Тензин Гьяцо - Моя духовная биография

Очевидно, моральная составляющая нашей мысли не смогла ни развиваться в том же ритме, с которым увеличивались наши знания, ни соответствовать уровню открывающихся возможностей. А ведь область применения новых знаний настолько расширилась, что опасности подвергается и сама человеческая природа, и выживаемость вида. Следовательно, нельзя больше терпеть такое положение, когда область нашей ответственности в социальном плане ограничивается только поддержкой развития науки и технического прогресса, а сферы их применения остаются бесконтрольными. Мы должны найти такой способ руководства научными разработками ― особенно это касается естественных наук, ― при которых гуманитарные и этические подходы будут определяющими.

Говоря о фундаментальных этических принципах, я не ратую за слияние религиозной этики и этики научных изысканий. Я Имею в виду, скорее, то, что я называю «светской этикой», которая предполагает ключевые принципы, такие как сострадание, толерантность, доброжелательность и ответственное применение научных знаний и власти. Эти принципы стирают границы между верующими и неверующими, а также представителями разных религиозных течений. Мир, в котором мы живем, един. Современная экономика, новейшие средства массовой информации, международный туризм и проблемы экологии ― всё это ежедневно напоминает нам, насколько тесны человеческие связи в современном мире. Научные сообщества играют жизненно важную роль в нашем охваченном глобализацией мире. Наука сегодня пользуется большим уважением и доверием в обществе, куда большими, чем моя собственная философская и религиозная дисциплина. Я призываю ученых всех отраслей поддерживать ценности, базирующиеся на фундаментальных этических принципах, которые мы разделяем с таким огромным количеством человеческих существ. [55] Отрывок из речи в Обществе нейронаук 12 ноября 2005 года, Вашингтон.

Я вижу обнадеживающие признаки растущего взаимопонимания между наукой и религией. В течение всего XIX и значительной части XX века царило глубокое смятение из-за конфликта между этими внешне противоположными взглядами на мир. В наше время физика, биология и психология достигли таких невиданных высот, что многие исследователи начинают более глубоко задумываться об изначальной природе Вселенной и возникновении жизни ― о тех же вопросах, которые составляют главный интерес и в религиозной сфере. Следовательно, существует реальная возможность сближения взглядов. Мне кажется, в частности, что прорисовывается новая концепция сознания и материи. Исторически сложилось, что Восток в большей степени старался понять природу духа, а Запад ― материи. Теперь, когда они встретились, материальная и духовная концепции жизни могут более гармонично сочетаться.

Нам следует вернуться к нашей ответственности за человеческие ценности в научной сфере. Хотя первостепенная цель науки ― глубже познать реальность, не забудем и о другой цели ― улучшить качество жизни. Без альтруистического подхода ученые не смогут отличить действительно полезные технологии от пустых затей. Тот вред, который нанесен окружающей среде, есть результат этого смешения. Еще более нуждаются в адекватной мотивации новейшие биотехнологии, с помощью которых стало возможно совершать манипуляции на самых тонких уровнях живого. Если эти манипуляции будут совершаться без должной этической основы, мы рискуем нанести непоправимый урон самой чувствительной матрице жизни.

Далай Лама полагает, что в нашу эпоху буддизм должен нести особую ответственность. Дело в том, что Будда считает медитацию о взаимозависимости неотделимой от практики сострадания. А понятие взаимозависимости, как его понимал Будда две тысячи лет назад и как его комментировали древние индийские и тибетские мудрецы, вписывается в концепцию мира, опирающуюся на всеобщую относительность и ее дальнейшее развитие. Обращаясь к этой проблеме, Далай Лама часто цитирует Абдула Калама, которого он называет «индийским Сахаровым». Этот бывший президент Индии, специалист по ядерной физике, признался ему, что обнаружил самую суть теории квантовых колебаний в идеях индийского мудреца Нагарджуны, что отражено в стихах, посвященных прославлению Будды: