Маруся Светлова - Сотвори себе поддержку

— Да, животные — они намного лучше, чище, добрее людей, — согласилась другая душа. — Я в одном теле жила — прекрасное было тело, прекрасное животное, тонко чувствующее, гармоничное, справедливое, потому что жило с душой…

— А что с ним стало — с этим прекрасным телом? — поинтересовался кто-то из душ.

— Разделали его на шашлык, — печальным голосом произнесла Душа, Раньше Жившая в Теле Животного. — Часть сожрали, остальное — просто бросили… Геологи — пьяные все, матерятся, глаза у всех пустые. Жуть!.. — с ужасом произнесла потерпевшая душа, и все души посмотрели на нее с сочувствием.

И замолчали, не зная, что и сказать…

Потом посмотрели вниз. На тела эти, творившие в своей жизни невесть что. Творившие вокруг себя невесть что.

— Знаете, — сказала одна из душ тихо, — так и хочется крикнуть им: «Тела, да будьте же вы людьми!..»

— А ты крикни, крикни, — попросила другая душа. — Крикни.

И душа крикнула. Крикнула громко, отчаянно как-то. Крикнула туда, вниз:

— Тела! Да будьте же вы — людьми!..

И никто из тел этих — даже головой не повел. Не слышали они ничего. Ни себя не слышали, ни других. И что с них возьмешь? Что можно услышать в грохоте музыки, в собственных нечеловеческих криках?…

Брошенная Душа просто слушала эти разговоры, оглушенная музыкой. И подумала, глядя вниз:

— Нет, мою девочку тут не найти… Не может она так быстро опуститься до этого… Нужно ее в других местах поискать.

И она полетела.

И летала, летала — везде.

Летала хаотично, чтобы летать и искать.

Она летала и искала. Летала и искала.

И не находила…

…На круглом куполе планетария собралось огромное множество душ. Внизу расстилался парк, там звучала громкая музыка, работали аттракционы. Толпы праздно шатающихся людей перетекали по дорожкам парка.

Здесь, наверху, души обсуждали свои потерянные тела.

— Я своему телу сколько раз говорила: и зачем ты столько работаешь? Работаешь, работаешь, работаешь — для чего? Чтобы еще одну тряпку на распродаже купить? И это вся твоя жизнь? Для этого ты родилась, чтобы света белого не видеть ради тряпок каких-то?…

— И не говорите, это просто какое-то бедствие — распродажи эти! — вступила в разговор еще одна душа. — Сколько раз я свое тело теряла на распродажах!.. Как войдет оно в супермаркет, так обо всем на свете забудет: и о себе, и о ребенке, и обо мне.

— А все потому что — мода! — возмущенно сказала душа, сидевшая неподалеку. — Со страниц бездушных журналов, с экранов телевизоров — отовсюду только и внушают им, что в этом сезоне надо носить вот это… Вот так надо одеваться. Так краситься. «В этом сезоне моден такой цвет помады… Такой блеск для губ… Такая тушь для ресниц…» Да только что такое мода? Это быть как все. Это не отстать от правил, придуманных для тебя чужими людьми…

Душа замолчала, как бы осознавая то, что сама сказала, и продолжила:

— У них, у тел этих бездушных, одни правила и рамки, и живут они, похожие один на другого. Друг от друга боятся отстать. Друг на друга смотрят — и стараются тоже не ударить в грязь лицом… Просто роботы какие-то… — сказала она грустно. — А что другое с ними может произойти, если нет в них души? Ведь душа — это свет, это свобода. И главное для нее — быть самой собой, такой, какая есть только она, и никто другой. Душа не терпит рамок. Ее ни в какие рамки не вставишь…

И душа, говорившая это, посмотрела вниз, и души все вместе посмотрели вниз, на рамочный этот город, на правильных этих, правильно одетых, живущих по правилам мертвых людей. И отсюда, сверху, хорошо было видно, как похожи они друг на друга.

Как они правильно — то есть по правилам — были одеты, «упакованы», как говорили они сами. Как выходили они из своих модных моделей автомобилей, держа в руках модные модели мобильников. Как поддерживали они под руку модных своих женщин, которые держали в руках сумки от модных модельеров или собачку модной породы.

И грустно стало душам. Грустно от печального этого зрелища: не было там, внизу, ни радости, ни свободы, ни полета, ни любви. Одни бездушные правила, придуманные одними мертвыми телами для других. И постоянная гонка по жизни, чтобы соответствовать правилам. Чтобы правильное место занять. Чтобы правильные тряпки купить. Чтобы не хуже других быть. Чтобы как другие быть. Чтобы перед другими показаться…

— А все почему происходит? — тихо сказала еще одна душа. — Потому что они, тела эти, очень любят свои тела. Все — для тела! Вот лозунг современных тел…

Души ничего не ответили — никак не прореагировали на сказанное, и та же душа решила прояснить свою мысль:

— И кормят они себя, тела, и наряжают. И говорят они только о телах: где тело отдыхало… в каком ресторане тело ело… с каким известным телом рядом стояло… Ведь они, даже когда умирают, только о теле и думают. И гроб ему дорогущий покупают, как будто ему, телу, эта одежда там, под землей, нужна. И ритуалы над телом какие-то проводят. И рыдают они над телом, и убиваются, что тело свою работу закончило, и на могилку потом к телу ходят, и цветы телу этому, уже ставшему прахом, приносят… А где душа? Кто думает о душе? — как-то гневно провозгласила душа. И, сама застеснялась своих бурных эмоций, продолжила уже мягче: — И даже окончательно запутавшись в жизни, натворив много ошибок, пережив много страданий, доведя себя до тупика, решают они иногда покончить жизнь самоубийством — убить свое тело… А того не понимают, что боль эта, обиды эти, страдания эти, какие их душа переживает, никуда не денутся со смертью тела. Что так и будет мучиться душа в ими же созданном аду. И при следующем ее воплощении тело с душой этой вынужденно будет проходить те же уроки. Тогда зачем же тело убивать, когда нужно сейчас в ошибках своих разобраться и в грехах покаяться…

На Брошенную Душу все эти разговоры произвели сильнейшее впечатление, и она сказала то, что уже давно рвалось из нее:

— Так, может, им, телам этим, помочь надо? Напомнить о душе? Нужно им подсказать, что — главное, а что — не главное… Нужно им объяснить, рассказать…

— Рассказа-а-а-ать… — иронично-презрительно перебила ее одна из душ, — рассказать им, объяснить им… Да разве же они нас слышат? Разве хотят они слушать свою душу? Разве они нас слушают?! — с горечью произнесла она и даже крылышками передернула от возмущения. — Слушают они нас, как же! Нужны мы им!..

— Вот я своему телу сколько раз нашептывала, говорила, даже кричала, чтобы на ребенка своего внимание обратило, что быть беде… — тихо и печально произнесла одна из душ. — Нет, не слышало меня мое тело…

Души оживились, чувствовалось, что каждой есть что сказать, что у каждой — наболело.

И заговорили они, наперебой:

— А я своему телу сколько раз говорила…