Роберт Мосс - Сновидческие традиции ирокезов. Понимание тайных желаний души

Ирокезы и их лесные соседи регулярно обращались к снам за советом не только в военное время, но и по вопросам охоты и поиска еды. Отец Поль Лежен, зимовавший с племенем монтанье в 1634 году, отметил, что эти люди верили, будто успех в охоте зависит от снов о животных: «Если кто-нибудь во сне видит старейшину или прародителя определенного вида животных, охота будет удачной; если человек видел старейшину бобров, он возьмет бобров, если он видел старейшину лосей, то возьмет лосей, получая взрослых животных с разрешения их старейшины, которого он видел во сне» [8] Jesuit Relations , 6:159–161. .

Сновидения были способом выжить. В голодные времена, когда в середине зимы еды не хватало, племя обращалось к опытным сновидцам, чтобы обнаружить еду и договориться с духами животных.

Сами слова, использующиеся ирокезами для описания сновидений, отражают их убеждение в том, что сны необходимы для привлечения удачи. Ирокезское слово katera’swas означает «я вижу сны», но подразумевает гораздо большее. Оно означает: «Я вижу сны регулярно, они являются повседневной частью моей жизни». Оно еще означает: «Я удачлив в деятельном смысле, я приношу себе удачу, потому что могу привлекать удачу и процветание в свою жизнь с помощью снов». Ирокезский термин watera’swo , (сновидение), также означает «приносить удачу» [9] J. N. В. Hewitt. The lroquoian Concept of the Soul , Journal of American Folk-Lore, 8, 1895:107–116. . Первые иезуитские наблюдатели отмечали, что ирокезы верили: пренебрежение снами приносит неудачу. Отец Жан Де Квенс отметил при посещении онондага: «..людям было сказано, что они привлекут плохую удачу, если не обращают внимания на свои сны» [10] Jesuit Relations , 42:147. .

Мне было легко понять, почему ирокезы объединяли сны с удачей. В поворотные моменты жизни сны помогли преодолеть препятствия и найти свой путь. По крайней мере в двух случаях сны позволили мне предотвратить собственную смерть в дорожно-транспортных происшествиях, я заранее принял необходимые меры для сохранения жизни. Теперь, благодаря путешествиям и посетителям, я вошел в мир индейцев, о котором, на поверхности моего сознания, практически ничего не знал.

Ирокезы не только верили в то, что сны приносят удачу, но и в то, что сны являются хорошим лекарством. Могавское слово atetshents , которое имеет значение «тот, кто видит сны», обозначает еще и такие понятия, как врач, шаман или целитель. В языке содержится свидетельство того, что сновидения являются центральным компонентом целительства и сердцевиной истинно шаманской практики.

Снова и снова сны приводили меня на древние тропы. Например, вновь и вновь появлялось одно слово. «Я», «оно» звучало как одинонк , и я был озадачен, когда мои ирокезские друзья не смогли расшифровать его для меня. Я случайно выяснил значение этого слова благодаря отчету иезуита отца Поля Ражена, жившего среди людей племени, в котором родилась Островная Женщина, зимой 1647/48 годов. Вот как Ражен описал свое знакомство с одинонк:

В дополнение к сознательным желаниям, возникающим из приобретенного прежде знания о чем-либо, что мы считаем хорошим, гуроны полагают, что у нашей души есть и другие желания, которые являются естественными и тайными. <���…> Они верят, что душа сообщает нет об этих естественных желаниях с помощью сновидений, которые являются ее языком. Когда эти желания удовлетворены, удовлетворена и душа. Но если, напротив, душа не получает желаемого, она становится злой; она не только не может даровать телу здоровье и благополучие, которые желала принести, но зачастую восстает против тела, вызывая различные болезни и даже смерть. <���…> Большинство гуронов очень внимательно относятся к своим спим и стараются дать душе то, о чем она сообщила им во время сна. Если, например, они видели во сне дротик, то стараются получить его; если им снился праздник, они стараются его устроить по пробуждении. <���…> Они называют это одинонк, тайные желания души, выраженные во сне. [11] Jesuit Relations , 33:191.

Я не сразу понял, что Островная Женщина привела меня в самое сердце сновидений и целительства ирокезов. Я был счастлив, открыв значение слова и выяснив, что за несколько веков до того, как Зигмунд Фрейд создал свою теорию либидо, а Карл Юнг популяризировал концепцию архетипов, ирокезы уже понимали, что существуют сознательная и бессознательная части сознания.

Согласно описанию Ражена, ирокезы верили, что определенные сны являются посланиями души, уводящими сновидца за пределы повседневного разума. Игнорирование тайных желаний души может сделать ее недовольной и злой, заставляя ее забирать свою энергию, что приводит к потере души и, таким образом, к депрессии и болезни. Для ирокезов необходимость помогать видящим сны читать язык души, открывающийся в их мечтах, а затем предпринимать соответствующие действия была социальным долгом, иногда долгом крайней важности. Снова цитирую Ражена: «Гуроны верят, что самое лучшее лекарство от любой болезни — это дать душе больного человека то, чего она желает» [12] Jesuit Relations , 33:193. .

С помощью наставников из сновидений я начал понимать, что сны являются центром процесса целительства, так как они связывают нас с нереализованными желаниями и важнейшими целями дутой. По мере того как мое понимание углублялось, идея, что мы должны ценить сны как переживания души, стала центральной в моем развитии шаманского подхода к работе со снами, которую я называю техникой активного сновидения.

Я выяснил, что ирокезы прошлого отлично понимали спящее сознание и что они разработали действенные техники и ритуалы для того, чтобы все людское сообщество делилось сновидениями и привносило энергию и понимание, даруемое ими, в обычную жизнь. Ирокезы верили, что общество должно помогать сновидцу в распознании и почитании тайных желаний души, передаваемых во снах. Общество должно прилагать все усилия, чтобы помочь сновидцу реализовать желания своей души.

Почитание одинонк, пишет отец Ражен, часто было связано с празднованием, танцами и представлениями. Эти люди не просто сидели и говорили о своих снах, они совершали действия, чтобы перевести энергию. «Когда старшины оглашали желания больного или других людей, видевших сны, и говорили, что таков одинонк определенного человека, все остальные немедленно начинали действовать и прилагать усилия, чтобы подарить удовольствие и удовлетворение тому человеку» [13] Jesuit Relations , 17:155. .

Лейлмант описал церемонию трех танцев под аккомпанемент большой трещотки из черепашьего панциря, устроенную в честь сна больной женщины. Больная женщина настаивала, что церемония должна проходить согласно точным правилам, переданным в ее сне для того, чтобы ей стало лучше [14] Jesuit Relations , 17:155–159. .