Джулия Кэмерон - Право писать. Приглашение и приобщение к писательской жизни

Продано уже около миллиона экземпляров книги «Путь Художника». В поисках издателя я отправила ее представлявшему меня тогда агенту из престижного агентства Уильям Моррис.

– Кому это может быть интересно? – отрезала она. – Не думаю, что для этой книги есть рынок.

Возмущенная ее негативным отзывом, я опубликовала книгу за свой счет. И продала тысячи экземпляров, прежде чем она привлекла внимание Сьюзен Шалмен, агентессы, поверившей в меня; она отправила книгу в издательство «Тарчер», где ее и издают по сей день. Я думаю, что написала ее – и написала хорошо – именно потому, что ставки в книге очень высоки и я принимаю их близко к сердцу. Мне как художнику нужно было изобрести немало стратегий выживания, исцеления. Если бы ставки в книге были для меня ниже, книга не получилась бы такой успешной. Если бы я согласилась с тем, что писать надо в соответствии с нуждами рынка, «Путь художника» бы не возник вообще.

Чтобы помочь себе решить, о чем писать, я нередко применяю очень простую методику. Беру чистый лист бумаги и перечисляю пять тем, которые сейчас меня занимают. Перечитывая список, я слежу за внутренним ощущением от того, какая тема вызывает у меня больше всего эмоций. Эмоциональный заряд обычно говорит о том, что ставки в этой теме достаточно высоки, чтобы мне было легко об этом писать. Список тем может выглядеть вот так:

1. Отмывание денег

2. Сверхчувственное восприятие

3. Насилие над детьми

4. Социальное неравенство, бедные и богатые

5. Старение

Просматривая список, я чувствую, что вторая и третья строки заряжены для меня особенно сильно. Просматривая свои тексты за последний год, я вижу, что довольно много писала о сверхчувственных переживаниях и о насилии над детьми.

Как правило, я сверяюсь с собой и пишу подобный список приблизительно раз в три месяца. Некоторые темы занимают меня годами. К ним я возвращаюсь снова и снова. В этих сферах ставки сохраняются высокими, они глубоко укоренены в моей системе ценностей.

Когда пишем изнутри наружу, а не наоборот, о том, что больше всего нас беспокоит, а не о том, что будет продаваться, у нас получается так хорошо и убедительно, что рынок отзывается на наши усилия. Верно и вот что: если для определенной важной для нас темы уже есть рынок, нет ничего страшного в том, чтобы писать для этой ниши. Тогда мы оказываемся в очень удобном положении, потому что можем сочинять и изнутри наружу, и наоборот. Лишь пытаясь черпать вдохновение извне и выбирая темы, которые лично нас не вовлекают, мы рискуем писать поверхностно и неубедительно. Например, я отказалась от предложения написать книгу о косметике. С другой стороны, я нередко и весьма успешно писала на опасном пересечении тем секса и насилия – в этой области для меня, женщины и матери, ставки очень высоки.

Шекспировский шут Полоний дал самый лучший совет для писателей про ставки: «Всего превыше: верен будь себе. Тогда, как утро следует за ночью, последует за этим верность всем» [60].

Это упражнение поможет вам самоопределиться. От вас снова потребуется наблюдать за собой со стороны, будто за персонажем, и получше узнать этого персонажа.

Уделите себе час времени для письма вне дома. Устройтесь поудобнее с чашкой славного капучино, чая, со стаканом лимонада или газировки. Перо – к бумаге, ответьте на следующие вопросы:

1.На какие три темы вы часто читаете?

1. ____________________________________

2. ____________________________________

3. ____________________________________

2.На какие три темы вы часто думаете?

1. ____________________________________

2. ____________________________________

3. ____________________________________

3.Перечислите пять ваших любимых книг.

1. ____________________________________

2. ____________________________________

3. ____________________________________

4. ____________________________________

5. ____________________________________

4.Что есть общего у этих книг в смысле темы, жанра, места действия и, превыше всего, ставок? Чем их герои рискуют, что могут обрести или потерять? Любовь, деньги, здоровье, жизнь, смерть?

5.Перечислите пять любимых фильмов.

1. ____________________________________

2. ____________________________________

3. ____________________________________

4. ____________________________________

5. ____________________________________

6.Что есть общего у этих фильмов с вашими любимыми книгами в смысле темы, жанра, места действия и, превыше всего, ставок?

7.Какая ваша любимая сказка?

8.Какая ваша любимая книга детства?

9.Что есть общего у вашей любимой сказки и книги детства?

10.Перечислите пять тем, которые сейчас вас занимают.

1. ____________________________________

2. ____________________________________

3. ____________________________________

4. ____________________________________

5. ____________________________________

Какая из них кажется самой «горячей»?

Давайте начнем с конца: я долго откладывала сочинение этой главы. Писатели пишут – и откладывают в долгий ящик, и обычно это случается в обратном порядке.

– По-моему, я сейчас пишу отличную вещь, – сказал мне один знакомый писатель Джордж по телефону. – Может, именно поэтому у меня с трудом получается заставить себя взяться за дело.

– К третьей фразе я уже вполне раскачиваюсь, – утверждает поэт Джеймс Навэ. – А вот добраться до первых двух – сущая мука.

Основная причина, по которой писатели откладывают дела на потом: так они нагнетают ощущение аврала. Когда сроки поджимают, у нас выделяется адреналин. Он усыпляет и отвлекает цензора. Писатели откладывают до последнего, потому что, когда они все-таки добираются до рабочего места, могут проскользнуть мимо цербера-цензора.

Себя же писатели убеждают, что медлят, потому что им пока не хватает идей, но как только идеи появятся – они тут же примутся писать. Вообще-то все наоборот. Берясь писать, мы запускаем творческий насос, и идеи изливаются потоком. Именно писательство привлекает идеи, а не идеи запускают писательство.

Писатели медлят, потому что не чувствуют вдохновения. Вдохновение – роскошь. Писать – и писать отменно – можно и без вдохновения.

Писатели откладывают работу, потому что это позволяет им зациклиться на одном проекте и только мечтать об остальных – о чем они напишут, когда у них будет на это время. Тогда риск гораздо ниже. Писателю не нужно ничего писать, пока он не дописал то, над чем работает сейчас, и потому, если можно еще немного помедлить, всем будет хорошо и безопасно.

Писатели бьют баклуши в порядке некоторого ритуала. Большинству писателей не хотелось бы знать, как быстро и легко они могли бы писать, поэтому они ходят кругами вокруг рабочего места, как пес, ищущий, где бы улечься. Им не хочется верить, что для того, чтобы писать, нужно всего лишь начать. Писатели привыкают откладывать. Это позволяет им заняться кое-чем еще вместо работы, а именно: презирать самих себя. Писатель, который не пишет, обычно мучается от угрызений совести и занимается самобичеванием. Откладывание на потом очень похоже на пьянство: эдакая маленькая позорная тайна.