она никогда не будет с тобой!

И у тебя ( обращается к Медянке — ред.) не будет самого главного — уверенности в завтрашнем дне. Ей, которой по природе, пусть не в данном случае, но в принципе женщине, которой по природе надо быть уверенной в том, что она подымет этих щеночков, когда будет слабой, потому что есть сильный мужчина, сильный самец, который сделает всё именно тогда, когда ей плохо. Пусть он сейчас гуляет, шляется, она потерпит, но когда ей будет плохо, он придет и сделает всё. Вот ей, которой это нужно, ты сказал — «Вот! Ты не будешь спокойна рядом со мной, потому что на меня положиться нельзя!»

— А я всегда считал наоборот, на меня можно положиться. Во-вторых, я всегда прихожу, когда нужно.

Медянка: — Как это?

Скоморох:…и жертвую собой. Давай хотя бы так сделаем, Слава. Поймем, что ты совсем не знаешь женской природы. При этом ты еще не знаешь мужчин и мужской природы и не знаешь, что такое разум.

— Всё не по разуму. Это я точно увидел, что всё против разума. Я как будто настаивал, по каждому пункту, по каждой части работы разума. И быть не опасным, точно не могу сказать. Со съедобностью, я, по крайней мере, не обеспечивал, и прикрывал это чем-то другим. Не позволял ей кормить себя. По настоящему.

Скоморох: Я же не обеспечиваю. Поэтому и есть не буду…

— Если это сейчас про Медянку, то это не так.

Медянка: Так.

— Так, Слава. Это уже я говорю, как прикладной психолог, понимая, что если у тебя не включена эта часть разума, то это так. Это не может быть иначе. Как тебе это сказать. Ты мог поесть в гостях у кого угодно, но это не так для женщины. Это они все отлично чувствуют, когда ешь так, а когда не так. Когда ты в ответ говоришь «всё было очень вкусно!» И она говорит: «Ну ладно. Мой номер телефона у тебя есть». Понимая, что он не придет, но оставляя хоть возможность.