Сет Годин - Уроки Икара. Как высоко вы можете взлететь?

Самое большое черное пятно в вашей анкете – путь, по которому вы не пошли, проект, который не начали, и творческий потенциал, который не смогли раскрыть.

Неуверенный потребитель – это хороший потребитель, так же как и неуверенный в себе наемный работник – это человек, которым легко управлять. У неуверенного потребителя легко вызвать колебания какими-нибудь обещаниями, и он с готовностью пойдет за тем, кто обещает защищенность. Колеблющийся наемный работник – это все равно что глина в руках управляющего. Он только и ждет, чтобы кто-то указал ему, что делать.

Когда вы считаете, что недостаточно талантливы или не готовы высказаться, когда вас можно купить на том, что вы плохо обучены или не рождены для того, чтобы произвести изменение в этом мире, вы уступаете свою силу тем, у кого есть авторитет.

Циник, который не возвышает голоса, потому что убежден, что он все равно ничего не изменит, действительно не произведет в жизни никаких реальных изменений. Музыкант, который с нетерпением ожидает, пока ему позвонят со студии звукозаписи, в то время как на самом деле он ненавидит всех этих людей за их жадность и спесь, на самом деле передает им всю свою силу.

Цена ошибки – это цена нежелания предпринять попытку.

Потерпеть неудачу намного легче, чем кажется.

Гораздо проще представить что-то миру и увидеть, что это не работает.

Вам не нужны помещение, или степень, или бюджет для рекламы, или чье-то разрешение.

Какая благоприятная возможность! Пожалуйста, не позволяйте, чтобы столетнее промывание мозгов заставило вас упустить ее.

Вы учитесь плавать в процессе плавания. Вы учитесь смелости, совершая смелые поступки.

Ваше внутреннее противодействие хочет, чтобы его разубедили. Ему нужен план, который может быть проверен. Оно должно быть уверено, что, прежде чем вы почувствуете страдание, вам будет гарантирован в конце приз.

Дайте мне больше проверенных случаев, больше примеров, больше уверений. Дайте мне доказательства!

Многовековой страх, сидящий в нашем мозгу, побеждает, заставляя приклеиваться к месту. Творческие личности лучше всего раскрывают свой потенциал, когда не знают заранее, как заработает (и заработает ли вообще) в конечном итоге то, что они создают. Вся остальная часть населения нашей планеты связана культурой, построенной на промывании мозгов, культурой страха и повиновения, созданной индустриальной системой.

Но любая культура всегда подразумевает выбор. Вы не должны принимать культуру страха или культуру неудач. Прямо сейчас в холле или на улице рядом с вами всегда может оказаться творческий человек, кто-то, полный надежды и волнения, кто-то, кто выбирает другую культуру, хотя живет в том же городе, работает в той же сфере деятельности и в той же экономической ситуации, что и вы.

Другие всегда занимались этим творчеством, всегда выбирали культуру надежды, а не культуру подчинения, но еще не пришли к ней (это слишком рискованно, как говорит ваш давний страх), потому что их тянули назад потребность в каких-то доказательствах, желание полагаться на гарантии и страх унижения.

Творчество – это проект, это не место. Вы построите дом своей мечты, и он сгорит дотла. Вы начнете свой бизнес, и он будет процветать, а потом вдруг прогорит. И тогда вы пойдете дальше. Вы будете стоять на сцене и говорить от самого сердца, а некоторые люди в аудитории (возможно, только один человек) не поймут вас, не примут.

Вот что такое творчество. Это прыжок в пустоту, шанс дать возможность родиться вашему гению и сделать чудесное там, где прежде не было ничего подобного.

Вы способны на это. Вы уже делали это прежде и сможете сделать снова. Сам факт, что, возможно, это не совсем та работа, которую вам следовало бы выполнять, – это уже замечательно. Какой это дар, что нет ничего гарантированного, заранее известного!

И вполне возможно, что в конце вашего путешествия не будет громких оваций, когда люди стоя рукоплещут вам.

И это нормально.

По крайней мере, вы жили.

Я пишу эти строки и пью чай (приготовленный из листьев, доставленных сюда из страны, находящейся за три тысячи миль) из стеклянной бутылки (запах чувствуется при температуре, о которой еще недавно люди не могли и мечтать), работаю на компьютере, который десять лет назад стоил бы миллион долларов (хотя вы не смогли бы купить его ни за какие деньги), а компьютер подключен к интернету через Wi-Fi (это не что иное, как просто чудо).

Мы живем в исключительный, невероятный момент времени, первый за всю историю человечества, когда миллиарды людей соединены между собой, когда о вашей работе судят (больше, чем когда-либо прежде), основываясь на том, что вы делаете, а не на том, кто вы есть, и когда все нужные документы, доступ к капиталу и грубую силу перекрывает простой вопрос: «Могу я поинтересоваться, что вы делаете?»

Мы построили этот мир для вас. Не для того, чтобы вы смотрели больше видео в режиме онлайн, зацикливались на вопросе относительно своего питания и без конца трещали по скайпу со своими школьными друзьями. Мы построили его для того, чтобы вы могли делать то, на что способны. Без каких либо извинений и оправданий.

Идите дальше.

…и да я сказала да я хочу Да.

Джилл Гринберг фотографировала меня, когда мы были еще подростками. А спустя какое-то время она стала одним из самых выдающихся в мире мастеров художественной фотографии.

Мы живем в таком обществе, где почти у каждого имеется фотоаппарат. Значит, почти каждый может фотографировать. Можно ли хоть чего-то добиться в этой сфере, где столь высок уровень конкуренции?

Легко описать, как все это было, добиться же этого было очень трудно. Но Джилл сама выбрала свой путь и непреклонно следовала ему. Она начала с того, что научилась работать с программой «Photoshop» (это то, от чего большинство профессиональных фотографов, за исключением очень немногих, старались держаться подальше). В то время еще принято было считать, что вся работа должна производиться до того, как будет сделан снимок, а не после.

Затем она стала подыскивать самые трудные сюжеты. Она делала фото зомбиобразных кандидатов в президенты, разъяренных медведей и плачущих младенцев. Даже беглого взгляда, брошенного на кипу ее фотографий, достаточно, чтобы понять, что она никогда не отступала перед трудностями. Ее работы заняли целых одиннадцать томов.