Алексей Маслов - Лучшие притчи дзэн: обычные истории о людях необы­чайных

Для того чтобы заниматься мирскими делами, тоже требуется немалая мудрость! Не случайно говорится: «Благородный муж (цзюньцзы) искушен в хитрости, низкий же человек — просто упрям». Сталкиваясь с благородством и низостью, сложной и запутанной логикой человеческих чувств, и не обладая при этом мудростью и проницательностью, разве можно выявить, что же среди этого — самое главное?

Приход созерцания

Один последователь только-только пришел в школу Чань. На следующий день прямо во время завтрака он сразу же, не переводя дух, начал засыпать наставника вопросами:

Первый: «Нетленны ли наши души?»

Второй: «Обязательно ли наше тело должно обратиться в Ничто?»

Третий: «Действительно ли наши души могут переселяться постоянно?»

Четвертый: «Если наши души постоянно переселяются, то остаются ли воспоминания о предыдущих перерождениях?»

Пятый: «Может ли чаньское созерцание избавить нас от бесконечной череды жизней и смертей?»

Этот человек задал старому монаху сразу десяток вопросов и после хотел спросить еще, но наставник остановил его всего лишь одной фразой:

— Твой завтрак уже остыл.

Путы спадают

О чем все эти вопросы, что постоянно возникают перед тобой? О завтраке или о бессмертии души?

Вот тут кто-то сидит и рассуждает о Пути — так не лучше ли постигать Чань на практике?!

А истину, что ты вечно возвращаешься в этот мир, знает даже тот, кто едва вступил на путь Чань.

Проживай каждый миг с пользой. Не увлекайся пустыми рассуждениями, вещами, не уносись в несбыточные мечты. Нужно лишь научиться пользоваться твоим нынешним пребыванием в этом мире.

Приход созерцания

Один представитель иного учения — вайдао преподнес Миром Почитаемому (то есть Будде) две вазы с цветами.

Миром Почитаемый сказал:

— Оставь это!

Вайдао поставил одну из двух ваз, что были у него в руках.

Миром Почитаемый снова сказал:

— Оставь это!

Вайдао поставил другую вазу.

Однако Миром Почитаемый вновь сказал:

— Оставь это!

Вайдао, разжав ладони, промолвил:

— Обе мои руки уже пусты, что же ты еще просишь оставить?

Миром Почитаемый изрек:

— Я прошу тебя оставить не эти вазы, а все страсти и заботы, что несешь ты в себе. Если оставишь их, то во все последующие времена будешь свободен от оков жизни и смерти.

Путы спадают

Оставить всё — отнюдь не значит просто что-то отбросить во внешнем мире, а избавить сердце от оков, полностью освободить душу.

Хорошенько подумай о том, что лучше всего отбросить, а что, как раз, отбрасывать и не стоит.

Примечание

Миром Почитаемый (Шицзунь) — одно из десяти имен Будды, означающее его мудрость и благодеяния, почитаемые во всем мире.

Приход созерцания

Однажды чаньский наставник Дуншань навестил своего ученика Дэчжао. Дэчжао в ту пору тяжело занемог и попросил помочь ему понять перед смертью буддийские истины. Он не мог даже и представить, что может уйти из этого мира, так и не встав на путь просветления!

— Ты последователь какой школы? — спросил Дуншань.

— Я последователь школы Отсутствия природы Будды, — отвечал Дэчжао.

Монах Дуншань ничего не сказал и лишь пристально взглянул на ученика.

— В то время как меня со всех сторон окружили высокие горы, отчего же мне может стать легче? — взволнованно продолжал спрашивать Дэчжао.

— Так я же и сам сошел сюда из мира людей, — произнес наставник Дуншань.

— А если бы я и Вы, учитель, вновь сошли в этот мир, не разминулись бы мы с Вами? — спросил Дэчжао.

— Конечно, не разминулись бы! — ответил наставник Дуншань.

— Если бы мы не разминулись, то куда Вы, учитель, направили бы меня? — продолжал спрашивать Дэчжао.

— Туда, где начинается дорога, несомненно! И если ты не можешь успокоить свой дух, то пойди к распаханным полям благодати и посей зерно истины! — указал монах Дуншань.

— Тогда прощайте! Счастливо оставаться, — произнес Дэчжао и испустил дух.

Монах Дуншань взмахнул перед ним посохом три раза и, горестно вздохнув, сказал:

— Да, ты воистину смог уйти, но вот так же воистину вернуться уже не сможешь.

Путы спадают

Да, стоит прийти туда, где начинается много дорог — но какая из них правильная? Монах Дэчжао смог воистину уйти, но уже не сможет так же вернуться. И отсюда видно, что даже по правильной дороге надо уметь правильно следовать.

А ведь даже верная дорога может заставить странника заплутать и не позволить ему достичь внутреннего озарения.

Примечание

Дуншань— известный чаньский наставник Дуншань Шоучу («Сберегающий изначалие») (?—900 г.), последователь знаменитого учителя Юньмэнь Вэньяня — основателя одной из пяти главных чаньских школ Юньмэнь. Дуншань стал героем многочисленных японских коанов, и его учение уже после его смерти широко распространилось на японских островах.

Приход созерцания

Чаньский наставник Хуалинь Шанцзюэ из Таньчжоу часто, взяв в руки монашеский посох, поздним вечером гулял в горном лесу.

Пройдя семь шагов, он обычно пристукивал посохом и нараспев повторял имя Боддисатвы Гуанъинь.

Однажды к нему пришел цензор-проверяющий. Совершив все необходимые ритуалы, он спросил:

— Скажите, наставник, здесь кроме Вас еще живет кто-нибудь?

— Живут тут двое, — ответил Шанцзюэ, — но сейчас их не увидеть.

— Ну и где же они? — спросил удивленный цензор.

— Великая пустота! Малая пустота! — громко закричал Шанцзюэ.

При звуках его голоса на поляну из своего убежища выскочили два тигра! При виде тигров цензор остолбенел от страха. А чаньский наставник, обращаясь к тиграм, сказал:

— Здесь сегодня гость. Так что пока уходите!

Оба тигра послушно развернулись и отправились к себе в логово.

Пораженный цензор спросил:

— Какие добрые дела совершали Вы, наставник, коль скоро тигры так слушаются Вас?

— А Вы разве не знаете? — мгновение помолчав, спросил наставник.

— Нет, не знаю.

— Так я часто повторяю имя Боддисатвы Гуанъинъ! — сказал наставник.

Путы спадают

Чаньское сердце не подобно сердцу обычных людей. Думается, что чаньский наставник, практикуя Чань и сидя в медитации, немало забавлял животных, в том числе и двух тигров. Но только достигнув такой чаньской души, можно оказаться в подобной ситуации. Это пример и того, как Чань используется в повседневной жизни, и одновременно утонченный смысл самого созерцания.