Владимир Лермонтов - Дельфания

— Почему же, Дельфи, главная працивилизация появилась именно здесь, на Черном море? — спросил я и огляделся вокруг, будто все, что меня окружало, вдруг стало выглядеть совсем по-иному, нежели я привык видеть. — Здесь что, какое-то особенное место?

— Не просто особенное место, — произнесла Дельфания, и в ее голосе появилась некая торжественность, потому как то, что она говорила, имело, по всей видимости, большое значение. — Земля, Владимир, как я тебе уже говорила, — единый, живой организм. Каждый регион планеты несет особые функции, подобные органам тела человека, и потому имеет свою программу жизнедеятельности, которую получает из центра разумного ядра вселенной. Центр транслирует информацию не напрямую, а через созвездия, которые исполняют роль ретрансляторов — промежуточных передатчиков. Так вот Черноморское побережье Кавказа, а точнее именно участок от Геленджика до Анапы, в планетарном организме земли несет функцию женских половых, а вернее, детородных органов. Именно здесь и зарождалась та працивилизация, о которой я тебе рассказывала. Люди этой суперцивилизации могли общаться с морем, из которого принимали космические сигналы, потому что море — это, как ты уже знаешь, одновременно и огромный приемник, и аккумулятор космических информационных потоков, а главное — лаборатория, в которой происходит сотворение живых организмов. Люди працивилизации дружили с дельфинами, зная, что дельфины — первая разумная цивилизация земли. Они обладали различными экстрасенсорными способностями, что позволяло, в частности, преодолевать гравитацию и строить гигантские, мегалитические сооружения. Отсюда, с побережья, были направлены экспедиции и на Урал, и в Тибет, и в Индию, и на Ближний Восток, и в Европу, одним словом, во все части света.

— Как же они назывались, атлантами или лемурийцами?

— Я не могу дать тебе название, ибо подлинного имени этой суперцивилизации пока не существует. В вашей истории много путаницы: Атлантида, Лемурия, Гиперборея и другие понятия представляют собой переплетение истины с вымыслом и фантазиями. Но по сути в этих гипотезах есть моменты истины, то есть то, что отражает те свойства, какими обладали люди працивилизации. — Дельфания на мгновение замолчала, как бы давая мне время на осмысление, и добавила. — Потому, Владимир, именно на берегу моря не только возникла сухопутная жизнь, но и появилась самая величественная цивилизация в мире. Кстати, тот коралловый цветок, который я тебе подарила, — прародитель всех животных существ на земле. — И Дельфания бросила на меня торжествующий взгляд, как бы предполагая, что сейчас удивит меня.

Я достал драгоценный подарок и стал рассматривать его с нескрываемым удивлением:

— Ты хочешь сказать, что коралл — животное?

— Конечно!

— А я думал растение, — произнес я растерянным голосом, одновременно силясь представить, как из коралла могли получиться все живые существа земли. — А каково тогда происхождение людей? Мы произошли от обезьяны? Впрочем, мне не верится, что обезьяны — наши предки, к тому же в ископаемых останках гоминидов отсутствует самое решающее звено, которое подтверждает эволюцию гоминидов в человека.

— Человек произошел от одного вида живых существ, наделенных интеллектом, которые покинули море, вышли на сушу и родили первых людей, поэтому ваши ученые никогда не найдут решающего звена между обезьяной и человеком, потому как ищут то, чего вообще нет, а во-вторых, не в той цепочке эволюции. Кстати, часть этих животных вернулась в океан и трансформировалась в дельфинов.

— Ты утверждаешь, что эти загадочные интеллектуальные существа, о которых ты говоришь, стали едиными предками и для людей, и для дельфинов?

Дельфания утвердительно кивнула головой, а я подумал, что это уже слишком, в то же время у меня не было никаких аргументов ни поверить, ни поспорить. — Что же случилось с працивилизацией дальше?

— Постепенно жители працивилизации отошли от законов мироздания и погрузились в собственные пороки и грехи, что привело к войнам, разрушениям, смуте и всеобщему нравственному падению и обнищанию. Они утратили связь с высшими силами, и в конце концов планета «возмутилась» — произошло смещение оси земли, что вызвало глобальные стихийные бедствия: страшные землетрясения, извержения вулканов, сильнейшие смерчи, гибель целых материков. С запада до небес поднялась огромная волна и покрыла почти всю землю, погребя под собой не только самую могущественную прежде цивилизацию, но и дочерние цивилизации, которые были воспитаны главной працивилизацией.

И тут я вспомнил тот ужасный сон, в котором я увидел черную волну, скрывшую солнце и погрузившую во тьму прекрасный город. И странного старика, которому ученики заклеили все отверстия в теле. Я тут же поведал Дельфании свой сон, рассказал о месте силы, о пирамиде, замаскированной временем, а вероятнее более всего, потопом под обычную гору. И Дельфания сказала:

— Ты видел не просто сон, а гора та действительно была прежде пирамидой, расположенной в центре одного из главных городов працивилизации. То, что ты подключился к планетарному информационному потоку на вершине этой пирамиды, позволило увидеть тебе многотысячелетнее прошлое именно этого места.

— А что же это был за старик и зачем ему замазали глаза, уши?

Дельфания замялась, и я понял, что ей не хочется отвечать на мой вопрос, но я вновь повторил его.

— Я не могу пока сказать тебе, Вова, что это за старик и зачем ему залепили все отверстия. Одно лишь только могу сообщить, что он жив.

— Жив? Как жив? Ты шутишь, Дельфи? Где же он?

— Он там, — Дельфания указала рукой на море. — В подводной пещере. Но только о нем больше не спрашивай меня.

— А дольмены, кто их построил? И вообще, для чего созидали древние люди мегалиты?

— Пирамида имеет несколько назначений. Во-первых, она собственно является миниатюрной моделью развития вселенной. Я же тебе рассказывала, что во вселенной есть разумное начало, центральный разум, из которого во все стороны простираются лучи, то есть энергоинформационные потоки, на которых образуются спиралевидные галактики, которые как бы нанизываются на эти лучи, как на твердый хребет. Слой за слоем звездные системы нарастают на стержнях-хребтах. Если сделать срез этих потоков или взглянуть на них сверху, то мы увидим, что лучи проходят по вершинам шестиугольника и похожи на пчелиные соты. Чем дальше от центра, тем больше этот шестигранник. То есть можно сказать, что модель вселенной представляет собой множество шестигранных пирамид, вер— шины которых упираются в единый разумный центр, откуда во все концы вселенной направляется информация и энергия.