Тензин Гьяцо - Гарвардские лекции

Вопрос:Возможно ли существование сознания у сознания?

Ответ:Некоторые школы утверждают, что есть виды самопознающего сознания. Например, школа Читтаматра использует наличие самопознающего сознания в качестве основного аргумента для доказательства того, что сознание существует истинно. Это пример сознания, которое познаёт само себя.

Однако во всех буддийских философских системах утверждается, что факт существования или несуществования чего бы то ни было может быть установлен только достоверным сознанием. Что же касается установления достоверности самого сознания, то только школа Мадхьямика Прасангика [51] thal 'gyur pa, прасангика. оговаривает, что это зависит от объекта познания. В школе Читтаматра существование объекта познания определяется в зависимости от достоверного сознания, а существование этого достоверного сознания определяется в зависимости от самопознающего сознания. Таким образом, постулируются два вида сознания: сознание, направленное вовне, и сознание, направленное внутрь. Сознание, направленное внутрь, не принимает вид воспринимаемого объекта: будучи направлено только внутрь, оно имеет вид одного лишь воспринимающего сознания. Так объясняется сознание, познающее сознание.

Однако последователи школы Прасангика это отрицают. По их словам, нет обоснованных доказательств существования самопознающего сознания, есть лишь отдельные школы, упорно утверждающие, что оно существует. Прасангики не признают самопознающего сознания, да их учение и не нуждается в данном понятии, но при этом они всё же допускают, что одно сознание может познавать другое. Возьмем в качестве примера медитативную практику. В медитации мы в основном используем не внешние объекты, а внутренние — например, мысленный образ Будды, но иногда сосредоточиваемся и на уме как таковом. Хотя, строго говоря, это нельзя назвать самопознающим сознанием, можно сказать, что последующий момент сознания познаёт предыдущий момент или определенный аспект сознания познаёт сознание в целом. Таким образом, и в этом смысле сознание может познавать сознание.

Вопрос:Не могли бы вы еще раз перечислить четыре опоры?

Ответ:Первая опора — не опирайтесь на личность, опирайтесь на учение. Никому не следует верить на слово, даже если этот человек — знаменитость. Итак, первая опора означает, что необходимо исследовать, проверять слова того или иного человека.

Вторая — полагайтесь не на сами слова, а на их смысл. Это значит, что не следует поддаваться красоте или благозвучию слов. Если слова пусты и лишены благого содержания, принимать их не следует, как бы красиво они ни звучали. И напротив, если кто-то излагает мысль без особых прикрас, но по сути она правильна, ее следует принять на вооружение.

Третья — что касается смысла, следует полагаться на точный смысл, а не на тот, что нуждается в толковании. Как я уже говорил, разные философские школы по-разному трактуют то, что условно и что является точным или определенным. Например, в школе Читтаматра считают так: то, что можно принять буквально, является определенным, а то, что нельзя, нуждается в истолковании. Метод такого истолкования — показать основу, то есть мысль Будды, несоответствия, мешающие буквальному пониманию, а также цель подобного учения. В школе Мадхьямика, в особенности в школе Мадхьямика Прасангика, существуют два способа, позволяющих отличить определенное от того, что требует истолкования: первый — с точки зрения выражаемого, а второй — с точки зрения средств выражения. Что касается выражаемого, то в данном случае конечная реальность — пустота — является определенной, в то время как все остальные объекты условны и требуют толкования, так как не являются конечным способом существования феноменов. Что касается средств выражения, то здесь определенными считаются тексты, излагающие воззрение о пустоте от самобытия, поскольку они говорят о конечном способе существования феноменов. А те тексты, которые описывают любые из множества различных категорий феноменов относительного мира (даже если эти тексты можно понимать буквально), нуждаются в толковании, чтобы определить конечный способ существования этих феноменов. Они требуют истолкования, поскольку выражаемые в них объекты условны, отличаются разнообразием и не конечны. С другой стороны, поскольку пустота от самобытия является конечной реальностью всех феноменов, то, сколько бы мы ни анализировали, никакого другого конечного способа их существования не удастся найти, а посему это определенно, как и тексты, в которых об этом говорится.

Следовательно, если говорить о смысле, то считается, что опираться нужно не на то, что требует истолкования, а на точный смысл. Далее, в отношении определенного — нужно опираться в восприятии не на сознание, омраченное двойственностью, а на высшее сознание — мудрость, полностью преодолевшую любые проявления двойственности.

Вопрос:Каково соотношение между рационально-аналитическим пониманием и пониманием, которое невозможно выразить словами?

Ответ:В священных текстах снова и снова повторяется, что глубинное переживание пустоты от самобытия — конечной, определенной реальности — немыслимо и невыразимо. Однако неоднократно подчеркивается и другая мысль: для постижения этого способа бытия необходимо углубиться в изучение великих философских трактатов и осваивать аналитическое мышление. Поэтому, когда говорят, что реальность немыслима и невыразима, подразумевают состояние за пределами объектов рационального понимания и анализа, так как реальность как таковая, которую переживает арья [52] 'phags pa, арьян.Так называют тех, кто вступил на путь видения, то есть впервые постиг пустоту напрямую. в состоянии медитативного равновесия, не может быть выражена словами и не может служить объектом рационального сознания обычного существа.

Необходимо усвоить, что существуют три вида мудрости: мудрость, проистекающая от слушания, мудрость, проистекающая от размышления, и мудрость, проистекающая от медитации. Применительно к мудрости, проистекающей от слушания, и мудрости, проистекающей от размышления, реальность не может быть немыслимой и невыразимой. В противном случае эти два вида мудрости не могли бы существовать! Если бы реальность была невыразимой во всех отношениях, Будда не проронил бы ни единого слова, и шесть Украшений мира также хранили бы молчание. Однако они без конца проповедовали и написали много-много книг. И проповедовали они свои учения не от праздности — они говорили потому, что им было что сказать.

И всё же после многократных раздумий о смысле хорошо известных вам учений и после того как ваше созерцание достигнет уровня уверенности, проистекающей от медитации, возникает особое переживание. Это новое постижение совершенно не похоже на предыдущее понимание на уровне слов или анализа — оно немыслимо и невыразимо. Например, по телевидению рекламируют разнообразные продукты и сладости, которые, как утверждают рекламные ролики, необыкновенно вкусны, но представить себе их вкус невозможно, пока не попробуешь сам. Не попробовав эти конфеты, вы не сможете сказать о них ничего, кроме как: «Они сладкие!» Вы не сможете судить о вкусовых и других качествах рекламируемого продукта. То же самое можно сказать и о глубинных медитативных переживаниях — о том, каковы они в действительности, знает только опытный практик, а другие понять это не могут.