Леонтий Иерусалимский - Леонтий Византийский. Сборник исследований

Выражение, о котором можно сказать, что оно представляет собой ядро христологии Леонтия, — это ἕνωσις κατ’ οὐσίαν «единство по сущности». [1973]Оно гораздо более важно для изучения Леонтия, чем обычно приводимое слово ἐνυπόστατος «воипостасный». Это выражение лучше всего перевести как «единство природ». Дейли пишет: «Выражение Леонтия — не что иное, как халкидонское понимание Воплощения, сведенное к формуле». [1974]Контекст, в котором это выражение употребляется, предполагает, что Леонтий имеет в виду соединение природ в отличие от соединения воль или привходящих свойств. Эта формула указывает на соединение различных природ, οὐσίαι (букв, «сущностей») — способов бытия, каждый из которых может быть опознан и идентифицирован по привходящим свойствам. Чтобы пояснить содержание выражения ἕνωσις κατ᾿ οὐσίαν, Леонтий иногда использует другие выражения: «вещи, которые существуют существенным образом и соединяются по сущности» (τὰ οὐσιωδῶς ὑπάρχοντα καὶ κατ᾿ οὐσίαν ἑνούμενα) [1975]«сущностно соединенные Природы Христа» (αἱ οὐσιωδῶς ἡνωμέναι φύσεις τοῦ Χριστόῦ); [1976]Слово «сущностно» воспринимает всецелое человечество (οὐσιωδῶς προσλαβών); [1977]во Христе имеет место «сущностное единство» (οὐσιώδης ἕνωσις). [1978]

По поводу соединения природ во Христе Леонтий пишет: [1979]«Говоря о вещах, которые существуют „сущностно“ (οὐσιωδῶς) и соединяются по сущности (καὶ κατ’ οὐσίαν ἑνουμένων), некоторые и в самом соединении сохраняют особенные характеристики своего существования (σώζει τὸν ἴδιον τῆς ὑπάρξεως λόγον), другие же смешивают и подавляют их, упраздняя особые черты тех вещей, которые были соединены» (τὴν ἀκρότητα τῶν ἡνωμένων λυμαινόμενα). Далее приводятся шесть примеров существ, которые «и в самом соединении сохраняют особенные характеристики своего бытия». Первый — классический пример человека, тела и души. [1980]Леонтий уже уделил определенное внимание исследованию этого παράδειγμα «примера». Некоторые его оппоненты использовали этот пример для обсуждения монофизитского смешения природ, но Леонтий настаивает на том, что состав человека иллюстрирует его собственную позицию. Человек состоит из тела и души, так что каждая сущность (οὐσία) сохраняет свои отличительные черты. О человеке можно сказать, что он одновременно и один, и два; первое истинно по причине единства (или «общения»), которое обнаруживает его существо, а второе истинно потому, что «части», из которых он состоит, не «неизменны», то есть его тело и душа не смешиваются (τὸ μὲν γὰρ ἔχει διὰ τὴν εἴδους κοινωνίαν, τὸ δὲ κέκτηται διὰ τὴν τῶν μερῶν ἀτρεψίαν «одно он имеет по общности, а другим обладает из-за неизменности частей»). [1981]Леонтий затем вынужден отвечать на обвинения в том, что он приписывает Христу не две, а три природы: Слово, человеческое тело и человеческую душу. [1982]Его ответ таков: мы говорим о человеке, что он состоит из двух частей, но мы признаем, что каждая может быть разделена далее на части и функции (Леонтий имеет и виду платоновское разделение души на три части и другие ее функции или различные органы тела). Подобным образом о Христе мы говорим, что Он имеет две природы, и в то же время признаем, что человеческая природа может быть подразделена на отдельные компоненты. Как человек состоит из двух «частей», каждая из которых может быть подразделена далее, так и Христос — из двух «частей», одна из которых, человеческая, может быть подразделена, поскольку является совершенной человеческой природой.

«Ибо части Христа, Божество и человечество — неслиянны. А тело и душа — это не части Христа, а части одной из частей (μέρη τοῦ μέρους)». [1983]

Леонтий также говорит о различных выводах, которые можно сделать из того факта, что человек состоит из неполных частей (ἐξ ἀτελῶν ἐστι μερῶν). [1984]Несториане из этого заключают, что единство Лица Христа должно описываться отдельно от человеческого «я» и что поэтому аналогия тела и души должна быть отброшена. Евтихиане же, со своей стороны, используют эту аналогию для того, чтобы показать неполноту каждой из двух природ во Христе. Леонтий реагирует на оба этих аргумента, говоря, что две природы Христа сами по себе полные, а неполнота их в том, что каждая нуждается в другой для того, чтобы образовать целую ипостась, частями которой они явялются (οὐκ ἀτελῆ τοίνυν ταῦτα καθ᾿ ἑαυτὰ λαμβανόμενα, εἰ καὶ ἀτελῆ πάλιν λέγονται, ὡς πρὸς τὴν τοῦ ὅλου ἐν ῷ τὰ μέρη ὑπόσταση). [1985]

Как и всякий богослов, Леонтий сознавал ограниченность любой аналогии. Как таковой, пример предполагает некоторое неподобие, и не существует παράδειγμα «примера», который не содержал бы такого неподобия (τὸ ἀπεοικός). [1986]Тем не менее он считает, что аналогия души и тела весьма уместна, поскольку указывает на параллелизм: человек состоит из души и тела, Спаситель состоит из Божества и человечества. Ни в человеке, ни во Христе составные части не смешиваются (ἐν οὐδεποτέρῳ γὰρ συγχυθέντα φαίνεται τὰ ἰδιώματα). [1987]В каждом из этих соединений, и в человеке, и во Христе, соединенные природы в полноте сохраняют свою инаковость (σώζει ἀνελλειπῶς). [1988]Как пишет Леонтий в Эпилисисе , соединение души и тела в человеке, как и соединение Слова и плоти, происходит не φυσικῶς, то есть не по необходимости природы, но силою Божией. [1989]

То, как Леонтий употребляет аналогию тела и души, свидетельствует о его приверженности халкидонской традиции «двух природ». Он, по словам Дейли, «строгий и непреклонный дифизит». [1990]Удивительно, что многие авторы называют христологию Леонтия александрийской или кирилловской по характеру. Так, Лоофс, один из первых современных исследователей Леонтия, категорически заявляет: «Наш автор отстаивал интересы Православия, восходящего, скорее всего, к александрийскому богословию. Это — неизгладимое впечатление, которое оставляют все его высказывания». [1991]Несомненно, в христологии Леонтия есть несколько аспектов, которые можно интерпретировать как александрийские. Он принимает принцип «взаимообмена свойств». Он подчеркивает единство Христа и связывает Воплощение с Божественной инициативой: именно Слово соединило Свою природу с нашей. Он, например, говорит, что Слово «было соединено с телом, подобным нашему, и никогда не было видимо без него», [1992]что «Оно пришло из безграничного [мира], чтобы стать ограниченным [этим миром]», [1993]что Слово «принимает на Себя» нашу природу, [1994]что Оно соизволяет претерпеть страдания [1995]или что тело Слова было образовано силою Святого Духа. [1996]Но основное ударение Леонтий делает на принципе «двух природ после соединения», на ἐν δύο φύσεσιν «в двух природах» вместо ἐκ δύο φύσεων «из двух природ», и хотя он не выпускает из поля зрения ипостасное сочетание, его представление этого гораздо ближе к антиохийской традиции, чем к александрийской.