Сергей Коленченко - Техника безопасности в духовном мире

Ещё один пример из православной конфессии.

Как-то в лавре, когда литургию служил Сергий Радонежский, некоторые из прихожан увидели в алтаре незнакомого человека в сияющих одеждах. Думая, что это один из приехавших с князем Владимиром Андреевичем, спросили князя. Тот ответил, что никого из священников не привозил. После службы спросили преподобного, кто сослужил ему во время литургии. Сергий Радонежский сначала уклонялся от ответа, потом неохотно признал: «Если уж Господь открыл эту тайну, то могу ли я скрыть ее? Тот, кого вы видели, действительно ангел. И не теперь только, а и всегда, когда я совершаю литургию, мне, недостойному, бывает такое посещение. Но вы храните это в тайне, пока я жив».

Интересно, что они одинаково просили ничего не говорить до их смерти.

Это пример правильного отношения к чудесам. Как правило, соблазнов от них больше, чем пользы. Но почему добрый пример не заразителен?

А. Горбовский рассказывает, что знал священника, который попробовал развить в себе способность целительства, и у него стало получаться. Прихожане начали замечать, что после благословения у некоторых исчезала боль, у других проходили болезни. Об этом стали говорить. Однако, когда разговоры дошли до него, он после мучительных раздумий и молитв прекратил эту практику. Объяснил он это так:

«Они ведь думали обо мне невесть что. Получалось, что я невольно обманывал их».

А пример сотен и тысяч исцелённых Смитом Виглсвортом? Зафиксированы даже случаи воскрешения. При этом он никогда не говорил о чудесах, а просто благодарил Господа за проявление Его силы. Он считал это совершенно естественным, как дышать.

А разве в вашей жизни никогда не происходило ничего чудесного? Если нет — то вы редкий человек.

Но всё это не главное. Оглянитесь вокруг.

Небесная синь, детский смех, соловьиная трель, цветок вишни и пчела на нём, лягушка в пруду, морской прибой, величие гор, глаза любимой, безбрежность пустыни, шум леса, запах свежего сена, вкус парного молока — разве это не чудо? Собственно сам мир — это и есть главное чудо.

При этом я хочу сказать, что с уважением отношусь и к православной, и к католической, и к протестантским церквям (да и к другим религиям), и не хотел бы оскорбить их чувства, как не считаю, что, исповедуя свои взгляды, они оскорбляют мои. Мне неинтересны все их отличия «истинной веры» от «веры истинной».

Видимо у меня сказываются родовые корни. По отцу я происхожу из крестьян. Там перемешаны две национальности: украинская и белорусская. Я считал, что по отцу я украинец, но отец объяснил, что мой дед и прадед, хотя и были украинцами, но считали, что у хохлушек вредный характер, а белоруски более покладистые. Естественно, что они женились на белорусках из расположенной неподалёку белорусской деревни. Дед был знаменит тем, что умел сеять с двух рук (редкое качество, даже с одной получается не у всех), бабушка была знаменита изготовлением самого вкусного в деревне хлеба. По матери моё происхождение разночинное. Прадед служил в гусарах и был российским дворянином, на балу познакомился со шляхтянкой и влюбился. В ту пору брак между католиками и православными не допускался. Прадед договорился с прабабкой, ночью она вышла из дома в рубашке, подъехал прадед с друзьями. Её закутали в шубу, завезли в церковь, где разбуженный поп перекрестил её в православную веру, нарек Катериной, и повенчал. Родители от неё отказались (bo ona zlamala wiare). Нажили они четырнадцать детей. Небольшое имение прадеда полностью ушло на образование детей. Стали они врачами, инженерами, адвокатами, учителями. Моя бабушка была самой маленькой. Она стала учительницей. Вышла замуж тоже за учителя, белоруса. В их многодетной семье из семи детей самой маленькой была моя мать. Вот и вышло, что в роду смешались и нации и конфессии. Отсюда доброжелательное отношение ко всем.

Я глубоко уважаю таких святых людей, как Ориген, Иоанн Златоуст, папа Лев, Исаак Сирин, Мартин Лютер, Смит Виглсворт, Иоанн Кронштадтский, Бенни Хинн, мать Тереза, Серафим Саровский, Кеннет Хейгин, брат Кольбе и многих-многих других, в том числе и погибших в сталинских застенках и фашистских лагерях. Честь им и слава. Как поют баптисты (ЕХБ): «Сколько братьев-борцов легло, и сестёр молодых и старых».

А сколько неизвестных великих имён хранит история!

Я припомню вам лишь одно забытое имя. О нём рассказал Идрис Шах.

Шейх Ахмад аль-Бедеви (? — 1276) основатель суфийского ордена Бедевия в Египте говорил: «Варвар — тот, чьи восприятия настолько грубы, что ему кажется, всё можно постичь только в результате эволюции и постоянного приложения усилий на пути к Богу. Люди смеются над Мусой (Моисеем) и Исой (Иисусом) из-за своей абсолютной невосприимчивости, а также потому, что скрыли от самих себя истинный смысл слов и действий этих великих людей».

Он был проклят мусульманами за проповедь христианства и христианами за отвержение позднейшей христианской догматики и символики.

Он оставил изящную притчу об огне. Перескажу её вкратце.

Давным-давно некий человек, упорно размышляя над тайнами природы, открыл секрет добывания огня. Звали этого человека Нур. Он решил поделиться этим секретом с людьми и отправился от общины к общине. Некоторые принимали его секрет и поняли пользу этого знания, некоторые пугались и прогоняли его, пока одно из племён не пришло в дикую панику от демонстрации огня и убило Нура, видя в нём исчадие ада.

Прошли века. В первой общине, где Нур показал секрет огня, это знание сохранилось лишь у особых жрецов, пользующихся властью, богатством и теплом, когда остальные замерзали от холода. Вторая община забыла искусство Нура, но стала поклоняться орудиям, с помощью которых Нур добыл огонь. Третья община поклонялась изображению Нура, считая его своим учителем. Четвёртая община сохранила историю открытия огня в легендах и преданиях. Часть людей верила в них, часть считала вымыслом. Пятая община пользовалась огнём, жила в тепле и готовила пищу.

Спустя много лет мудрец с учениками путешествовали по этим краям, и ученики пришли в изумление от увиденного количества ритуалов. «Но ведь все это просто добывание огня. Наш долг открыть перед этими людьми правду», — сказали они.

Мудрец ответил: «Хорошо. Давайте повторим путешествие, и тогда те, кто уцелеет к его концу, поймут сущность проблемы, а возможно и пути её решения».

В первом селении, где искусством разведения огня владела каста жрецов, вышел первый ученик и сказал: «Я могу совершить чудо, которое вы относите к особому проявлению божества. Я покажу вам как это сделать». Но больше он не успел сказать ничего. С воплями и проклятиями он был немедленно схвачен как святотатец и осквернитель. Больше его не видели. Мудреца с остальными учениками немедленно прогнали.