Николай Яременко - Как стать радиожурналистом. Работа на радио в вопросах и ответах

Так и со словом «эксклюзив». На латыни оно означает «исключаю». А во французском языке – вообще местоимение, обозначающее исключение кого-то из чего-либо. Так вот, эксклюзивная информация – значит исключительная! То есть не только есть у тебя одного, что обязательно и существенно, но и исключительно важная.

О последнем наши братья по профессии нередко забывают. Так что вряд ли информация об очередной пьянке или покупке болонки новой «звездой» может считаться эксклюзивной в полном смысле слова. Как в анекдоте о Неуловимом

Джо: «Джо – Неуловимый, потому что его никто не может поймать? – Да кому он нужен!» Так вот, эксклюзивная информация должна иметь абсолютную ценность!

Еще в советские годы своеобразным гимном журналистов – от мэтров зарубежной редакции ТАСС до юнкоров – была песня со словами:

Потом ситуация несколько изменилась. Появились разные хитрые технические средства. Сначала – телеграф, потом – телефон. Ну а сейчас все проходит через сетевые порталы, страницы, ленты информационных агентств. Информацию ищет за тебя умный браузер. Одна беда: ищешь не только ты, но и за тебя. Если раньше в газетах, журналах, на телевидении одинаковыми были только официальные новости, то теперь большинство информационных выпусков напоминают сиамских близнецов. И тут-то начинается самое интересное. Ценность только твоего важного и кровного эксклюзива не просто возрастает до небес – она возводится в бесконечную степень. Самая дорогая эксклюзивная документальная пленка была приобретена за рекордные 16 миллионов долларов! Ролик длился менее 10 минут. На нем запечатлено убийство президента США Джона Кеннеди…

Что уж говорить о современной журналистике! Еще в 1970—1980-е годы начали лениться те, кто не хотел «шагать» и «не спать». Скорее наоборот. В повести Юрия Полякова, главного редактора «Литературной газеты», есть такой эпизод конца 80-х. Бывалый журналист повторяет новичку-газетчику: «Поменьше суетись и езди! Сними трубку и позвони! Все, кроме детей, можно сделать по телефону…» И это – крылатая фраза всей советской журналистики! Что уж говорить о наших современниках?

Запомни: эксклюзив любит трудолюбивых и везучих. Кроме того, еще и очень проворных. Первичную информацию добывают только настоящие профессионалы – остальные только повторяют ее, как известные пернатые…. Приходит она, как правило, от самих ньюсмейкеров. Или от их чуть более близких прессе помощников всех уровней и рангов. Конечно, добывать ее можно только законными методами. Но… Есть, были и будут эти словечки из двух букв в истории журналистики! Можно узнать первым – это искусство репортера. А можно создать информационный повод – это мастерство журналиста. Кто из них лучше? И тот, и другой! Президента США Никсона не стало в большой политике благодаря тайному осведомителю журналиста Карла Бернстайна. Настоящее имя агента по прозвищу Глубокая Глотка было рассекречено журналистами и властями только несколько десятилетий спустя. Именно благодаря усилиям осведомителя государственной тайной спецслужбы Америки и усердию репортера были вскрыты нарушения в президентской кампании главы «самой свободной страны мира». Как вы думаете, Глубокая Глотка имел право разглашать служебную информацию Федерального бюро расследований? Оставим этот вопрос без комментария, как и поступок великого репортера Власа Дорошевича. Он получил на несколько часов раньше других сотрудников СМИ царской России новый царский манифест. Просто подкупил чиновника типографии, в которой секретно печатался документ. И опубликовал его самым первым во всей России! Естественно, его вызвали в жандармское управление и предъявили претензию:

– Что же вы, господин главный редактор, нечестным путем государственные документы получаете?

На это король репортеров не моргнув глазом парировал:

– Что вы, ваше благородие! Ничего нечестного! Сам в типографии десятку рабочему давал!

Вот так получали эксклюзив признанные классики российской журналистики! А информационные поводы научились создавать уже в наши дни. Причем из того, что у всех на виду. Такая уж у нас профессия! Все видят, все знают, но не замечают: привыкли, не обращают внимания, глаз «замылился»… Где он, эксклюзив? Да здесь, под ногами, например в тоннеле возле метро «Новослободская». Много лет жил в подземном переходе метро пес Мальчик. Все привыкли к нему, подкармливали, ходили мимо – здоровались, иногда гладили. Хорошо жилось бездомной собаке, пока в один страшный день ненормальный садист жестоко не убил Мальчика. Просто так. Ни за что.

Среди прохожих была и журналистка. Она не позволила людям забыть зло и не наказать его. Таких собак тысячи в московских переходах и рядом со станциями метро, но только про Мальчика знают сейчас почти все! Журналистка развернула мощнейшую медиакампанию в СМИ Москвы и России. В результате суд признал садиста виновным в жестоком обращении с животными. Но этим дело не закончилось. В акции по созданию в вестибюле метро памятника всем погибшим и брошенным людьми животным приняли участие десятки известных людей со всей России. Вот это – в чистом виде эксклюзивный материал. Статья становится центром общественного внимания, идея и события подхватываются десятками СМИ. Высший пилотаж, верх журналистского успеха.

И в нашей профессии есть свои секреты. О технологиях, которые позволяют добыть по-настоящему эксклюзивную информацию, тебе еще много расскажут твои будущие преподаватели журфаков, наставники-журналисты, руководители. Нужно только не лениться, не «тормозить» и быть любопытным. Тогда следующий Никсон – твой!

Серьезные западные социологи уже давно подсчитали: в странах Европы и США журналист меняет работу в среднем раз в три года. У нас – в пять лет. Что стоит за такой статистикой? Это означает, что журналисту время от времени необходимо менять место работы, должность, а иногда и подсистему средств массовой информации. В то же время повторим: средняя диагональ российского телевизора – 17 дюймов, так что все в него не влезут. Нечего и надеяться.

Что престижнее и «круче»? Что приносит большие доходы? Вроде бы правильные вопросы, да и найти ответы на них не так сложно. Но вот простым все только кажется на первый неискушенный взгляд. Работать на ТВ или на радио – не лучше и не хуже, это разные способы существования в профессии.

Глупо следовать нелепой традиции, которая складывается в последнее время среди стажеров и практикантов. Они почему-то рассматривают радиостанцию как трамплин для прыжка в тележурналистику. В этом нет необходимости. Попробовать себя в телевизионном или радиоэфире одинаково нетрудно, если ты выбрал специальное журналистское образование. Будут практики, стажировки, кадры нужны и там, и там. Вот сразу на телевидение или на радио и иди. Конечно, везде есть свои преимущества и недостатки.