Бхагван Раджниш - Мастер иррационального

Просветленный человек становится частью безграничной космической действительности. Он больше не скряга, не маленький островок. Он — целый континент. Он больше не индивид… вначале он просто отбрасывает личность и обретает индивидуальность; затем он отбрасывает индивидуальность и достигает размеров космической действительности. В этот момент он везде и нигде. Весь мир изменился.

Итак, если ты видишь такого человека и твое зрение не замутнено, тебе без слов ясно, что он — просветленный.

Был такой случай.

Один из учеников Будды, Манджушри, медитировал в течение двадцати лег. Когда он обрел просветление, другие просветленные сразу же это поняли. Шарипутра сказал ему:

— Почему ты не подойдешь к учителю и не расскажешь ему о своем просветлении?

Манджушри засмеялся и ответил:

— Зачем? Я и так знаю, что, как только мы встретимся с ним, он сам все поймет. Мне незачем говорить ему об этом.

И вот как было дальше.

На следующее утро Будда Гаутама, прогуливаясь, поравнялся с деревом, под которым сидел и медитировал Манджушри. Будда огляделся и сказал:

— Манджушри, ты должен был объявить о своем просветлении. Неужели ты думаешь, будто можно скрыть огонь? Вокруг тебя полыхает пламя. Вокруг тебя расцвели цветы — такое может не заметить только невежда, любой просветленный видит это, даже если ты молчишь.

Манджушри прикоснулся к стопам Будды и ответил:

— Вот почему я не приходил к тебе. Я подумал, если просветление подлинно, если оно не галлюцинация, будет лучше, если Гаутама Будда сам увидит это. Сотни людей обрели просветление под его руководством. Если же он пройдет мимо меня, не обратив внимания, значит, мой час еще не настал, значит, я просто вообразил себя просветленным.

И это не единственный случай. Огромное количество людей обрели просветление под руководством Будды Гаутамы. За ним постоянно следовали десять тысяч монахов, которые целыми днями занимались медитацией — созерцали свой ум. В нужное время, в нужный сезон они, один за другим, начинали взрываться.

Исходя из личного опыта, могу сказать — это заразительный процесс. Если какой-то человек, сидя рядом с тобой, обретает просветление, что-то происходит и в тебе самом. Изменившаяся энергия этого человека передается тебе.

Просветление — вовсе не то, чего нужно достичь; оно уже здесь, оно — твоя собственная природа. Просветление — самая простая вещь в мире, и именно это делает его таким трудным.

Чтобы уйти внутрь себя, человеку требуется небольшой толчок. Нет, не в буквальном смысле. Такой толчок скорее сродни магнитному полю или электричеству. Его нельзя увидеть, однако он может передаваться от одного человека к другому, если тот, другой человек уже созрел. И однажды происходит взрыв.

Будда Гаутама позволял десяти тысячам людей пребывать рядом с ним постоянно. Он делал это для того, чтобы создалось энергетическое поле. Кто-то продвинулся на шаг дальше, кто-то продвинулся на два шага дальше, кто-то — уже совсем рядом с точкой взрыва. Если один человек взрывается, он может запустить цепную реакцию, воспламеняя тех, кто идет вслед за ним. В дзэн это называется передачей светильника или передачей огня.

Никто не способен вести себя так, как если бы он уже был просветленным. Просветление не имеет определенной формы. Каждый просветленный — уникален. Невозможно ему подражать. Любые попытки подражания лишь уведут тебя от себя самого — чем больше ты стремишься уподобиться просветленному, тем дальше оказываешься от самого просветления.

Вот почему следует знать, как вести себя рядом с просветленным человеком. Просветлению невозможно научиться — это не учение и не дисциплина. Нужна особая форма восприимчивости, открытости; нужно позволить учителю войти в тебя.

Обычно мы этого боимся. Мы пытаемся соблюсти дистанцию. Нам кажется, что необходима защита: кто-то может попытаться нас унизить, кто-то может сделать нам больно. И мы ограждаем свое существо от возможной опасности, стараясь держаться на некотором расстоянии даже от тех, кого любим.

Адольф Гитлер боялся женитьбы, он не мог допустить, чтобы кто-то находился в его комнате, пока он спит, — кто его знает… ведь все вокруг такие чужие… Он женился за три часа до своей смерти, когда бомбили Берлин. Речь шла всего лишь о нескольких часах…

Посреди ночи он пригласил в бункер священника и женился. Его друзья говорили ему:

— Какой в этом смысл, ведь ты готовишься выпить яд?

Он отвечал:

— Сейчас брак мне уже не опасен. Я умру женатым. Эта женщина всегда хотела выйти за меня замуж, а я все откладывал.

Самозащита потеряла смысл. Обручившись, молодожены приняли яд и отправились в астральное свадебное путешествие.

Мы боимся подпускать других людей к себе. Этот страх всегда живет в нас. Но человек должен отказаться от защиты и осознать, что он — с учителем. Ты должен просто открыться. Оставь дверь открытой. В нужный момент учитель войдет — не физически, просто новая энергия запляшет в твоем существе.

Утверждение Риндзая весьма примечательно.

Как-то Риндзай сказал: «Кто бы ни пришел ко мне, я не ошибусь. Я буду точно знать, откуда он явился».

Риндзай говорит не о каком-то месте, откуда, вероятнее всего, может прийти человек, а о пространстве, в котором этот человек пребывает, — о состоянии сознания этого человека.

Если в его появлении будет что-то особенное, он окажется таким, словно он потерял себя.

Он появится спотыкаясь, ища опоры. Он будет выглядеть… в его глазах ты прочтешь, что он потерялся. Он не знает, куда и зачем идет. Подобная ситуация характерна для большинства людей. Никто не знает верного направления — все ищут путь на ощупь.

Риндзай хочет сказать: «Я никогда не ошибаюсь в людях. Я вижу, откуда пришел человек, в каком пространстве он находится. Я вижу, колеблется ли он, неуверен ли он в себе, ищет ли он наставничества или же напичкан заимствованными знаниями и его эго раздуто, как будто он знает все».

Если в его появлении не будет ничего особенного, он окажется таким, словно он сам себя связал веревкой.

На первый взгляд может показаться, что люди свободны. Никто как будто бы не связан веревкой по рукам и ногам. И все-таки приглядись повнимательнее. Ты увидишь — к каждому человеку привязано множество веревок, тянущих его одновременно в разные стороны. Это приводит к диссоциации — расщеплению личности.

Можно называть эти веревки любовью, амбициями, ревностью, завистью, ненавистью. Как их ни называй, они все равно остаются веревками. Если твой ум занят каким-либо из перечисленных чувств, это чувство превращается в веревку.

Лишь незанятый ум знает, что такое свобода. Со стороны кажется, что люди свободны, однако Риндзай говорит о незримых веревках. Ты можешь ощутить эти веревки — свою привязанность к матери, к отцу, к жене, к мужу, к детям, к друзьям, к врагам.