Алексей Маслов - Лучшие притчи дзэн: обычные истории о людях необы­чайных

Приход созерцания

Поэт и интеллектуал Су Дунпо и чаньский наставник Фоинь нередко вместе обсуждали смысл Чань. Однажды, когда наставник Фоинь взошел на помост, чтобы начать читать проповедь, Су Дунпо пришел послушать его, но оказалось, что все места уже заняты и сесть ему негде.

Фоинь издалека увидел Су Дунпо и громко крикнул:

— Люди уже заняли все места, для тебя здесь места не найдется!

— Да, если уж здесь нет места, то я буду использовать четыре начала и пять скандх, из которых состоит твое тело, в качестве своего сиденья, — прокричал в ответ Су Дунпо.

— Так и быть, если сможешь ответить на один вопрос, то мое тело послужит тебе сиденьем. Если же не ответишь на него, то передашь в дар монастырю нефритовый пояс, которым ты подпоясан, — предложил наставник Фоинь.

Су Дунпо с радостью согласился на это предложение. А Фоинь спросил:

— Мои четыре начала изначально пусты, пять скандх — отсутствуют. Ну и где же ты найдешь место, чтобы усесться?

Су Дунпо даже не осмелился вступить в словесное состязание. Он лишь быстро снял с себя нефритовый пояс и положил его на землю.

Путы спадают

«Четыре начала» и «пять скандх» — это важнейшие понятия буддизма, соотносящиеся с телом и внутренним миром человека. Из них вместе взятых и формируется человек, его сознание, его помыслы. Но ни одно из четырех начал и пяти скандх не обладают самостоятельной, отдельной природой, которую можно было бы осмыслить. Своей фразой наставник Фоинь показал, что четыре начала и пять скандх изначально пустотны и отсутствующи, и не удивительно, что мирянин Су Дунпо не смог сразу понять это.

Примечания

1. Су Дунпо(настоящее имя — Су Ши, 1037–1101) — известный поэт, интеллектуал и светский последователь буддизма.

2. Четыре начала (кит. сыда , санскр. махабхута ) — четыре элемента, из которых состоит видимый мир: земля, вода, огонь, ветер. Они представляют собой четыре состояния: плотное, жидкое, горячее и находящееся в движении.

3. Пять скандх (кит. у ): материальные объекты, а также ощущения, вызываемые ими (кит. сэ , санскр. рупа ); чувства, восприятие, деятельность сознания (кит. шоу , сансрк. ведана ); способность к осмыслению, различению и созданию представлений (кит. сян , санскр. самджя ); деятельность сознания по определению доброго и дурного (кит. син , санскр. самскара ); высшая познавательная деятельность, способная осмыслить весь мир (кит. ши , санскр. виджняна ).

Первая скандха соотносится с физическим миром, остальные — с духовным. Вторая, третья и четвертая скандхи ассоциируются с психическими или ментальными функциями и поэтому «подчинены сердцу-душе», пятая — с высшими качествами сердца или души.

Приход созерцания

Поселившись в монастыре Дунлиньсы, что в горах Лушань, известный поэт Су Дунпо написал четверостишие:

Голос ручья, как людской разговор,

Тишь и покой — настроение гор.

Лунною ночью приходят стихи,

Я возвышаюсь над всеми людьми.

Монах Чжэнъу очень высоко оценил эти стихи, сказав, что непросто достичь такого состояния. А наставник Аньюань же, напротив, покачал головой и сказал, что Су Дунпо еще не прозрел истинную дорогу.

Ночью Чжэнъу все никак не мог уснуть и пребывал в глубоких раздумьях. Он даже не заметил, как наступил рассвет. Прозвенел утренний колокол, и со звуками колокола на Чжэнъу внезапно снизошло озарение:

Запутавшись в словах людей,

Лишь жаждет красоты вещей.

Но если та к прекрасны горы,

Ручьев красивы разговоры,

То будут лишними на свете люди.

Путы спадают

Хотя мирянин-буддист Су Дунпо хорошо разбирался во всех чаньских понятиях, он так и не смог понять их сокровенного, глубинного смысла. Как утренний колокол вмиг развеял все сомнения и тяжелые размышления чаньского наставника, так же и мы после множества блужданий, игры слов и самолюбования можем внезапно ощутить всю красоту простой внесловесной мудрости. И тогда мы проникаем в ни с чем не сравнимый мир покоя и высшего знания.

Действительно, услышав утренний колокол, мы внезапно можем постичь доселе недоступную для нас истину. Особенно если звон раздастся среди предутренней тишины — ведь тогда он будет для нас еще более отчетливым!

Приход созерцания

Рассуждая об учении Чань, многие полагают, что все его последователи обязательно должны только и делать, что практиковать сидячую медитацию. Считается, что старые монахи, входя в созерцание, должны закрыть глаза и взирать лишь внутрь своего сердца. Это и зовется «практикой чань» ( саньчань ) или «сидячим созерцанием» ( дацзо ). Но вот как раз Шестой патриарх Чань Хуэйнэн подразумевал совсем не это.

В ту пору жил один чиновник по фамилии Пи, по имени Вэнь. Он был послан из столицы, чтобы посетить Шестого патриарха. Приехав к Хуэйнэну, Пи Вэнь задал вопрос:

— Благодатные чаньские наставники в столице обычно говорят: «Если хочешь познать Путь Будды, то необходимо сидя в медитации изучать самадхи. Если же не практикуешь ни созерцания, ни самадхи, то никогда не сможешь достичь освобождения». Могу ли я узнать Ваше мнение по поводу этих высказываний?

— Путь-Дао прозревается сердцем, — ответил Хуэйнэн, — так зачем же обязательно сидеть?

А затем великий наставник сказал гатху:

Пока жив, сидишь, не ложась.

Когда умрешь, ляжешь и сесть не сможешь!

Все это — лишь работа наших костей,

Так зачем же практиковать упражнения на выносливость?

Путы спадают

Полируя камень, не сделаешь зеркало, сидя неподвижно, не станешь Буддой. В движении или покое, сидя или лежа, рубя дрова или плывя по течению, наполняя легкие воздухом или прикрыв глаза — да есть ли вообще такое действие, в котором не было бы Чань?

Примечание

Евнух Пи Вэн ь был особым посланником, которого в 706 году императрица У Цзэтянь направила к Хуэйнэну, чтобы пригласить его в столицу, город Лоян. Но Хуэйнэн ответил, что «желает провести остаток своих дней в горных чащах». После этого Пи Вэнь вел беседы с Хуэйнэном, которые затем вошли в «Сутру помоста Шестого патриарха», откуда и взят вышеописываемый эпизод. Полный ответ Хуэйнэна таков:

«Путь-Дао прозревается сердцем, так причем же здесь сидячая медитация? “Ваджрачхедика-сутра” гласит: “Тот, кто говорит, что Будда либо лежит, либо сидит, следует неверным путем”». Почему? Да потому, что нет места, откуда он пришел, равно как и нет места, куда он уйдет. Не иметь ни рождения, ни смерти — вот это и есть чистейший Чань Будды. Все дхармы пустотны и покойны, и именно таково чистейшее сидение Будды в медитации. И если внимательно посмотреть, то нет здесь даже ничего такого, что необходимо бы было «достигать», так к чему же беспокоить себя мыслями о «сидении»?