Реджинальд Рей - Нерушимые истины

При этом возникает критический вопрос. Если буддизм не теистичен в том, что нет всеобъемлющего бога, или бога, помнящего все, что мы делаем, то как будет осуществлена ответственность за отрицательные действия и выражена благодарность за положительные? Ответ состоит в том, что все, что мы делаем, запечатлено в нашем собственном теле и уме. Когда мы раздражены из‑за неурядиц на работе и агрессивно разговариваем со своим маленьким ребёнком, воздействие от того, что мы сделали, регистрируется в нашем собственном существе и остаётся там. Когда мы выходим за пределы собственных возможностей, оказывая кому‑то помощь, то это действие также записывается в нашем сердце.

Наше состояние существа состоит из многих слоёв и уровней понимания. «Я» или человек, которого мы осознаем прямо сейчас, представляет только большой, окружённый стеной фрагмент нашего общего разума, чувствительности и понимания. Наше эго не слишком чувствительно или разумно, но под ним — для большинства из нас вообще не осознанные —- находятся глубокие и более тонкие уровни понимания на всем пути к нашей сущности будды. Чем глубже мы продвигаемся, тем более открытым и осознанным становится наше состояние существа. Ничто из того, что мы когда‑либо сделали, не потеряно на этих более глубоких уровнях в нас самих. И именно из глубин этих уровней поднимаются наши эмоции, реакции и образцы поведения, все те многие знания о нас самих, которые возникают вне контроля нашего централизованного эго. Если мы непрерывно отравляем глубокий колодец нашего существа отрицательными действиями, естественно, что вода, которая поднимается, к поверхности, будет грязной и отталкивающей. Но если мы непрерывно стремимся быть добрыми к другим и ограничивать собственную эгоманию, это подобно очищению глубокого колодца нашего существа.

Итак, я говорил на строго внутреннем, психологическом языке. Я говорил, что наша карма записана в наших сердцах. Тем самым я старался соответствовать современной западной привычке разделять внутренний и внешний мир, как будто собственный внутренний мир и внешний мир всего остального — два полностью различных и отдельных объекта. Я не подвергал сомнению предположение о том, что мой внутренний психологический мир имеет разум и может регистрировать карму, а внешний мир невежественен и мёртв и с этой точки зрения является нерелевантным.

Тибетский буддизм стремится исправить этот подход следующим образом. Наиболее поверхностный уровень нашего понимания, нашего сознания эго, как мы считаем, полностью отделен от других людей и от мира вокруг нас. «Я» и «другой», кажутся такими, как они есть. Однако на более глубоких уровнях нашего существа разделение «меня» и «других» начинает разрушаться. Чем больше мы начинаем через медитацию получать доступ к этим более глубоким уровням, тем больше мы начинаем видеть ярким и безошибочным образом, что царство «внешнего» или «другого», включая весь живой и неодушевлённый мир, — живое, разумное и отзывчивое до той же самой степени и точно таким же способом, как и наше собственное состояние существа. Фактически, в определённый момент вы действительно не сможете разделить их. Наша карма записана на том глубоком уровне, где разделения «внутреннего» и «внешнего», «я» и «другого» не существует. Таким образом, кармическое возмездие происходит именно в форме либо моих собственных чувств, эмоций и предпочтений, либо событий, которые случаются со мной в моей жизни и кажутся происходящими беспорядочно, прибывая «извне». Мы исследуем эту точку зрения более подробно в главе 14.

Согласно тибетской традиции, когда мы умираем, мы подвергаемся «просмотру жизни», весьма напоминающему во многих отношениях просмотр, о котором иногда говорят люди, побывавшие на грани смерти или пережившие клиническую смерть. В это время Яма (Yama), бог смерти, держит зеркало. В зеркале мы точно видим, что мы сделали со своей жизнью, видим все действия, и положительные, и отрицательные, до самых маленьких деталей. На этом «суде» на самом деле мы сами себе судьи. В этот момент мы лишены обороноспособности и самооправданий эго, мы снимаем свою обычную одежду и маску. В течение всей нашей жизни они скрывали то, насколько низменны и корыстны были наши намерения. Теперь, когда маски сняты, у нас нет никакого выбора, кроме как видеть точно, что есть что, испытывать радость от хороших действий, горе и муку от всего нашего эгоизма, агрессии и не доброты к другим.

Этот вид полного обнажения кармы — суть рассказа Чарльза Диккенса «Рождественский гимн», в котором Эбенезер Скрудж сталкивается со своим прежним партнёром Джекобом Марли, уже умершим и существующим в нематериальной форме духа. Отягощённый массивной цепью своих собственных преступлений, Марли живёт в адских мучениях. Он рассказывает Скруджу, что каждому человеку дают человеческую жизнь с властью любить других, помогать им в каждом деле, разделять с ними их печали и чувствовать радость, которая следует из самоотверженных действий. Те, кто будет не в состоянии осуществить эти возможности в жизни, в смерти предстанут перед судом и будут осуждены скитаться по всему миру; они видят и остро чувствуют человеческие нужды вокруг них, но не в состоянии помочь, они мучаются от сознания безграничных возможностей человеческой жизни, которую они потратили впустую. Благодаря этому и другим столкновениям с непримиримостью кармы, Скрудж обнаруживает, что его собственная жизнь пуста, и это понимание пробуждает у него полностью иной подход к жизни.

Почему карма — напоминание? Подобно другим напоминаниям это вынуждает нас пробудиться от самообмана и благих размышлений. Первое напоминание даётся потому, что мы не понимаем драгоценность нашей человеческой ситуации. Второе даётся потому, что мы действительно не видим своей собственной смерти. Третье напоминание приходит, чтобы пробудить у нас сознание самых реальных последствий того, как мы живём и что делаем.

Понимание кармы необходимо, если кто‑то хочет следовать дхарме и идти путём медитации. Можно игнорировать учение о карме и пробовать медитировать без изменения поведения. Попробовав это, вы обнаружите, что пока можете только начать. Возможно, ваша внешняя ситуация такова, что вы не можете посвящать медитации много времени или энергии. Возможно, ваша внутренняя ситуация настолько бурная или имеет столько препятствий, что, когда вы пробуете медитировать, вы раздражаетесь, отвлекаетесь или постоянно засыпаете. Возможно, вы не можете найти подходящего учителя или не располагаете знаниями, которые действительно полезны для вас. Возможно, при медитации вы постоянно отвлекаетесь, уходите в сторону на многие часы, дни или даже годы. Возможно, вы чувствуете, что не способны совершить никакого прогресса, независимо от того, сколь упорно вы пытаетесь это сделать.