Array Далай-лама XIV - Искусство быть счастливым

Наш мир полон несовершенства, а вместе с ним несовершенны и мы сами. Каждый из нас хотя бы раз в жизни ошибался. Каждый из нас порой испытывает сожаление о поступках, которые были совершены ранее, или о том, что необходимо было сделать. Способность признавать свои ошибки и чувство искреннего раскаяния могут указать нам верный жизненный путь, способствуют тому, чтобы мы исправляли ошибки, когда это возможно, и стремились не совершать их в будущем.

Но когда мы позволяем сожалениям превратиться в вину, когда мы в приступе самоуничижения и самобичевания вновь и вновь мысленно возвращаемся к совершенным проступкам, то раздутое чувство вины становится для нас неисчерпаемым источником страданий.

В одной из предыдущих бесед, рассказывая о смерти своего брата, Далай-лама упомянул о сожалении. Меня заинтересовало его отношение к чувству сожаления и вины, поэтому я решил вернуться к этому разговору.

— Когда мы говорили о смерти Лобсанга, вы упомянули о раскаянии. Были ли в вашей жизни еще случаи, когда вам приходилось испытывать глубокое сожаление?

— О, да. Ко мне часто наведывался один монах-отшельник старше меня по возрасту. Он приходил для того, чтобы получить от меня наставления, хотя я думаю, что он на самом деле был гораздо совершеннее меня и делал это просто для соблюдения формальностей. Как бы там ни было, однажды он пришел ко мне с просьбой помочь ему разобраться в одной сложной духовной практике. В ответ я неосторожно заметил ему, что практика довольно трудная и традиционно предназначается для людей помоложе. Вскоре я узнал, что монах покончил с собой, чтобы возродиться и освоить эту практику в более молодом возрасте.

Удивленный этой историей, я заметил:

— Какой ужас! Наверное, известие о его смерти было для вас тяжелым ударом?

Далай-лама с грустью кивнул.

— Как же вам удалось пережить чувство сожаления? Как вы избавились от него?

Далай-лама помолчал несколько мгновений, прежде чем ответить.

— Я не избавился от него, я все еще переживаю.

Он снова остановился, а затем продолжил:

— И хотя я до сих пор испытываю сожаление, оно не угнетает меня. Никому бы не было пользы, если бы я позволил этому чувству овладеть мной, стать бессмысленным источником депрессии и разочарования, мешающим мне жить полной жизнью.

Когда он произнес это, меня до глубины души потрясла мысль о том, что человек может столкнуться с трагедией, внутренне переживать, сожалеть о ней, но не впадать в состояние виновности или презрения к самому себе. Мне была удивительна сама мысль о возможности полного принятия себя со всеми слабостями и заблуждениями. Кроме того, меня поразила возможность осознавать всю тяжесть сложившейся ситуации и реагировать на нее, но не слишком остро. Далай-лама сожалел по поводу истории с монахом, но держался с достоинством.

Не пытаясь избавиться от чувства сожаления, он в то же время не давал ему овладеть собой, продолжая жить дальше во имя того, чтобы помогать остальным изо всех сил.

Иногда я задумываюсь над тем, не является ли эта способность жить без чувства виновности специфическим свойством восточной культуры? Когда я пересказывал содержание нашего разговора с Далай-ламой одному своему другу, тибетскому ученому, он сказал, что в тибетском языке не существует аналога термину «вина», хотя есть слова, относящиеся к «раскаянию» и «сожалению» и подразумевающие исправление ошибок в будущем. Тем не менее я полагаю, что независимо от своей культурной принадлежности каждый из нас способен мыслить совершенно иначе. Все мы можем руководствоваться принципами, которые проповедует Далай-лама, чтобы избавиться от излишнего груза вины, причиняющего одни только страдания.

Вина возникает тогда, когда мы убеждаем себя в том, что совершили непоправимую ошибку. Это чувство превращается в пытку, стоит нам лишь осознать, что больше уже ничего нельзя сделать. Но ничто не вечно, и рано или поздно беспокойство проходит, а проблема исчезает. Именно этим хороши любые перемены. Негативная их сторона в том, что изменения в любой сфере жизни обычно вызывают в нас желание сопротивляться им. Поэтому освобождение от страдания следует начинать с изучения одной из основных его причин — противостояния переменам.

Говоря о непостоянстве нашей жизни, Далай-лама заявляет:

— Крайне важно понять причины и источники страдания. Начинать следует с осознания преходящей изменчивой природы бытия. Вещи, события и явления отнюдь не статичны, а постоянно меняются. Наглядной иллюстрацией является циркуляция крови в теле человека: кровь постоянно течет, двигается и никогда не останавливается. Такая переменчивая природа явлений подобна внутреннему двигателю. И поскольку все, что нас окружает, изменчиво, то нет ничего вечного. А значит, все предметы и явления постоянно находятся под влиянием других факторов. То есть в любой момент могут измениться и ваши переживания, какими бы прекрасными или приятными они ни были. В этом заключается суть отдельной разновидности страдания, которая в буддизме именуется «страдание изменения».

Концепция непостоянства играет ключевую роль в буддийском учении, а созерцание непостоянства является его основной практикой. Осознание непостоянства выполняет две функции в рамках буддийского пути. В обыденном смысле буддист осознает свое собственное непостоянство — тот факт, что жизнь хрупка и любой день может стать для нас последним. Эта мысль вместе с верой в драгоценность человеческой жизни, дающей возможность избавиться от страданий и вырваться из бесконечного круга перерождений, помогает буддисту взрастить в себе решимость с пользой провести отведенное ему время и посвятить его духовным практикам. На более глубоком уровне, созерцая тонкие аспекты непостоянства и изменчивую природу всех явлений, практикующий стремится познать истинную природу реальности и избавиться от невежества, которое является основной причиной страдания.

Поскольку осознание непостоянства играет значимую роль в буддийском учении, возникает вопрос: имеет ли понимание природы непостоянства какое-то практическое применение в повседневной жизни для тех, кто не практикует буддизм? Если рассматривать проблему непостоянства, имея в виду перемены, ответ на вопрос, безусловно, будет положительным. Так или иначе, с любой точки зрения — буддисткой или западной — жизнь является чередой перемен. И чем больше мы будем отказываться принимать этот факт, чем сильнее будем сопротивляться переменам, тем значительнее будут наши страдания.

Принятие перемен — важное условие избавления от солидной части страданий, которые мы сами себе создаем. К примеру, мы часто заставляем себя страдать, отказываясь расстаться с прошлым. Если мы оцениваем и воспринимаем себя, исходя из собственной внешности или наших возможностей, то мы все равно станем старыми, но не станем при этом счастливыми. Иногда чем активнее мы стараемся сохранить нашу жизнь в неприкосновенности, тем более исковерканной и абсурдной она становится.