Бхагван Раджниш - Передача лампы

Некоторые принимают саньясу слишком поздно. Это тоже случайность. Чистая случайность, что они не встретились с саньясинами, с моим посланием раньше.

Очень редко так совпадает, что человек принимает саньясу в своей жизни как раз в подходящий момент по той простой причине, что человек неосознан.

Подходящий момент приходит и уходит, а он потерян в своих снах, в своих стремлениях, в своих желаниях.

Мое высказывание всего лишь передает действительность.

В твоем случае это не имеет значения.

Я хочу вам сказать, что, когда вы принимаете саньясу, это подходящий момент. Вы беспомощны в отношении своей неосознанности, вы не можете ничего с ней сделать, поэтому вы не можете нести ответственность за то, что это происходит рано или поздно. Даже у тех, кто принимает саньясу в подходящий момент, это происходит случайно.

Поэтому все три человека принимают саньясу случайно. Поэтому, по существу, это не имеет никакого значения.

Главное — не правильный момент. Главное — ваше правильное решение, ваша правильная решимость, ваше правильное намерение.

Мое высказывание может выглядеть противоречивым. Нет. Разные только ситуации.

Жил как-то в Индии великий мудрец, Экнат, человек незаурядного склада ума, уникальный. Он обычно спал в храме, построенном для Шивы. И вот король собрался посетить его. Король был послан к нему своим мастером — потому что он был большим любителем спорить, был слишком рассудочным, был слишком сильно в уме, и мастер устал. В конце концов он сказал: «Если что-либо и случится с тобой в этой жизни, то это может случиться только с помощью Экната. Иди к Экнату».

Король согласился из любопытства, но он был в сомнениях: «Если мой собственный мастер не может сделать меня убежденным искателем истины, кто этот малый — Экнат? Я никогда не слышал о нем. Что он собирается делать со мной?» Но это стоило сделать. Он пошел рано утром, около девяти часов. Индуистские брахманы встают в пять часов утра или даже раньше, но не позже, а святые, праведники, встают около трех часов утра.

В девять часов Экнат крепко спал. Король был поражен. Что это за святой? Но и это было еще не все. Когда он подошел поближе, он воскликнул: «Боже мой, это святой или дьявол?» — потому что он положил свою ногу на статую Шивы, как будто это была подставка для ног. Он сказал: «Мой мастер, должно быть, сошел с ума, послав меня к этому человеку. Хотя я и не убежден в существовании Бога, даже я не могу коснуться статуи Бога своими ногами. Я боюсь… Кто знает? В конце концов, Бог может существовать. Зачем навлекать на себя неприятности? Но этот человек — это что-то!»

Когда Экнат проснулся, король сказал:

— Меня прислал мой мастер.

Экнат засмеялся и ответил:

— Пока я жив, нет никакого другого мастера.

Это очень оскорбило короля.

— Похоже, ты безумец. Сначала ты спишь до девяти, в храме, положив свои ноги на статую Шивы, а теперь ты говоришь, что, пока ты жив, нет никакого другого мастера.

— Да. Скажи это своему мастеру, иначе зачем он послал тебя ко мне? Бывают просто карликовые учителя, которые разыгрывают из себя мастеров. А что касается моего сна до девяти и моих ног на статуе Шивы, запомни: куда бы я ни положил мои ноги, там Бог, так что какая разница? Бог везде, поэтому, почему бы не найти место поудобнее? И мой подъем — запомни: у тех людей, которые говорят, что святые просыпаются до восхода, заурядное мышление. Я скажу тебе: когда просыпается святой, тогда и восход.

Странные заявления, но очень правильные — правильные по глубине, правильные по силе. Когда просыпается святой, тогда и восход; его пробуждение гораздо важнее, чем ваш обычный ежедневный восход солнца — механическое явление. Мое пробуждение не механическое явление, я свободный человек — я буду вставать, когда я хочу, и я буду ложиться, когда я хочу. Я действую согласно моей сознательности, моей осознанности. Я не соблюдаю никакую дисциплину. У меня в жизни нет никаких правил. Моя жизнь — моя единственная дисциплина. Поэтому я и говорю вам, что любой момент, когда вы становитесь саньясином, подходящий.

Так что не тревожься о том высказывании, что некоторые люди приходят в саньясу раньше, некоторые приходят позже, мало кто приходит в подходящее время.

Помните: когда вы становитесь саньясином, вы сами делаете это время подходящим. Поэтому не надо считать, что вы что-то упустили.

Саньясин никогда в своей жизни ничего не упускает. Став саньясином, он оставляет упускание, он продолжает достигать все больших измерений, приобретать все больше богатств, самых разных богатств: больше осознанности, больше любви, больше сострадания, больше красоты, больше молитвы. Кого волнует хронологическое время? Кто смотрит на календарь и тогда принимает саньясу?

Прежде всего, это невозможно. Поэтому позвольте повториться: когда вы принимаете саньясу, тогда и восход.

В Индии есть поговорка: человек, который сбился с пути, который заблудился, — даже если он не возвращается вечером домой, — не должен считаться пропавшим. Кто бы ни придумал эту поговорку, был очень мудрым человеком. Главное не то, что он заблудился. Главное то, что он вернулся. Заблудиться — обычное дело и в некотором смысле необходимое, чтобы вернуться назад. Забыть дорогу домой совершенно необходимо, чтобы найти дом. Так что даже если вы пришли в саньясу под вечер своей жизни, вы ничего не упустили, вы вернулись домой.

Ошо, с тех пор как мы начали петь и танцевать на своих местах на прошлых дискурсах, я обнаружила, что свидетельствование проходит намного легче и глубже. Уже почти трудно не свидетельствовать, потому что все настолько ярко и четко. И мне стало интересно, как монахи, которые делают випассану, могут поддерживать ее на должном уровне без мастера, который бы с ними танцевал. Не мог бы ты разъяснить?

Традиционный метод випассаны — очень холодный, скучный и мертвый путь, и, так как он холодный, он занимает больше времени — пожалуй, несколько жизней, чтобы стать пробужденным.

Так как все религии мира прославляли холодность в своих святых, в своих ищущих, искателях, они все задерживали развитие, задерживали эволюцию сознания.

Энергия лучше движется, когда она теплее.

Это один из моих вкладов, который будут осуждать все религии — религии холода. Я учу вас религии тепла, любви, пения, танца, музыки. Это невероятно полезно, чтобы сделать вас бдительными, бодрствующими.

Сидя в пещере — в темной пещере в горах, в одиночестве, — люди дремали во имя випассаны. Они могут дремать, это их жизнь. Я не собираюсь ни в коем случае вмешиваться. Они сделали этот выбор. Они будут дремать на своем пути к просветлению, сколько бы времени ни понадобилось.