Софроний - Духовные беседы

Конечно, я ничего не могу сделать из того, что принадлежит Богу. Тот же божественный Иоанн говорит, что, когда мы узрим Его, тогда «будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1 Ин. 3:2). И весь путь получается такой: мы должны стать «сосудом для Духа Святого» и «обиталищем для Отца и Сына» (ср. Ин. 14:23) и, мы можем добавить, Духа Святого. Временное обитание исключается при этом: если мы становимся обиталищем вечного Бога безначального, то, конечно, на вечность вселяется в нас Отец и Сын и Дух Святой. Это есть чисто положительное восприятие евангельских слов.

Однако весь наш опыт показал нам, что мы должны пройти отрицательный опыт истощания, наш отрицательный опыт смерти. И когда мы по-христиански живем, то мы живем и полноту Бытия безначального, бесконечного, и в то же время мы — постоянно в этом теле, которое нас связывает. И мы не достигаем ничего абсолютного, а все в нас относительно.

Господь, Творец наш, Святая Троица, вел совет предвечный: «сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию» (Быт. 1:26), — и мы, христиане, строим жизнь на этом откровении: наше бытие есть образ Божественного бытия. Первородный грех внес отрицательный момент в нашу жизнь. И Христос, Который явился в сей мир, конечно, был не понятен никому. Как жил Этот Человек? — Он не хотел иметь никакой собственности на Земле: Он не имел ни дома, ни иного чего-либо (Лк. 9:58)... Явление Его, Рождество Его было в самых бедных условиях (см. Лк. 2:7). И как можно узреть в этом явлении абсолютного Бога, Творца Космоса? И Христос говорит, что, когда Отец действует в нас (ср. Ин. 6:44, и др.), мы начинаем видеть величие Божие в этом истощании.

Чтобы следовать за Христом (см. Ин. 12:26), как Он говорит, действительно надо уготовиться терпеть всякую скорбь и болезнь, всякое возможное страдание. И как возможно выбирать это страдание и эту болезнь? Никто не может сам последовать за Христом, потому что первое условие: надо брать на свои рамена крест. Кто может избирать этот страшный путь страданий Христа? Итак, нужна какая-то интуиция свыше, которая привлекает человека ко Христу. Апостол Павел хорошо сказал, что если нет воскресения, то христианин — самое несчастное существо на Земле (см. 1 Кор. 15:13–19). По-человечески говоря, никто не может согласиться последовать за Христом, если не будет ему открыто, что это Сын возлюбленный Отца.

Мне кажется, что в этом вопросе заключено некоторое колебание: если без Него мы не можем творить и мы Его просим делать, а Он не делает, как понять это положение: «Просите и дастся вам» (см. Мф. 7:7)? Мы просим и очень долго не получаем даже маленьких вещей.

Итак, потенциально в нас живет Сам Бог, и мы получаем бытие-жизнь Самого Бога, так что Бог и человек идут совсем рядом. Когда мы говорим о воплощении Сына Отчего, то стоит перед нами вопрос: как возможно, чтобы абсолютное Существо могло воплотиться в эту болезненную плоть? — Наша природа сотворена Богом. Получается, что Христос облекся и взял на Себя, в Свою Ипостась нашу природу, способную страдать, но — природу, созданную Им Самим. Она не есть нечто чуждое для Него. В Своем рождении от Девы Он избежал того, что соприкасается с грехом. Если Он Сам сотворил эту природу и мог явиться в этой природе, получается и обратное решение, что мы, рожденные в этой природе, можем воспринять Бога — Творца. Так, когда говорит Господь в Совете Своем предвечном: «сотворим человека по образу Нашему [и] подобию» (Быт. 1:26), то мы стоим пред Абсолютом.

И каждодневный опыт показывает нам нашу немощь, нашу смерть, отсутствие в нас любви, отсутствие ясного ощущения, что хорошо и что плохо. Мы бьемся как рыба об лед в этом мире. Вековая жизнь Православия и христианства вообще связана с постоянным исканием. И когда мы хотим знать Бога, у нас возникает вопрос: как возможно, чтобы абсолютное Существо восприняло эту относительную форму бывания. А вместе с тем: как мы, рожденные в этой земной плоти, можем явиться носителями Божественного могущества. Если мы хотим рассуждать об этом, то на каждом шагу можем испытывать недостаточность нашего интеллекта решить эти вопросы. Но вопросы эти решаются самой жизнью. Мы находимся еще в периоде творения, о чем Господь сказал: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ин. 5:17). Еще не завершилось до конца «дело» (см. Ин. 4:34, 17:4) Бога, спасающего мир.

Натура наша создана по образу безначального Абсолюта, Который говорит: АЗ ЕСМЬ СУЩИЙ, «Бытие — это Я, и ничего другого нет, кроме Меня». Если Бог о Себе говорит «Аз», значит, Он — Лицо, Персона. Как это Откровение отражается в нас? Как оно отзывается на нашей повседневной жизни? Как мы можем стать подобными Богу персонами? Когда мы проводим внимательно наши дни, то мы все время стоим пред какими-то еще не раскрывшимися для нас тайнами. Но через самые старания жить по заповедям Христа-Бога мы понимаем, что никто другой ничего более совершенного не дал нам...

Опять я возвращаюсь мыслию моей к нашему отцу Силуану. Он пишет, что, когда мы не понимаем путей Божиих, все-таки говорим Богу: «Да будет воля Твоя». [121] См.: Архим. Софроний. Преподобный Силуан Афонский. С. 123, 140. И так в нашей жизни на Земле, полной страданий, болей, смерти, мрака, когда мы предадимся на Его волю, которую еще не понимаем, — тогда приходит к нам благодать Святого Духа, и мы живем Бога как Отца, самого дорогого, самого близкого.

Итак, не логическое разрешение возможно в этом моменте, нужен опыт бытия самого. Если мы созданы по образу и по подобию, то, значит, для нас приготовлено Царство бесконечное. И в великом страдании совершает христианин свой путь. Так, на Земле Христос не гонится за тем, чтобы раздавить других могуществом (см. Мф. 20:28; Мк. 10:45), а берет на Себя их немощи. Христианство, которое мы, православные, живем, действительно есть сплошное страдание. Но в этом страдании вдруг где-то находит себе путь золотая нитка тончайшей интуиции нашего родства с безначальным Богом.

Итак, творение человека еще не закончено. Может быть, завершается оно в опыте святых, как прп. Силуан. Он говорит, что и Бога живем мы как Отца, самого дорогого, самого близкого. Эта вещь очень трудно выразимая нашим словом. Бытие Божественное — бесстрастное. И каким образом нас поражает эта «болезнь любви»? Христос сказал: «Нет больше той любви, как если... душу свою положит человек за друзей своих» (Ин. 15:13), за других людей. Это — путь к тому, как возможно стать персоною, подобною Персоне воплощенного Сына Божия. И то, что мыслил Христос на Земле, те реакции, которые мы видим в Нем, весь строй Его мысли и чувств мы хотим воспринять (Флп. 2:5) — и не можем, потому что это слишком больно.

Духовное восприятие в христианской жизни очень глубоко и неизъяснимо тонко. В сущности говоря, уже не интеллектом нашим постигаем мы эту любовь Отца и Сына и Святаго Духа... Человеческое слово, рожденное в твари, не способно выразить это по-настоящему. Но когда мы действительно веруем во Христа, тогда вселяется в нас Дух Святой, и где-то в глубине некая тончайшая интуиция открывает нам, что это — Бог, это — наш Отец. Словом выразить мы не можем, мы должны «попасть» в это состояние. И мы «попадаем» в это состояние, если сам Бог приходит и вселяется в нас — непостижимо великий и могущественный и непостижимо смиренный.