Владимир Леви - Направляющая сила ума

Разумеется, все это не предписуемо, по «надо» не происходит. Но можно просто позволить себе это, открыться этому, не мешать душе, которая часто бывает мудрее сознания.

Хорошее чтение тоже очень желательно, хотя многим в горе трудно читать, трудно вообще что-либо воспринимать. Ну хоть по чуть-чуть…

А лучшее, на мой взгляд, средство достойно и полновластно ПЕРЕжить горе («пере» я выделяю большими буквами, чтобы показать, что человеческая душа сильнее любого горя) — углубленное размышление, осмысление потери. У Виктора Франкла — великого психотерапевта — в работах «Человек в поисках смысла», «Доктор и душа», «Воля

к смыслу» прекрасно описано, как это может происходить — осмысление.

«Человеческое существование не может быть лишено смысла до самого последнего вздоха…» — писал Франкл.

Добавлю: и после последнего вздоха жизнь человека продолжает наполняться смыслом — в памяти и жизни людей, продолжающих жизнь.

См. Вины (чувство), Депрессия, Доверие (телефон), Разлука, Счастье, Чувства

Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца.

Страдание может стать путем к великой любви и к великому милосердию.

Скажите, пожалуйста, по каким признакам можно сделать вывод, что у человека депрессия? В какой момент надо бежать к врачу, пить лекарства и т. д.?

Сначала поведаю, как я определяю депрессию сам для себя.

Вот как: депрессия — это когда легче вручную выгрузить вагон кирпича, чем поднять телефонную трубку.

Шутки в сторону: депрессия — состояние многоликое, переменчивое, коварное. Иногда факт в буквальном смысле на лицо, все сразу ясно видно. А иногда депрессия может быть глубоко скрытой, замаскированной, иметь даже внешний вид повышенного настроения («улыбающиеся депрессии», «хохочущие депрессии»), и только опытный специалист, столь же продвинутый в области практической психологии, сколь и в психиатрии, может такую депрессию углядеть, услышать, учуять… Специально ориентированные тестовые системы тоже оказываются небесполезными — по крайней мере, как наводчики, могущие дать сигнал для целенаправленного углубления диагностического исследования.

Вы, если я правильно понял, спрашиваете более о самодиагностике, нежели о диагностике. Сразу скажу: дело ненадежное и рискованное в обе стороны.

С равной вероятностью можно и точно чувствовать и осознавать, что находишься в депрессии или вот именно сейчас начинаешь в нее входить, — и совершенно этого не замечать, не понимать и с убежденностью отрицать, будучи уже в глубоко продвинутом состоянии клинического масштаба…

Сложность тут еще в том, что «депрессия», термин сперва строго специальный, стала расхожим, запыленным бытовым словечком, которое каждый применяет к себе и другим произвольно.

Одному стоит слегка захандрить — все, депресняк у меня, вперед к доктору за таблетками или в магазин за пивом или за чем покрепче — испытанный способ побыстрей довести бытовую хандру до настоящей депрессии. А другой будет сидеть в депрессивном ступоре или сводить счеты с жизнью, но никакой депрессии в себе не признает. Одного в кабинет не затащишь, другого не оттащишь…

Что же рискованней: доводить малую хандру до большой депрессии с помощью врачебной гипердиагностики и антидепрессивной химии, раскачивающей эмоциональный маятник, — или терпеть тоску, падение тонуса, работоспособности, аппетита к жизни и самооценки, видеть небо с овчинку, лелеять мыслишки о перемещении в мир иной — терпеть все это и пытаться самостоятельно выкарабкаться с неизвестными шансами?..

По моему опыту: риск в обе стороны практически одинаков. И следовательно, выбор того или другого — вопрос характера, вопрос жизненной установки, вопрос доверия: специалистам или себе.

Критичным у клиницистов считается момент, когда у пациента появляются суицидальные мысли.

В момент этот депрессивного пациента следует безоговорочно госпитализировать, либо лечить антидепрессантами дома под наблюдениями и ответственностью родных. Говорят также о суицидальных тенденциях — это когда жизнь уже совсем не мила, обрыв ее еще не обдумывается, но подспудно и уже слегка ощутимо зреет… И это тоже — критическое состояние, требующее неотложной помощи. Лучше было бы — это всякий врач, да и просто разумный человек скажет — до такого не доводить, а начать помогать раньше, и если нужно, то и таблетками — правильно назначенными в правильных дозах, с разумной продолжительностью лечения.

Хорошо, если в доступности специалист (предпочтительнее с медицинским образованием), которому вы можете довериться без риска насильственной пациентизации — так я именую навешивание диагнозов и внушение болезней, которых нет, или внушение гипертрофированного представления о болезни, которая есть, и страха перед ней вместо уверенности в победе.

Если Настоящий Доктор найдется, тогда, разумеется, стоит к нему обратиться и с мелкой хандрой, кажущейся со страху крупной — он быстро разберется, что у вас есть и чего нет; и если вы здоровы, но у вас просто кризисная полоса, успокоит и подбодрит; в крайнем случае назначит что-нибудь легонькое для просветленья души, вроде зверобойного чая и энергетического массажа.

Если же, как чаще всего бывает, специалист, к которому вы идете, для вас — кот в мешке, то… То тогда пожелайте мне или какому-нибудь другому доброхоту как можно быстрей написать вот такую книженцию: Диагностика Диагностов…

См. Горе, Доверие (телефон), Психиатрия, Разлука, Счастье, Чувства, Я (отношение к себе)

Никто не страдает только от внешних причин.

Душевно здоровый человек умеет и осмеливается страдать.

Сейчас в России, как в зарубежных странах, все чаще стали открываться телефонные линии доверия. Там работают волонтеры, и не только профессионалы, а чаще те, кто сами побывали в экстремальных и кризисных ситуациях и смогли выкарабкаться, а теперь хотят помочь другим.