Томас Троуб - За пределы страха. Раскрытие любящего сердца.

Я также заметил, что, как и в ситуациях со стыдом, если мы спровоцированы, то отождествляемся с Раненым Ребенком в шоке. Это заставляет нас превратиться в жертву в отношениях с людьми и с миром. Бессознательно мы видим и чувствуем себя как человека, подвергающегося насилию и заслуживающего насилия. Такой образ себя заставляет нас привлекать людей, которые обращаются с нами в том же стиле, который изначально принес шок. Как только мы это понимаем, объяснимым становится то, почему мы продолжаем повторять одни и те же травматические опыты. Я заметил, что в прошлом оказывался окруженным выразительными и эмоциональными людьми, и их выразительность провоцировала мой шок. Или я привлекал людей, провоцировавших во мне шок при помощи контроля, манипуляций, давления или критики. Я принимал очень творческие решения больше не попадаться. И потом, когда снова видел, что ничего не помогло, я разве что не бился головой о стенку от разочарования. Но, когда отождествленность стала рассеиваться, то же случилось и с поведением.

Когда в нас провоцируется шок, ничего нельзя сделать, кроме как распознать его, чувствовать и принимать как; реальность. Обычно мы осуждаем себя за шок. Страх и паралич не слишком высоко котируются в шкале хорошего самочувствия. Мы стыдим себя за то, что находимся в шоке, и снова получаем коктейль из стыда и шока. Дать себе пространство, чтобы позволить страхи и шок, — один из самых храбрых и важных шагов, которые мы можем совершить. Если мы попытаемся подгонять себя, чтобы так или иначе выйти из шока, станет только хуже. Я нашел, что, как и со стыдом, просто знания о шоке: как он чувствуется, что его провоцирует, и откуда он приходит, — было достаточно, чтобы добиться от него расстояния и начать наблюдать. Понимание постепенно позволило мне приобрести способность просто «быть» с шоком, без суждений, и постепенно начать вспоминать, что когда мой Эмоциональный Ребенок входит в шок, это — не я.

...Это величайшее преступление, которое общество совершает против каждого ребенка. Никакое другое преступление не может быть хуже. Разрушить доверие ребенка значит отравить всю его жизнь, потому что доверие так ценно, что, если вы его теряете, то тотчас же теряете и контакт с собственным существом...

Исследование шока — деликатное дело, и для него обычно требуется помощь профессионала. Предложенные упражнения могут быть только руководством, чтобы понять шок глубже.

а) Как бы вы описали собственное переживание шока? Что происходит в теле? Ускорение? Беспокойство? Потение? Замешательство? Паралич? Неспособность чувствовать? Неспособность говорить?

б) В каких областях жизни вы чувствуете шок? В сексуальности? В чувствах? В гневе или конфронтации? В творчестве? Как вы чувствуете шок в этих областях?

Выберите несколько недавних случаев, когда вы переживали шок. Что приводит вас в шок? Давление? Гнев? Агрессивность? Критика? Страх или переживание того, что вас покинули или отвергли? Когда вы не получаете внимания, которого хотите? Когда кто-то выходит из-под контроля, впадает в истерику, становится нелогичным или требовательным?

У некоторых из нас есть хорошее представление о том, как мы подверглись шоку в детстве. Но для других это остается загадкой. Какова на сегодняшний день ваша картина того, как вы подверглись шоку? Что вас испугало, и что создало беспокойство? Помните, ребенка может испугать любая мелочь. Может быть полезным представить себе ребенка, — не вас самих, — который растет в среде, в которой выросли вы. Как бы он себя чувствовал? Был бы он в безопасности? Мог бы этот ребенок испытывать чувства? Выражать и принимать гнев? Быть прямым и открытым? В чем он или она получает или не получает поддержку в творчестве? Как он подвергается давлению?

Шок сворачивает нашу способность чувствовать и часто заставляет нас устраняться. Это делает его трудным для распознавания. Осознавая шок, мы начинаем понимать тот аспект своей эмоциональной природы и поведения, который ранее осуждали.

Мы попадаем в ситуации шока заново, чтобы его можно было исцелить осознанностью и пониманием. Сами того не зная, мы привлекаем людей, которые так или иначе провоцируют в нас шок. Как только мы узнаем, что это такое, как он ощущается и провоцируется, и знаем немного о его корнях, мы можем оставаться с ним, когда он всплывает. Не пытаясь его изменить, не пытаясь заставить его уйти, но просто оставаясь с ним.

Шок — общая тема в отношениях. Когда мы ничего о нем не знаем, он неизменно ведет к боли, непониманиям, обидам и конфликтам. Путем понимания его люди могут стать более чувствительными к шоку друг друга, и он может буквально стать дверью к гораздо более глубокой близости и заботе.

Шок может быть также окном в более глубокую уязвимость. В глубине, за защитами и компенсациями, веемы — утонченно чувствительные существа. Когда мы начинаем со прикасаться с этим пространством, легко увидеть, что нас могли привести в шок малейшие вторжения и проявления бессознательности.

У моей подруги отношения длились семь лет. Все это время она часто жаловалась, что ей не хватает пространства, и эмоциональные потребности партнера слишком ошеломляют. Она также чувствовала, что он недостаточно энергичен, чтобы удовлетворять ее потребности — особенно в сексе. В течение этих семи лет он периодически встречался с другими женщинами, но скорее в качестве бегства от ее претензий, чем для чего-то еще. Около года назад она тоже влюбилась в кого-то другого, и у нее был непродолжительный роман. Она знала, что в основном хочет просто сравнять счеты. Но для их отношений ее роман оказался последним ударом. Они стали больше и больше ссориться и, в конце концов, расстались. Разрыв привел мою подругу к глубоким переживаниям, которые проявили больше боли и одиночества, чем она когда-либо чувствовала. Теперь она оглядывается на весь этот опыт, включая время, которое потребовалось ей, чтобы прийти в себя, с большой благодарностью. Внутри нее открылась рана, которую она искусно избегала всю жизнь. Как только травма разрыва пошла на спад, женщина почувствовала, что ей открылся целый новый мир чувствительности и внутренней осознанности.

Когда мы входим в собственный внутренний мир брошенности и депривации [9], мы входим в мир очень маленького ребенка. Ребенок отчаянно жаждет любви, ему одиноко, он испуган и незащищен и хочет, чтобы кто-то о нем позаботился. Внутреннее пространство Раненого Ребенка содержит такую интенсивную панику, что часто мы избегаем ее большую часть жизни. Но, как бы то ни было, когда кто-то нас покидает, или когда мы чувствуем себя изолированными и нам одиноко, пространство паники раскрывается. По сути, большинство из нас глубоко в бессознательном Эмоционального Ребенка верит, что никто никогда не будет с нами. Наше поведение в отношениях — ревность, требования большего, бегство от близости, ужас в ожидании того, что другой нас покинет, — отражает это глубокое верование. Когда кто-то уходит от нас, пространство, в котором живет переживание брошенности, раскрывается в полной мере.